Уткнувшись носом в мужскую подмышку, тихо-тихо пропищала, что тоже люблю, в полной уверенности, что этого для Никиты будет достаточно. Ага сейчас, ну и наивная же я!

Беркутов не пожалел целого часа, чтобы добиться от меня громкого, чёткого, с чувством, с толком и расстановкой признания. Как он ещё на табуретку меня не поставил, чтобы с возвышения прогорланила, как сильно его обожаю и боготворю, до сих пор удивляюсь.

После, Никита всё-таки вернулся к теме «Здоровенных тараканов в моей голове», не ругал, конечно, но, скажем так, пожурил. Говорил, что девушки с моей внешностью (на этом моменте я буквально цвела) ходят, высоко задрав подбородок, в полной уверенности, что им достаточно лишь искоса посмотреть на мужчину, чтобы он упал на пузо и полз за ней с высунутым языком, а я на ровном месте выдумываю, что меня бросают. Правда, похвалил за то, что не вцепилась в свою теорию зубами и долго, как выразился Никита «пургу не несла». А кончилось всё тем, что Беркутов сам же меня и оправдал, списал всё на то, что у меня из-за пережитого стресса на нервной почве просто плохо работала голова.

В общем, отделалась лёгким испугом и обещанием никогда впредь в Беркутове не сомневаться. Как заявил Никита, в том, что завтра солнце взойдёт — могу усомниться, а в нём — никогда и ни при каких обстоятельствах.

— Ты, что ли, спишь? — ворчливо интересуется Беркутов, что лежит рядом со мной на кровати, пододвигается ближе и дует мне в ухо. — Варвара…

— Никита, я не сплю, я от изнеможения временно умерла, — не открывая глаз и обхватив обеими руками подушку покрепче, заявила я и дальше изображаю из себя бездыханное тело.

Мужчина тяжко вздыхает, но обратно на своё место не возвращается.

— То есть мне даже пытаться не стоит расшевелить тебя на второй заход?

— На второй?! — строго спрашиваю я.

— Ну третий.

— Третий?!

— Да какая разница, не считал. Ты не предупреждала, что надо вести счёт.

— И не надо, просто дай мне хотя бы чуть-чуть не двигаясь полежать. Ты видел, как я в прошлый раз шла до ванной? Как будто месяц скакала на лошади. Не удивлюсь, что у меня теперь искривление ног — и это навсегда.

— Ладно, полежи, конечно. Минут пять. Хочешь, я тебе пока спинку помну? — Беркутов ещё даже не закончил вопрос, а уже уселся мне на копчик и, положив руки на плечи, начал их разминать.

Руки у Никиты волшебные и чётко чувствуют ту грань, когда вроде бы и больно, но в то же время и до умопомрачения хорошо. Шумно пыхтя от удовольствия и закатывая глаза, наслаждалась массажам, а когда мужчина добрался до пятой точки и её принялся растирать, так ещё и постанывала.

Что конкретно произошло, не поняла, но Беркутов почему-то, бросив меня на пике блаженства, резко спрыгнул с постели.

— Куда? А ноги?

— Секунду. Мне на почту упало письмо, причём не на основную, а для исключительных случаев, — стянув с тумбочки телефон, Беркутов присел в кресло. — Это, скорей всего, Андрей скинул данные с мобильного Даши. Я его просил. Точно, входящее от него.

Беркутов, пристально глядя в экран, водил по нему пальцем, наверняка либо пролистывал звонки Даши, либо изучал контакты. Я же перевернулась на спину, присела, но ни о чём не спрашивала и молчала, чтобы не отвлекать.

— Сволочь, — у меня аж кровь в жилах застыла, с какой злобой и агрессией мужчина выплюнул это слово. С потемневшим от ярости лицом, Никита встал на ноги, нашёл взглядом джинсы и начал их натягивать, даже не позаботившись о белье.

— Никита, а что случилось, что ты там нашёл!

— Тварь Шолохова я там нашёл. Он был забит у Даши в контактах, и незадолго до того, как на неё напали, он ей звонил. Удавлю.

Беркутов собирается и конечно же ясен пень куда, Дмитрию его аристократическое лицо в лепёшку расквасить — и это ещё при самом благоприятном раскладе, а при печальном — он его просто-напросто зашибёт насмерть. Никита может, он в гневе страшен.

Дарья мне тоже не чужой человек, подругу всем сердцем люблю, и, естественно, хочу, чтобы напавшему на неё по всей строгости воздалось, но не ценой искалеченной жизни Никиты.

Я ещё не до такой степени раскрепостилась, чтобы вести дебаты с Беркутовым нагишом, поэтому сначала подобрала с пола влажное полотенце, которое час назад с меня содрали, когда вышла из ванной, наспех закуталась, спрыгнула с кровати и лишь после Беркутову заявила:

— Не отпущу. Вцеплюсь в ногу, буду волочиться за тобой по земле, но ты никуда не пойдёшь.

Понятия не имею, убедила я Никиту остаться или нет, но внимание точно к себе привлекла. Беркутов собирался ключи от автомобиля отправить в карман, но уткнулся в меня взглядом и застыл с брелоком в руках.

— А куда я пойду без тебя?! — раздражённо и вместе с тем разочарованно рявкнул мужчина. — Ну не тащить же тебя к Шолохову, в самом деле, и одну не оставить.

Взгляд Беркутова заметался по комнате, а когда сфокусировался на низком журнальном столике, Никита так свирепо уставился на него, что стало понятно — он искал жертву, чтобы сорвать злость. Уже морально подготовилась к тому, что сейчас на моих глазах вполне себе симпатичная мебель подвергнется атаке и превратится в горку из опилок, винтиков и крепежей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Хотя можно договориться, чтобы эту скотину мне с доставкой на дом приволокли. И даже знаю, кто мне эту услугу окажет, — Никита загорелся новой идеей, это, конечно, спасло жизнь столу, но как по мне, лучше бы Беркутов его разгромил и на этом угомонился.

— Кто доставит? Кнутов? Ну то есть полиция? — задалась я вопросом.

— К сожалению, Варвара, полиция такого рода услугами не занимается, — вновь взявшись за телефон, ухмыльнулся Никита. — Вернее, занимается, но там пока договоришься, пока со всеми согласуешь… в общем — не вариант.

— То есть ты бандитов хочешь привлечь? — выхватила из рук Беркутова телефон и спрятала себе за спину.

— Почему сразу бандитов? Нет. Очень даже официальное охранное агентство, просто с широкими взглядами.

— Ага, официальное, — фыркнула я. — Представляю их штатное расписание. Вышибало, вымогало, надавило и все на окладе сидят. Ты кого наймёшь, искалечило или сразу убивало? Если убивало, то и услуги похоронило тоже не забудь оплатить.