— Братцы, а я чего-то не понял. Это кто там у нас от дела отхлынул языком почесать?

— Кто-кто… — шутливо поддержал его молодой лысый кузнец с огромным тяжелым молотом, с усмешкой покосившись на Хэна. — Видимо, тот, кому по крыше звезданут, если не одумается. А то мы тут полночи уже, как дятлы на суку, что аж спина отваливается. А он — ишь ты!..

— Да будет вам, он всего на пять минут отвлекся! — заступился за приятеля Эш. А про себя подумал, что если бы этот лысый знал, по чьей вине они тут сейчас все горбатятся, ой не Хэну бы он молотом угрожал… — Слушай, я чего хотел-то. Ты случайно телегой не разжился за это время? Очень надо, к ночи верну.

Хэн хмыкнул.

— Ты вон из Иркаллы тоже обещал до осени вернуться. Телегу я так же ждать буду? И вообще, на кой она тебе?

— Ну очень надо, — ответил Эш.

— Эхх… Ну, бери, ежели так. Расплачиваться потом рассказами будешь! Тебе когда надо-то?

— Сейчас. А где, говоришь, взять ее можно?..

Телегу Хэна парню пришлось тащить на себе, потому что после случившегося вести через весь город одержимого Полудурка Эшу показалось слишком рискованным. Насвистывая себе под нос и не обращая внимания на озадаченные лица прохожих, уже появившихся на улицах, он волок свой груз будто заправский конь.

Дарий, увидев это зрелище издалека, не смог удержаться и со смехом поаплодировал Эшу.

— Отлично бьешь копытом, брат!

Эш улыбнулся и вкатил телегу во двор.

— Не надо завидовать так громко, Дар. Тише, молча, про себя!

— Прости, но тут молча смотреть на такое просто нереально!

Эш с дружеским укором покачал головой.

— Зараза ты. Ладно, что там остальные делают?..

— Объедают запасы Айи. Жрут в три горла.

— Значит, так…

Эш остановился, вытер пот со лба рукой, прикидывая расклад.

— Давай, позови сюда Аншара, Гидру и Червя. Шаккана и Мирру оставим на хозяйсте — пусть по дому помогут и всякое такое.

— Телега-то тебе зачем?..

— Зачем, зачем… Долго рассказывать, — нехотя отозвался Эш, подтаскивая озадаченного Полудурка к телеге за недоуздок.

Морда мерина вытянулась, и весь его вид говорил об изумлении от того, на какое унижение намеревается его обречь хозяин. — Ну-ну, ничего с тобой не сделается! Тяжеловато будет малость, но ты ж теперь одержимая тварь, ты свою ношу выдержишь. — и со вздохом добавил. — Мы же выдерживаем…

— Да один только твой Аншар весит, как наковальня, — заметил Дар. — Куда ты всех собираешься погрузить?

— Предлагаешь мне их здесь под боком у Айи оставить? — хмуро отозвался Эш.

— Меня оставь, я присмотрю.

— Нет, ты мне можешь на месте пригодиться. Ты у нас благородный, манерам обучен… Иди, зови всех, — сказал он, впрягая Полудурка в телегу. — Скажи, ехать пора.

До въездных ворот Эш заставил всех дингиров тащиться пешком.

А после все уселись поудобней, и Полудурок, тараща красные глаза под шорами, резвой рысью потащил скрипучую старую телегу от Уршу в сторону стены.

— Не знаю, как твой конь, но вот телега явно может не дожить до конца путешествия, — заметил Дар.

— Так не безрукие же — починим, если что, — невозмутимо отозвался Эш.

— Снег пошел, — вмешался в их диалог Червь, глядя в небо.

И правда — в воздухе закружили крупные белые хлопья, легкие и воздушные Порывы ветра то позволяли им спуститься почти до земли, то снова поднимали высоко в воздух.

Протянув руку, Эш поймал на лету одну такую снежинку.

Она мягко легла в ладонь, теплая и пушистая, как перышко.

А когда парень разжал руку, ветер вновь подхватил примятый комок и утащил за собой.

— Это не снег, — мрачно сообщил остальным Эш. — Это Первый. Ну а теперь давайте поговорим о том, куда мы едем и зачем. Есть у меня один план…

Эш гнал освобожденного от шор Полудурка к стенам крепости так, будто сюзерен возвращался в свою вотчину. Парня ничуть не смущало, что колеса кривой телеги жалобно скрипели, а он сам и его «подданные» были одеты, как оборванцы. Внешне он был совершенно спокоен и даже расслаблен, хотя мысленно постоянно повторял формулировки, которые подсказал ему Дарий, и напоминал себе имена дингиров. Гидру, как оказалось, звали Сур, а Червя — Хайдо, но почему-то Эшу постоянно хотелось назвать их наоборот.

В небе с тревожным криком кружили вороны. Лес чернел обгоревшими стволами и все еще слегка дымился. Землю покрывали обломки стальных машин и туши одержимых животных, которые этой ночью встретили свой последний бой. Кое-где виднелись оставшиеся без хозяев мечи с выщербленными лезвиями и сломанные древки копий. Тела погибших воинов были свалены напротив въездных ворот, которые удивительным образом уцелели, хотя с обеих сторон от них зияли огромные сквозные проломы в Иркаллу. И напротив этих проломов несли караул конные стигматики.

Двое пеших воинов волокли мимо них за руки по земле еще один труп в общую кучу.

Чуть поодаль от стены прямо на траве лежали раненые — больше полсотни человек. Некоторые из них стонали, другие кричали в голос — но почему-то вместо лекаря рядом с ними стояли вооруженные до зубов стигматики, держа пылающие от энергии мечи наготове.

— Что там происходит? — озадаченно спросил Червь.

— Эхо, — небрежно отозвался Аншар.

В этот момент один из лежавших на земле воинов поднялся на ноги. Вскинув голову вверх, он издал пронзительный вой.

— Вернись на место! — рявкнул на него стоявший поблизости стигматик с мечом. — На место, сказал!..

Одержимый резко дернул головой на звук его голоса, как животное. Лицо вытянулось, искажая человеческие черты, на боках открылись раны, из которых наружу высунулись кожистые крылья летучей мыши. Кровь заструилась по доспехам.

— На место, Матур!!! — проорал на него стигматик с мечом, угрожающе поднимая оружие.

Но обезумевший одержимый только оскалился в ответ…

Тут к нему со спины подскочил другой воин. Клинок, вспыхнув в его руках алым, глубоко вонзился безумцу промеж лопаток и вышел из груди.

Одержимый взвыл и рухнул на колени.

Выдернув свой меч, воин вторым ударом снес бедняге голову.

Вой умолк.

— Эй, тут еще один! — крикнул воин своим сослуживцам, которые укладывали поверх кучи мертвецов нового покойника. Хлопнув по плечу растерявшегося напарника, он вернулся на свое место.

И обернулся к дороге, по которой с грохотом мчала повозка Эша.

Один из стражей, ударив коня пятками под бока, устремился к путникам.