— Лиза, я не хочу ехать к себе домой. — Вырывает меня из напряженной задумчивости Егор. — Ни минуты больше не хочу жить без тебя.

— Поехали ко мне.

— Это квартира Виноградова, Лиз. Не желаю чувствовать себя тем самым Мистером Жиголо…

— Егор, это временно. Подадим заявление и поедем смотреть новый дом для нашей семьи, как ты хотел.

— Не ссорьтесь. Егор Вадимович, я поеду к бабуле, а вы оставайтесь с мамой. — Вмешивается Данька. — Здоровье мамы и моего брата сейчас важнее, чем все эти споры… И дурацкие предрассудки.

— Правильно, Данька. — Улыбаюсь я. Какой же он у меня умный и рассудительный мужик!

— Хорошо, сынок. Я не оставлю больше твою маму. — Охотно соглашается Егор. — И тебе незачем никуда уезжать.

Осеннее рассветное солнце робко расчерчивает небо оранжевыми полосками. Как будто вырисовывает на его пуховой поверхности причудливые узоры из ромбов и треугольников. Сегодня будет хороший день — ясный и солнечный. Кутаясь в плащ, я ступаю на родную землю и мечтательно смотрю на небо. Вдыхаю воздух, пахнущий влажными листьями и мокрым асфальтом. Как же я соскучилась! Мои любимые мужчины катят чемоданы к стоянке такси. Вот и хорошо, что вопрос с совместным проживанием благополучно разрешился — я тоже не желаю жить без любимого! Ни единой секунды.

— Данил, Егор… Мне нужно с вами серьезно поговорить. — Произношу я, когда мы заходим в прихожую. В квартире порядок и пахнет свежими розами.

— Бабуля приезжала убрать. Я оставлял ей ключи. — Виновато опускает взгляд Данька. — Что там у тебя, мам?

— Егор, ты только не злись на меня. Данька, садись за стол.

— Лиза, что случилось? Ты передумала выходить за меня? — Егор со скрипом отодвигает стул и усаживается. Складывает пальцы в замок.

— Нет, что ты. Речь не об этом. У меня есть некоторые подозрения о твоей жене, Егор.

— Бывшей, ты имеешь в виду?

— Да, о Рите. Я почти уверена, что проверки натравила она.

— Зачем ей это, Лиз? — Егор устремляет взгляд куда-то в сторону, словно там, в голубой рассветной синеве за окном таятся ответы на наши вопросы. — Я оставил ей долю в бизнесе. Это равносильно тому, чтобы плевать в колодец, из которого пьешь. Она не стала бы…

— Она же еще не получила документы о собственности, так?

— Нет, конечно. На это требуется время, и она сама не сможет… Ну, без посторонней помощи.

— Данька, ты переписывался с Радой из Парижа? — не унимаюсь я. — Тебе она не показалась странной?

Глаза сына начинают стремительно округляться. Похоже, я оказалась права.

— Слушайте, точно! Сначала она расспрашивала о подарке папы, потом — о сумме кольца и часов, просила прислать фото. Я удивился, ведь Рада любит маму. Она бы просто порадовалась и не стала…

— Черт! — Егор тяжко вздыхает и откидывается на спинку стула. Запускает пальцы в волосы на затылке, а затем резко встает. — И ты показал? Фото.

— Да. Сфоткал мамину руку, раз уж ей так захотелось посмотреть. Рада спрашивала, в каком ресторане папа, то есть вы, Егор Вадимович, сделали предложение, как все это выглядело, где я ночую… Черт, какой же я дебил, сразу не догадался! — Данька понуро опускает голову.

— Ты переписывался с Ритой, Дань. Радуся часто оставляет открытые вкладки на ноутбуке. Правильно, ей от отца скрывать нечего! Лизка, ты гений. — Наконец, выдыхает он. — А Рита… Ее поведение — больная зависть и ревность. Какая же она… дура.

— Егор, нам надо наладить с ней нормальные отношения. Я не хочу жить, как на пороховой бочке. Ждать проверок или угроз… — в тишине мой голос звучит неестественно громко и напряженно. — Давай поедем к тебе домой вместе? Нам давно пора познакомиться и поговорить. К тому же скоро свадьба… Я люблю тебя и хочу жить в покое с тобой и нашими детьми. — Взмаливаюсь я.

— Черт, Лиза, я не знаю, как строить с ней отношения! Думал, что знаю ее, а теперь, получается… Она же безропотно согласилась на развод. Все подписала. Давай так: мы сейчас же собираемся и едем подавать заявление в ЗАГС. — Егор приближается и кладет руки на мои плечи. — Все будет хорошо, Лиз. Обещаю…

— А потом?

— Потом едем разговаривать с Ритой. Пусть все, что мы себе надумали, окажется ошибкой, иначе…

— Так, родители. Я в душ, зовите, если нужен. — Бормочет Данил и шлепает в ванную. — Дурдом «Ромашка», ей-богу!

Лиза

Я представляю Маргариту Иволгину изможденной непривлекательной женщиной, а вместо нее вижу молодую и миловидную. Стройную, темноволосую гордячку, сидящую в инвалидном кресле, как на троне. Что это я, в самом-то деле? Вздумала ее жалеть, возомнила о себе черт знает что?

Обжигающий стыд, вызванный собственными неправильными мыслями, затапливает щеки румянцем. Глупая матрешка — вот кто я. Круглая и розовощекая.

Похоже, Маргарита думает так же. Ее вытянувшееся лицо выражает удивление: «Как Егор мог ее полюбить? Что нашел в этой деревенщине?» Ну и финальный штрих: «У них все ненадолго! Они скоро расстанутся!»

— Привет, Рит. Знакомься, это моя любимая женщина Елизавета. У нас свадьба двадцатого ноября. — Твердо произносит Егор, сжимая мою похолодевшую ладошку.

Точно, забыла сказать: мы подали заявление, и я теперь по праву могу называть себя невестой.

— Свадьба в ноябре, — элегантно взмахнув ладонью, протягивает Рита. — Что может быть… ужаснее. Но, что поделать — вижу, вас основательно подперло. — Она бросает снисходительный взгляд на мой слегка выпирающий животик.

— Приятно познакомиться, Маргарита. Сочувствую вам и желаю скорейшего выздоровления. — Изобразив на лице легкую жалостливую улыбку, говорю я. Да, Ритуля, я тоже умею кусаться. Хотя, честное слово, пришла я с миром.

— Зачем вы пришли, Егор?

Колеса инвалидной коляски противно скрипят по мраморному полу просторной гостиной. Красивый дом… Опустевший и холодный. Кажется, здесь стало меньше живых цветов и мебели — очевидно, домочадцы убрали лишние предметы, освобождая Маргарите пространство для передвижения.

— Рита, меня одолевают проверки из разных инстанций. Признавайся, это твоих рук дело? — Егор жестом указывает мне на софу возле камина и усаживается рядом.

— А-ха-ха! — Марго запрокидывает голову и начинает смеяться. — Нужны вы мне… Зачем мне это? Ты дал достаточно, любимый муженек, чтобы чувствовать себя обеспеченной до конца дней. Откупился, так сказать… — как же горько звучит ее голос.

— Рита, не играй со мной! Я разговаривал с Радой: она не получала писем от Даньки. С ним бессовестно переписывалась ты. Требовала от парня суммы подарков и подтверждающие фото. Да! Да, черт возьми, я очень люблю Лизу! Я люблю ее и готов бросить к ее ногам весь мир! Что там часы… Сколько я дарил тебе? Разве мало? Разве обижал тебя или пренебрегал, когда мы жили вместе? — Егор морщится и сдавливает виски, словно от боли. — Просто скажи: за что? Чего ты добиваешься?