И не было им дела, что стражи занимались порталами и существами. Их дети, братья, отцы погибали, а она была дезертиром. Одно это слово возбуждало в них ненависть.

– Согласно закону Таррвании, Кира, дочь Милисары, признана виновной в дезертирстве и убийстве стражей! – начал зачитывать обвинение советник Дан, отец Тана.

Я нашел взглядом Кристен и Эжена. Они стояли спиной к нам, на второй снизу ступеньке помоста, на голову возвышаясь над толпой. Страж поддерживал под локоть командира, прямую как стрела.

С неба заморосил дождь.

Густаво, стоящий позади меня, незаметно сжал плечо.

– Казнить изменницу!

Императрица улыбнулась и махнула рукой, разрешая привести в исполнение приговор.

Из-под ног Сейи ухнул пол, она заболталась в удавке.

– Не отводи взгляд, дорогой, иначе я прикажу спилить тебе эти уродливые рога, – едва слышно сказала императрица.

Я смотрел. Тело похолодело, облачко пара вырвалось изо рта.

Тело или воздух вокруг?

Я смотрел. Усилившийся ветер взметнул императорский флаг и затрепал эту расшитую кровью и гордостью династии Фуркаго тряпку. Дракон расправил крылья над короной и зловеще ухмыльнулся мне.

Я смотрел и не дрожал.

Во мне не осталось чувств.

Уже вечером, обмакивая перо в чернильницу, я равнодушно размышлял о неотвратимости судьбы и эфемерности власти. Лист бумаги передо мной постепенно наполнялся просьбами, словами почтения и горькой правдой.

Я принц Таррвании, но прав у меня нет.

Мой взгляд остановился на мече Сейи, так и оставшемся лежать на тумбе. Я встал и вынул его из ножен. Клинок сверкнул в свете одинокой лампы, стоявшей на письменном столе. Мое отражение криво взглянуло на меня в ответ.

Я резко вложил меч в ножны и подумал о дяде, с которым не дозволено разговаривать. О моей настоящей матери, которую я никогда не увижу.

Густаво предан отцу и не станет помогать мне. Сейя мертва. Стражи покинули Аргтаун после казни, забрав тело моей охранницы.

Я вспомнил о Тане и Аджите.

Густаво был прав – у меня нет власти. Но я люблю свою страну, что бы в ней ни происходило. И отца.

Но участвовать в интригах этой женщины? Нет.

Стены дворца давили на меня, вызывая удушье.

Дописав письмо, я вызвал слугу, распорядился привести с утра в мои покои Тана и Аджита и подготовил необходимые бумаги. Спасибо Сейе, оставившей мне прощальный подарок – мешочек с императорской печатью.

Через неделю пришел короткий ответ от отца:

Ваше назначение на восточную границу подтверждено. Я не изгоняю вас, но наказания по строгости закона не избежать даже принцу. Убийство дракона, подчиняющегося империи, во время войны – страшное преступление. Знайте, что Аниса просила лишить вас титула, я же поступил более благоразумно. Служите Таррвании и докажите, что способны контролировать свои эмоции. И не пишите больше про мать.

Я и так знаю все ее пороки.

Через две недели мой отряд покинул дворец. Я уезжал с легкими мыслями, ощущая дыру в сердце.

Больше в этот дворец я не вернусь.

Глава 22

Войти в цикл – раствориться в вечности и вернуться к жизни, но в другой форме или даже в ином мире. Богодраконы отведут тебя в цикл, если ты прожил достойную жизнь. Или разорвут на части и обратят в ничто.

Из походных записей Эжена де Мораладье

926 год правления Астраэля Фуркаго.

Третий месяц после сезона дождей.

Земли дома Азалиэс

Эжен

Дом Азалиэс, владевший провинцией между Тирунгскими горами и Северной крепостью, не отличался скромностью. В самом родовом замке, величаво протыкавшим башнями небо, чувствовалась горделивая надменность. Близлежащие деревни изобиловали богатством – лендлорды управляли землями справедливо, сдерживая поднимавшиеся налоги за счет посильной помощи, оказываемой Бастарии и Северной крепости.

Я отряхнул плащ от грязи, Кристен приосанилась, и мы остановились перед железными воротами с гербом дома – крылатым львом, держащим во рту розу. Помнится, именно такого я видел много лет назад. Четверо стражников приветствовали командира, узнав ее, и открыли ворота, пропуская на территорию замка. Дорога повела нас через сад, в котором чувствовалась рука хозяев.

Утром корабль доставил нас к пирсу, а дальше дорога пешком заняла несколько часов под ласковым теплым солнцем. Как будто и не было грозы, сотрясшей континентальную Таррванию пять дней назад.

Глава дома отсутствовал – император призвал талантливого генерала на войну. Нас встретил его старший сын, Номарр Азалиэс, изящный мужчина лет тридцати, с характерным разрезом глаз и тонкими усами над бледными губами.

Кристен сдержанно поклонилась и произнесла:

– Сын дома Азалиэс отомщен, старший брат.

Мужчина холодно улыбнулся и сложил перед собой руки замком:

– Честь семьи восстановлена, дражайшая сестра. Глава дома отправит старшине Отто запрос о вашем повышении.

Кристен вновь поклонилась и негромко сказала:

– Благодарю, старший брат.

Я искоса посмотрел на нее. Номарр Азалиэс, этот высокородный засранец, демонстративно не обращал на меня внимания, делая вид, что они с командиром одни.

Конечно, наши статусы сильно различались. Их дом шел третьим по старшинству и знатности, наш же занимал только пятое место. Кристен предупредила, чтобы я не вмешивался в разговор, что бы ни происходило. Отчего еще больше хотелось поддеть этого господина, стоящего на верхней ступеньке и смотрящего на Кристен, которая склонила голову, сверху вниз.

Я знал устои дома Азалиэс, кровью вписанные в историю. И догадывался, что командиру должно было прийти распоряжение отомстить за смерть Иниго.

Она и мстила все эти годы. Только вот некромантам, которых мы изредка встречали на заданиях. С особой жестокостью Кристен уничтожала всех врагов империи – как я думал. На самом деле ее личных врагов, как я узнал, однажды подслушав тихий разговор командира перед алтарем Эарта. Она молила дать ей сил совершить кровную месть.

– Дом Азалиэс отправит вместе с… – он бросил на меня высокомерный взгляд, – вами дары Бастарии и признательность за содействие. Пускай ваш подчиненный заберет их на конюшне.

– Приказы мне отдает только командир, – сказал я, улыбнувшись. – Все же стражи – элитные воины, которыми становятся лучшие из лучших. Я посрамлю свою честь, если исполню приказ высокородного слабака, оставшегося во время войны в уютном местечке.

Его глаза сузились, превратившись в две щелки. Кристен поспешно сказала:

– Эжен, иди.

– О, вот теперь другое дело. Слышу голос командира, разбившего отряд некромантов, нашедшего подпольную сеть кровососов и представленного к награде самой императрицей за спасение наследника империи. Моя спина сама сгибается в почтении, ноги отрываются от ступеней…

Кристен