скепсис, — стекольщик повернулся к столу, где сидел бывший легионер, — Бролог в каком ряду стоял бы Вольный в легионе?

— Ни в каком, — гном произнес всеми ожидаемый ответ, но потом добавил: — он бы стоял перед строем.

Множество лиц ещё раз осмотрело бессмертных, особенно Вольного. Теперь на них было написано удивление и непонимание. Бролога здесь хорошо знали все. Легион Думрока — армия, которая участвует в самых отчаянных и жестоких боях. Состоять в нём — значит гарантированно умереть не свой смертью. Быть в первом ряду армии — всё ровно, что заказывать себе билет на тот свет вне очереди. Те, кого у них ставят в первые ряды — можно смело причислять к лучшим воинам расы гномов.

Те немногие, кому дозволено стоять перед строем, не в хирде, считались исключительными бойцами. Такие в легионе попадались один на несколько тысяч. Встать впереди армии, чтобы в одиночку сломать строй врага — практически невозможно. Для этого нужно обладать чем-то большим, чем просто превосходными навыками и большой силой. И за последние пятьдесят лет в легионе был только один такой солдат — сам Бролог.

Бывший легионер никогда не был легкомысленным в своих высказывания, а это значило, что сидящий в комнате бессмертный был монстром, сродни самому Брологу.

Установившуюся тишину нарушил звук отворяемой двери. Внутрь вошли трое — Торбар, Бибитаг и ещё один гном, которого Тарас видел впервые.

— Что тут у вас случилось? — спросил хозяин дома, заметив странную атмосферу.

— Представили наших друзей-бессмертных, — усмехнулся Воморах и кивнул на последнего вошедшего, нижнюю часть лица которого скрывала тканевая маска, — с Дондаром получается все в сборе.

— Хорошо, тогда не будем тянуть.

Торбар протиснулся через собравшихся гномов и ступил на небольшое возвышение рядом, окружающее горн. Рядом с ним остановился Бибитаг, держа в руках книгу, в которой Тарас опознал одну из найденных во время экспедиции. Вечно живой и полный энтузиазма исследователь сейчас стоял с бледным лицом, опустив голову вниз.

— Что, Торбар, собираешь очередную экспедицию по наводке твоего братца? Дураки, которые пойдут за ним остались только в твоей команде, — сказал кто-то из пришедших гномов.

Несколько гномов выжидающе смотрели на Бибитага, видимо ожидая реакции. Зная его характер, вероятно, взрывной. Однако ныне понурый исследователь оставался безмолвным.

— Экспедиция уже состоялась, — заявил Торбар и подождал пока до всех дойдет весь смысл его слов и самого собрания. Тарас видел, как понимание приходит к гномам одному за другим. Хозяин дома подождал пока дойдет до всех и только после этого продолжил:

— Дугор отправил ко мне Вольного. Он вместе с Мрачным Клинком по дороге в Дайм обнаружили древний тракт эпохи расцвета и осколки руны пламени Двуука. Бибитаг предположил, что рядом может быть один из потерянных городов. Он, Бролог, Кроран, Воморах, Вольный и Мрачный Клинок отправились его искать.

Пришедшие по его зову соратники затаили дыхание, сжав кулаки. Они уже знали, что скажет Торбар, знали по какой причине собрал их, знали, что с сегодняшнего вечера судьба каждого из них изменится. Оставался лишь маленький, самый крохотный шанс, что всё это неправда и именно этот крохотный шанс держал их все в напряжении.

— Они его нашли. Настоящий город гномов. Карак-Удан.

Все выдохнули. Неважно, что Торбар скажет дальше: отныне их путь и цель определены — Карак-Удан. Их будущий дом.

— Город захвачен неизвестным врагом, точнее… — Торбар вздохнул, — Во время экспедиции они нашли разрушенную резиденцию, недалеко от города со следами прошедшей осады. Бибитаг нашел там несколько книг, одна из них оказалась дневником, пролившим свет на то, как пал город и кем возможно являются наши враги. Послушайте, что он вам расскажет.

Торбар уступил место Бибитагу с книгой в руках. Гном не стал ничего рассказывать. Вместо этого он начал читать записи из дневника, принадлежавшего гному, павшему в той резиденции под Карак-Уданом.

Глава 99

Владельцем дневника был гном по имени Кили — достаточно внимательный, чтобы подмечать мелкие изменения, начавшие происходить в городе на закате его истории, но недостаточно проницательный, чтобы вовремя понять к чему все они ведут.

Последним правителем Карак-Удана был Солдрин Рубиновый Глаз. Достаточно говорящее прозвище. В своём дневнике Кили упоминает правителя несколько раз, описывая его как достаточно умного и хитрого гнома, не раз демонстрировавшего своё превосходство не только над политическими оппонентами, но и над правителями других городов. Так было до тех пор, пока не произошло событие, с которого на самом деле началось падение Карак-Удана.

К одному из жрецов Даскрума, низкого ранга, пришло откровение весьма ужасающего толка: море крови, смерть и разруха. Событие примечательное, но не более. Инцидент списали, как побочный эффект слишком изнуряющей работы младшего священнослужителя. Он быстро затерялся в череде других, более важных и насущных новостей в жизни процветающего города. Впоследствии, всего за несколько лет, этот жрец стал во главе всех священнослужителей. Кили отметил, что это, кажется, и есть тот жрец, увидевший страшное откровение, но значения этому не придал.

В тоже время новый глава священнослужителей поладил с правителем города. Солдрин стал всё чаще прислушиваться к мнению жреца и оставаться с ним наедине. Правитель начал вести более уединенную жизнь, подолгу не показываясь на людях и ещё реже — на большой публике. Также изменилась и его политика. Открытый для делегаций других городов и иногородних кланов Солдрин стал отказывать им во встречах. Опять же, Кили отметил эти изменения в поведении правителя, но, как и большинство остальных, списал это на приближающуюся старость и потерю былой хватки.

Между тем экономика города понемногу начала слабеть без внимания правителя и его ближайших сторонников — глав самых больших кланов. Множество гномов, пришедших в Карак-Удан в поисках лучшей участи потеряли свои вложения и обнищали. Появились первые слухи о пропажах среди бедняков, которые долгое время просто игнорировались. Когда же число пропавших стало таким, что отмалчиваться было уже нельзя, глава стражи объявил о начале расследования ситуации.

После этого число исчезновений только увеличилось, а среди пропавших начали числиться все больше не бедствующих граждан. На новые вопросы отвечали по-разному. Самым распространенным ответом стал отток «неверных» жителей, бросивших родной город в тяжелый для него период. Кили и здесь отметил, что отток жителей имел место быть, но никак не покрывал то количество пропавших гномов, которое он наблюдал.

Тем временем в городе стало ходить все больше разговоров о пирах, ежедневно проводимых правителем в своем замке, куда он приглашал всю верховную знать города. Рассказы о происходящем там день ото дня становились всё безумнее страшнее. Все больше гномов стали посещать храмы, где жрецы старались развеять тревоги жителей города, хотя слухи об участии самого