— Злата! — Айвен рассмеялся и быстро поцеловал меня куда-то в ухо. — Ну ты что? Вот уж не ожидал, ты же всегда была такая смелая. И вдруг в последний момент испугалась? Чего? Моих родителей? Ну не съедят же тебя.

— Кто их знает, — сквозь сжатые зубы (чтобы не стучали) процедила я и повела плечами, стараясь хоть чуть- чуть расслабиться. — Как они нас с Кристиной примут. Твою женитьбу, помнится, они не одобрили и свое благословение дать отказались.

— Это было давно и значения не имеет, — серьезно проговорил Айвен. — Ты моя жена, и Кристина наша законная дочь. Я оставил запрос для мэрии Стаптауна. Как только возобновится железнодорожное сообщение, оттуда пришлют документы, а пока обойдемся подтверждением, переданным по телеграфу. Оно должно прийти со дня на день. Так что соберись, и идем знакомиться.

Лоси лысые, как же я не хочу-у-у-у! А куда деваться? И Кристинке же надо подавать правильный пример. Так что я нервно поправила шляпку, судорожно проверила, не задрался ли подол на распроклятом модном платье из ста всевозможных слоев, хорошо хоть без корсета, и, выдохнув, шагнула из экипажа следом за мужем, оперевшись на протянутую им руку.

Кристинку муж держал на руках, потому что она тоже нервничала и выглядела насупленной — ей хотелось на волю, в лес, и побыть мишкой, а приходилось ходить в платьице и все время делать книксены.

Вот такой настороженно-насупленной группой мы и вошли в великолепный особняк потомственных финансовых королей. Сначала все шло именно по тому сценарию, что я себе с самого начала представила: чопорный дворецкий довольно сухо поздоровался с «молодым хозяином» и не спеша удалился доложить хозяину дома, что прибыл мистер Айвен Даунтон с женой и дочерью.

Потом, после довольно продолжительного ожидания, во время которого я все больше нервничала, а Айвен держался с удивительной невозмутимостью, к нам в холл спустился… кхм… спустился еще один Айвен. Только заметно старше, массивнее и с таким холодно-брезгливым выражением лица, что мне сразу захотелось то ли туфлей в него кинуть, то ли неприличный звук какой издать, просто назло. Очень уж этот старый «Айвен» на нас с Кристиной смотрел… недобро.

— Добрый день, отец, — спокойно произнес большой медведь. — Познакомься, это мои жена и дочь.

Я почувствовала, как мужская рука обняла меня за талию, и, искоса глянув на мужа, увидела, как затвердели черты его лица, когда он прямо и без доли смущения посмотрел на своего отца. И подумала — какого черта? Ну правда! В конце концов, даже наш остров — не единственное место в мире, где нормально могут выжить три медведя-оборотня. Главное — Айвен и Крис всегда будут со мной. Даже если не удастся начистить рыло тем, из- за кого мы сбежали с золотоносного побережья, — и что? Главное — мы живы. И плевать мне на высший свет этих допотопных Штатов, и на «свекра» с его презрительной складкой у губ плевать. И на деньги его. А значит, бояться и смущаться я больше не буду.

Сразу стало легче, я выпрямилась и твердо посмотрела в глаза отцу Айвена. Он вскинул подбородок и явно что-то хотел сказать, но не успел.

— Ванечка! — Мимо мистера Даунтона по лестнице стремительно пронеслось что-то тонкое, золотистое, невероятно изящное и совершенно наплевавшее на все правила приличия. — Живой, живой! Господи, Ванька! Противный мальчишка, да задницу тебе надрать некому! Разве можно так?!

— Мам, — растерянно и хрипло пробормотал Айвен, разом теряя всю свою готовность к бою и обнимая хрупкую невысокую женщину с очень молодым лицом и заплаканными глазами. — Мамочка, ну прости, я дурак такой… прости. Познакомься, это моя жена Злата и моя дочь Кристина. — Напряжение в его голосе все же слышалось, причем, наверное, даже большее, чем когда он заговорил с отцом. Да и у меня сердце сжалось.

— Господи, дурень ты, дурень! — всхлипнула леди Даунтон, постучав пальцем по лбу сына, и бесцеремонно выхватила у него с рук притихшую Кристину. — Деточка, миленькая, да радость-то какая! Сладкая моя… я твоя бабушка, детка. Джей, сию секунду прекрати изображать столб со спесью и иди обними сына с невесткой! Внучку я тебе не отдам, и не проси! Господи, я уже и не надеялась! Злата, детка. — Она кинулась обниматься ко мне, не спуская ребенка с рук и игнорируя как-то разом обмякшего за ее спиной мужа.

Мистер Даунтон теперь переступал с ноги на ногу, явно не очень зная, что делать дальше и как выбраться из этой неловкой ситуации. И стало видно, что прежняя его надменность — просто от неумения сразу перестроиться и желания скрыть все эти непривычные ему и вроде как «неприличные» эмоции от встречи с сыном. И поссорились же они, а как мириться, этот привыкший к власти человек не знал, и много там всего…

Ситуацию разрешил Айвен. Его золотоносное побережье все же научило многому из того, что в кругу жестких финансовых воротил не принято, но при этом для жизни полезно. Поэтому он, оставив мать тетешкать разулыбавшуюся от такого приема Крис и слегка растерянную от напора слез и поцелуев меня, подошел к отцу и крепко его обнял, не обращая внимания на то, что тот поначалу застыл каменным изваянием от такой простоты. А потом разом оттаял и тоже обнял сына, да так крепко, что тот аж крякнул.

— Добро пожаловать домой, Айвен Даунтон. — Просто назвать сына Ванькой старый волк все же не сумел, но все равно было видно, насколько его, что называется, отпустило. — Я рад, что ты вернулся. И твоей семье… рад, — мистер Даунтон проговорил это очень четко, словно сам себе отсекая все пути назад.

— Спасибо, пап, — улыбнулся Айвен. По его рассказам я помнила, что с отцом у него всегда были трудности именно в плане непринужденного общения — обожая и боготворя родителя, сын никак не мог пробиться через эту маску сурового дельца и безукоризненного поборника этикета.

Но так было раньше. А сейчас большой медведь, видимо, достаточно повзрослел, чтобы просто любить этого сложного человека и не скрывать своих чувств, не бояться быть бестактным по меркам высшего света и вести себя естественно. И это оказалось самое правильное, потому что принесло облегчение обоим — это вот глазами было видно.

— Господи, круг святой, спасибо тебе, — шепотом сказала мама Айвена, прижимаясь мокрым лицом к Кристинкиным оборкам. — Два упрямых осла, я уже и не надеялась… И тебе спасибо, деточка…

— Да мне-то за что? — удивилась я.

— За все. Неважно. Так! Семья! Давайте не будем толпиться в холле, как цыгане на базаре, а пойдем, наконец, в гостиную, сядем нормально… или вы голодные? Я сейчас же прикажу накрыть обед. Как раз ма с па вернутся из Сити, вместе и пообедаем!

— Бабушка и дед здесь? — удивился Айвен, а у меня в очередной раз засосало под ложечкой. Эти бабушка и дедушка знали Золотинку лично, и вообще…

— Да все здесь, все! — радостно прощебетала свекровь. — Просто мама с папой поехали в полицейское управление, чтобы заявить о твоей пропаже и заручиться поддержкой властей. Мы же собирались к тебе ехать! Писем нет, слухи только какие-то ужасные, работодатели твои что-то мямлят несусветное, хотя отец из акционеров этой компании едва душу не вытряс… Ты не представляешь, как мы все испугались. Я написала Агреневым, конечно, они все сразу прилетели на всех парах.