Тряхнув головой, я поймал такси и назвал адрес, по которому у Золотарева находится офис. Сам я там за это время бывал лишь однажды, и это было единственное место, где можно было застать Артемия Львовича без охраны.

Не то чтобы я боялся его мордоворотов, но зачем лишние хлопоты, если их можно избежать? Если удастся всё провернуть тихо, Золотарёв и не докажет, что допрос был с пристрастием. А в том, что без применения силы будет не обойтись, я не сомневался.

Помимо диктофона, у меня имелась при себе и папка с документами. Ничего нового в ней не лежало — те же бумаги, которые мне сам адвокат и передавал. Но правдоподобность следовало соблюдать.

Когда такси подъехало по адресу, я расплатился с водителем и зашёл в кафетерий, стоящий напротив офисного здания, в котором находилась контора Золотарева. Его машины на стоянке у входа не было, так что следовало подождать, пока он приедет. В том, что это обязательно случится, у меня сомнений не было.

Заказав себе кофе и пирожное, я расплатился за заказ и сел так, чтобы видеть подъезд к стоянке. И стоило мне закончить с едой, как моё терпение оказалось вознаграждено.

Автомобиль адвоката заехал на своё место, первыми наружу выбрались охранники, и только после них — сам Золотарёв. В руках Артемий Львович держал лишь свой портфель. Вместе с охраной он зашёл в здание, а я спокойно выбросил стаканчик из-под кофе и обёртку от пирожного. И спокойным прогулочным шагом отправился к нужному дому.

На проходной имелся охранник, работающий на владельца здания. Он вписал мои данные в журнал посещений и напомнил, куда идти.

— Второй этаж, правое крыло, молодой человек, — произнёс он, прежде чем надавить на кнопку турникета. — Сейчас повернёте налево, там будет лестница, по ней подниметесь.

— Благодарю, — кивнул я, уже пройдя через вращающуюся перегородку.

Ещё в первый свой визит я запомнил, как всё обустроено в офисе Золотарёва. Входя к нему, сначала попадаешь в приёмную, где сидит секретарь — не та помощница, что пересчитывала деньги, а самый настоящий секретарь, которая в прошлый раз угостила меня неплохим кофе. Сразу за её спиной начинается коридор, в котором две двери: одна ведёт к комнате отдыха охраны, вторая — к самому адвокату. Учитывая, что за спиной Золотарёва в его кабинете располагалась пожарная лестница, его мордовороты могли выиграть нанимателю время, чтобы он успел скрыться в случае чего.

Крыло преграждала высокая деревянная дверь светлого оттенка с массивной позолоченной ручкой. Над ней красовалась и табличка: «Золотарёв А. Л., адвокат». Ещё в первый раз я обратил внимание, насколько легко она открывается, так что сейчас спокойно потянул на себя и вошёл внутрь.

Ожидаемо секретарь тут же подняла голову, обращая на меня взгляд.

— Здравствуйте, Игорь Васильевич, — произнесла она профессиональным мелодичным голосом.

Тот факт, что она меня запомнила, не вызывал удивления — вряд ли у её начальника так много восемнадцатилетних клиентов, чтобы в нас путаться. Из-за хорошего костюма, в котором я пришёл, в курьеры меня тоже не запишешь.

Рядом на стульчике листал кроссворды один из охранников. На меня он бросил мимолётный взгляд, и сразу стало понятно: он меня тоже узнал. И даже не пошевелился, так что никаких проблем я не ожидал.

— Здравствуйте, Светлана, — кивнул я. — У себя Артемий Львович?

Секретарь улыбнулась мне по-доброму.

— Сейчас уточню, готов ли он вас принять, — произнесла она, прежде чем вдавить кнопку коммутатора. — Артемий Львович, к вам Воронов Игорь Васильевич.

— Просите через пять минут, — спокойно отозвался адвокат из динамика.

Вновь посмотрев на меня, Светлана тут же предложила:

— Чай, кофе?

— Нет, спасибо, я просто посижу, — ответил я, опускаясь на диванчик чуть в стороне от стойки секретаря.

Пока я сидел, охранник задал вопрос в воздух, явно испытывая трудности с отгадкой кроссворда:

— Дерево из рода слива, пять букв, последняя «А»?

— Алыча, наверное, — подсказал я.

Светлана покосилась на охранника с недовольным видом. А тот ткнул карандашом в кроссворд и улыбнулся.

— Подходит.

В этот момент тренькнул коммутатор на столе секретаря.

— Игорь Васильевич, проходите, — произнесла Светлана, и я, кивнув, поднялся на ноги.

Поправив воротник, двинулся по коридору. Из комнаты охраны, дверь в которую была приоткрыта, раздавались звуки стрельбы. Проходя мимо, я обратил внимание, что это не трансляция, а видеомагнитофон с кассеты крутит боевик. И стоило мне услышать гнусавого переводчика, как меня охватила ностальгия, а на лице сама собой появилась улыбка.

Таким я и вошёл в кабинет адвоката.

Золотарёв как раз заканчивал сортировать документы на столе и, подняв на меня взгляд, тут же уточнил:

— Чему обязан, Игорь Васильевич? Не ожидал вас сегодня увидеть у себя в конторе.

— Хорошие новости у меня появились, Артемий Львович, — ответил я, прикрывая за собой дверь.

Прикосновение к ней позволило мне наложить Крепость. А затем опустить на помещение ещё и защиту от прослушивания — что ни говори, а тренировки с Жуковым давали свои плоды.

Теперь у адвоката оставался только один способ вызвать подмогу — по телефону. Но с этой проблемой я справлюсь.

— Вот, ознакомьтесь, — произнёс я, протянув папку адвокату.

Золотарёв с интересом принял от меня документы, и, пока он садился на место, раскрывал папку и бегло читал, я уже вытащил шнур из телефонного аппарата на столе. А заодно включил запись на диктофоне.

— Но это же документы, которые я вам передал… — с удивлением произнёс адвокат, поднимая на меня взгляд.

Вместо ответа, я просто и без затей отвесил ему хорошую затрещину. Золотарёв рухнул на пол с грохотом, его глаза налились кровью, а на щеке и виске пылал отпечаток моей руки.

— Что⁈ — возмутился он. — Охрана!

Я обошёл стол и встал над поверженным мужчиной. А затем спокойно опустился на корточки и, глядя в глаза Артемия Львовича, заговорил.

— Они ничего не слышат. Считай, что за стеной никого нет, и мы с тобой один на один, — я сделал паузу, разглядывая его, после чего продолжил: — И ты мне сейчас расскажешь, с чего вдруг мне ты говоришь одно, а отцу — другое и принуждаешь его подписать признание вины. И начинай говорить быстрее, пока я не разозлился.

Надо отдать ему должное, Артемий Львович не испугался.

— Ты все границы перешёл, мальчишка!