У берега взревел мотор катера, и я выдохнула. Отчалили. Хорошо. Теперь можно поплакать.

Шаги на крыльце стали полной неожиданностью. Я даже не успела испугаться. Гринч шагнул ко мне с порога и…

— Злата, — сказал он без малейшего акцента, и в серых глазах промелькнул такой знакомый уверенный огонек.

— Дурочка. Разве я мог тебя потерять? Ну забыл, прости… но вспомнил же?

— Ай… Вань?! — не веря самой себе, переспросила я. У меня колени ослабли, села бы на пол, если бы он не подхватил. — Черт! Невозможно… но… Гринч?!

— Вот придумала кличку, хулиганка, — проговорил на чистом русском он и засмеялся. — Дурында.

— Ва-а-ань… — Слезы ливанули горным селем, сметая все на своем пути, в том числе и сомнения. — Ва-а- анька… дурак!

Он ничего не ответил, просто поцеловал, и если на самом дне души еще было какое-то неверие, то оно растаяло в этом поцелуе окончательно.

— А как там… ну там… — спросила я вечность спустя, отрываясь от своего медведя и глядя на него зареванными глазами.

— Да отлично там, — усмехнулся он, привлекая меня обратно и обнимая большими теплыми руками. — Мы прожили великолепную жизнь и…

— А Крис? — Я понимала, что это уже совсем глупость — в этом мире ни у Гринча, ни у меня никаких детей не было. — Как ты думаешь, а…

— Глупенькая ты моя. Шаманка лесная. Радость бестолковая. Сама не догадалась? М-м-м?

— О чем?

— О том, как сделать Кристинку в этом мире, — хмыкнул этот паразит. — Да и не только Кристинку… Я тут вспомнил, что мне понравилось быть многодетным папой.

Конец