а всего лишь пообщаться со своей мамочкой?

И получить от нее долю ласк?

А вместо этого заново угодил под колеса другого автомобиля.

Хотя, при всем к нему уважении и сочувствии, приголубить зомби-бомжа было все же несколько иным, чем поглаживать забавную синюю кляксочку.

– И что мне с тобой делать?

Уж точно не смывать в канализацию или бросать в унитаз! Потому что синенький покемончик из кастрюли с ведьмовским зельем был теперь ее домашним животным.

Наподобие хомячка или морской свинки.

Только он другого цвета и к тому же, судя по всему, не требует ухода или кормежки.

На таких кляксочках, в особенности если научиться производить их в промышленных объемах и разных цветов, что, как не сомневалась Ада, вполне реально (наверняка другой какой-нибудь muus добавить для смены колера требовалось), можно было с легкостью заработать миллионы.

Да что там, миллиарды!

Еще бы, каждый ребенок на планете захочет такую вот кляксочку с рожками и ножками, которая есть не просит и в уходе не нуждается.

Да наверняка и не только ребенок.

Однако решив, что с реализацией многообещающей бизнес-модели спешить не стоит, Ада неспешно прошла в коридор и, открыв рюкзак, произнесла:

– Хочешь туда? Мамочка тебя сейчас домой отнесет!

И осторожно положила кляксочку внутрь.

Закрыв рюкзак, Ада вдруг подумала о том, что стала мамочкой для этого то ли существа, то ли магической субстанции.

Ну, чего-то синего, с рожками, из кастрюли.

А почему бы ей в самом деле не завести ребенка?

Стасик не был бы против. Или хексенмейстер со стальным взором.

Нет, и почему она снова о нем думает?

Ну, не размышлять же об интернет-деточке, которая на семь лет младше ее самой?

Вернувшись в квартиру Стасика и обнаружив, что тот все еще спит, Ада устроилась на кухне (смывать магический брак, если что, проще!), расставила на столе скляночки и баночки и принялась мешать в кастрюльке мазь для заживления ран.

В этот раз она следила за тем, чтобы из баночки ничего в ненужной дозировке в кастрюльку не плюхнулось.

Не хватало ей еще одного монстра к жизни вызвать!

Наконец, в кастрюльке перед ней возникло, побулькивая, нечто похожее по цвету и консистенции на болотную тину, но с легким и приятным травянистым запахом.

Дав остыть в блюдечке небольшому количеству этой мази, Ада осторожно втерла ее себе в кожу руки, которую предварительно легонько поцарапала вилкой.

Прежде чем испытывать что-то на пациенте, экспериментатор должен проверить это на себе.

Ничего не произошло, однако и это уже радовало. Хотя бы щупальца и рожки из кастрюльки не лезли.

Ада выждала некоторое время, попивая кофе и листая вуазен, при этом посматривала то и дело на синюю кляксочку, которая, подобно верной собачке или котику, примостилась на кухонном столе.

– Пить хочется… – раздался слабый голос с дивана, и Ада подбежала к Стасику с бокалом воды.

– Да нет же, дай что-то покрепче! – заявил тот, морщась, и Ада поняла: раз ворчит, значит, выздоравливает.

Она принесла ему бутылку пива из холодильника, и Стасик, осушив ее до дна в один присест, сипло потребовал:

– Еще!

– Может, не надо алкоголя? Ты принял болеутоляющее и снотворное…

Икнув, Стасик заявил:

– Еще, девочка моя!

Доставая вторую бутылку, Ада случайно бросила взор на свою руку и обомлела.

Ни царапины, ни даже покраснения в том месте, куда она втерла мазь, уже не было.

Да, на таком средстве можно не только миллиарды, а триллионы заработать.

И создать компанию с общей капитализацией больше, чем у «Гугла», «Амазона» и «Теслы», вместе взятых.

Главное, чтобы Стасик об этом не прознал.

Вернувшись к легендарному дивану с блюдечком, на котором лежала остывшая вязкая масса, Ада стала втирать ее в шею Стасика.

– У, как приятно, делай так, делай! Это что?

Не говорить же, что из ведьмовских ингредиентов сварганила!

– В аптеке купила. Но ты лежи, лежи. Кушать хочешь?

– Ну да! Поджарь мне стейк, что ли?

Пришлось наведаться в гипермаркет, который, к счастью, был под боком, и Стасик слопал аж целых три стейка, после чего, вздохнув, заявил:

– Неплохо, но в следующий раз готовь их мне с кровью. Уф, что-то я устал.

И, повалившись на легендарный диван, захрапел.

Ада снова принялась листать вуазен.

Все воскресенье Стасик провалялся на диване, впрочем, то и дело просыпаясь и требуя себе мяса. Зато его рана практически затянулась, что казалось невероятным: Ада отлично помнила, какая та была глубокая и кровавая.

Мазь действовала!

Вот почему начальница Вика ее себе не сварганила и за неделю ногу свою не вылечила? Ответ был очевиден: ведьмовская харизма не та была.

А у самой Ады, получалось, та?

Ночь на понедельник прошла тревожно – Стасик то и дело метался на диване, рыча и стеная, и Ада дежурила около него. Она прикорнула под самое утро рядышком, а пришла в себя, услышав странные звуки.

Прошлепав в направлении кухни, она увидела Стасика, который спиной к ней стоял и жадно поглощал что-то прямо у открытого холодильника.

– Доброе утро, как себя чувствуешь? – произнесла Ада, целуя его в шею.

Ну, не то чтобы она была обязана его поцеловать, но он все же больной – почему бы не приободрить?

Она ведь все еще любила его.

Совсем немножко.

– Тебе приготовить яичницу? А чем ты, собственно, закусываешь? – спросила Ада, и Стасик, урча, повернулся к ней.

Он жадно поглощал, терзая зубами, кусок мяса – сырого.

– Так есть хочется! – произнес он сипло, а Ада в ужасе воскликнула:

– Что ты делаешь, если так хочешь, я тебе снова поджарю, но не сырое же есть, это вредно! Да и вообще, вдруг паразиты и все такое.

С почти животным урчанием догладывая кусок, Стасик заявил:

– Ужасно вкусно. Как я это раньше не понимал? Нет, жарить ничего не надо, все же твердят, что лучше питаться продуктами без термической обработки. У нас мяса совсем не осталось, ты еще притащишь?

Ада притронулась к его лбу – температура была нормальная, наверное, даже пониженная.

– Ты точно себя чувствуешь хорошо? – осведомилась она, а Стасик, заваливаясь на диван, заявил:

– Отлично. Но на работу сегодня не пойду, мне надо отлежаться. Так ты притащишь мне мяса или нет, девочка моя? Немного. Килограмма три, не больше.

Ада притащила.

Она тоже захотела взять отгул, но не получилось: позвонила начальница и сказала:

– Водопьянова оклемалась и вас к себе требует! Только вас и никого другого.