подожгли. Нечего им на нашей земле вонять! Своих погибших грузили в машины аккуратно, отдавая последний долг братьям по оружию. Сердце защемило. Как ни печально терять соратников, с которыми только что шёл в бой, а память о них будет жить вечно. Казалось, всего час назад у костра трепались о рыбалке, семье. А еще печальней момент, когда придётся сообщать о гибели ребят их близким. И как я скажу родителям Ромки и Дениса, что их больше нет, я не знаю. Мне казалось, что я был знаком с ними всю жизнь. На деле, может, так оно и было, только вот с памятью у меня туго, но, сколько себя помню, постоянно, встречаясь с парнями во дворе, в магазине или гараже, всегда душевно беседовали. Хороших ребят потеряла русская земля, хороших мужей потеряли жены, а у отцов и матерей больше не будет таких сыновей...

Взгрустнулось, куда деваться, но меня выдернул из этого сплина вызов Хрома, который доложил, что его группа прошла уже половину пути, не встретив сопротивления. Противник не замечен, но скоро начнутся организации и склады, а там все может быть. Я посоветовал Максу быть начеку, коротко поведав о нашей стычке с врагом. После этого принял доклад от Ивана, что наш мобильный отряд столкнулся с врагом в районе вагоноремонтного депо. Боевиков оказалось немного и они быстро слились с ТВД, а наша группа окольными путями вышла на улицу Кирова и закрепилась восточнее нас в районе клуба "Премьера", что в двух километрах. Другой отряд продолжает шерстить дома и предприятия в районе так называемых "озёр". Это между Кирова и железной дорогой.

- Погнали дальше? - спросил нетерпеливо Андрюха, ожидавший, пока я наговорюсь.

- Да, помчали, - я перехватил удобней автомат. - Возвращаемся на Кирова и идём под прикрытием пулемётов, осматриваем каждое здание, даже если это туалет или собачья конура. Наши уже к "Премьере" вышли, а значит, что и СМП, и столовую, и базу Тайшетторга осмотрели. Нам осталось не так много. А потом, когда с ними соединимся, вместе двинем в район МСО и "нефтянки". Думаю, твари уже пожалели, что полезли к нам в город. Или активно сваливают, или сидят где-нибудь в офисах нефтеперекачивающей станции. Скорее всего, второе, потому что за полную сдачу города их командиры по головке не погладят.

- А если по лесам партизанить подались? - предположил стоявший рядом брат.

- Да ты их видел? - уверенно ухмыльнулся, всё же помня, что противника нельзя недооценивать. - Эти не лесные точно. Сюда отправили неподготовленный сброд, наивно считая, что Тайшет не будет сопротивляться. А головы резать и любой русский обмудок может по синей лавочке.

- Ну, а вдруг, - всё же стоял на своем Дима, а я, на секунду задумавшись, согласился:

- Конечно, будем иметь ввиду. Только людей и средств, чтобы прочесать все окружные леса, у нас всё равно нет. Уничтожим, сколько сможем, продержимся до подхода федералов, а там по ситуации.

Пацаны задумчиво кивнули, что-то для себя решая, но уже через мгновение Андрюха рявкнул: " По машинам!!! " Его крику вторили другие, и ударная группа принялась грузиться в транспорт.

Мужики, парни, даже старики, выглядели собранно и встревожено. Были и те, кто крестился, но, в основном, зло курили, матерились, играли желваками, и взгляды их обещали мгновенную смерть врагу. И я в этот момент безгранично верил в своё войско, зная, что верить в них в первую очередь должен именно командир. А больше не в кого.

Денёк выдался насыщенным, и с отрядом, засевшим в ночном клубе, мы объединились только к восьми вечера, потратив на зачистку предприятий, существовавших вдоль чертовой улицы Кирова, уйму времени. Длинная, зараза! А пока войдёшь в каждое здание... Сколько дверей выломали с замиранием сердца, не перечесть! Причём, везло не всегда. Многие дома и здания пустовали, офисы и склады организаций порой представляли собой подготовленные для долгой обороны укрепления, но в них опять же никого не было. В домах частных владельцев находили брошенное хозяйство, домашнюю живность и тела самих владельцев, жестоко убитых в стиле исламистских радикальных группировок. Растерзанные женщины и дети, обезглавленные и оскоплённые мужчины, и везде трупная вонь, мухи, засохшая кровь на полу, на стенах, на потолке, и так без конца... Нервы завывали от увиденных картин, а душа скулила в беззубой ярости, обещая мразям, что совершили это, смерть ещё более ужасную. Я даже мог оправдать убийство взрослого человека, ведь он потенциально мог взять в руки оружие и пойти против боевиков, но детей-то за что...

Впрочем, однажды нам повезло. Исследуя один из домов, услышали звуки будто из-под земли. Оттащили в сторону тело женщины, разрубленное после долгих нечеловеческих издевательств пополам, освободив вход в подполье. Откинули крышку и обнаружили двух чумазых детей лет пяти и семи соответственно. Девчонку и парнишку. Бедолаги боялись выходить, ревели, но их всё-таки удалось вытащить, прикрыв предварительно тело убитой. Дети провели в подвале два дня, ели сырую картошку и прошлогодние соленья. Они просто не смогли поднять крышку, придавленную телом женщины, не хватило детских силенок. Не знаю, как боевики пропустили подвал? Может, побрезговали убитой и осквернённой женщиной. И это спасло детям жизнь, а повезло им вдвойне, потому что убитая оказалась не их матерью. Та, как выяснилось позже, оставила их на подругу, а сама работала медсестрой в ночную смену в горбольнице, когда всё началось. Я её вспомнил, ведь это она пыталась вырваться из больницы и уйти в поисках детей, когда мы впервые туда явились, очистив район от врагов. Хром ей тогда пообещал найти их любой ценой. Что ж, обещание выполнено. Каждый выживший в этом аду ценен вдвойне. Детей напоили холодным чаем из фляг, сунули по шоколадке и отправили спецрейсом к матери, в городскую больницу, где теперь обосновалась крупная гражданская группировка, включавшая отряд обороны, медперсонал и волонтёров.

К сожалению и горю, без потерь вновь не обошлось. При обследовании территории