всех племен, а между ними были проложены каменные жерди, по которым, во время ритуала, будет течь кровь принесенных в жертву животных. На расстоянии пяти шагов от края ритуальной ямы начинались трибуны, с которых остальные орки будут наблюдать за ходом ритуальных боев.

Однако сейчас арена пустовала, ведь ритуал начнется лишь через несколько дней, а шаманы еще не закончили свою обсуждения…

* * *

Ар'Нурак сидел в большом шатре вместе с шаманами других племен. В помещении царил полумрак, а единственным источником света были ярко тлеющие угли, на которых догорали приятно пахнущие травы. Это было последнее собрание Круга Шаманов в нынешнем составе, ведь после завершения ритуала право присутствовать на нем останется лишь у шестерых шаманов из прежнего состава. Именно поэтому одной из тем для обсуждения стало участие Племени Темной Ночи в Битве Сильнейших.

Шаман хорошо помнил, духи связались с ним, когда отряд его племени был уже почти у цели своего пути. Вождю и сопровождавшим его воинам пришлось спешно устраивать привал, дабы он смог разглядеть пришедшее ему видение, которое вгрызлось в его память на всю оставшуюся жизнь.

Ему явились образы лагеря и прошедшего там сражения, терпкий привкус крови и запах неминуемой гибели, что окутал его соплеменников. А также чувство ярости и гнева, перемешанные с решимостью в предсмертном крике его ученика, ощущение стекающей по щекам крови, которое и вытянуло его обратно в реальный мир. В мир, который предстал перед ним в красных тонах, ибо из глаз его сочилась кровь… Орк мотнул головой, прогоняя навязчивые воспоминания. Тогда они чуть не развернулись обратно, дабы догнать и уничтожить тех, кто подло напал на их соплеменников, однако все же нашли в себе силы продолжить путь и принять участие в ритуале.

Он рассказал о случившемся остальным шаманам. Некоторые из них, кто также оставил свои племена в тех местах, стали отправлять им послания через духов, дабы предупредить о новой опасности, ведь практически все сильные воины из их племен также отправились на Битву Сильнейших. К огромному сожалению Ар’Нурака, спасти удалось не всех — еще два племени были уничтожены злосчастными бледнокожими, что еще сильнее накалило обстановку перед предстоящим событием.

Как оказалось, новость о бледнокожих разошлась среди духов подобно кольцам по воде от брошенного камня, взбаламутив и так напряженных сущностей, не на шутку напугав остальных шаманов. Некоторые из них даже стали связывать произошедшие нападения с началом исполнения пророчества Зула, а именно со второй частью, где говорилось о смертельной угрозе с заката.

На фоне всего этого всплыл вопрос о том, должны ли воины из уничтоженных племен участвовать ритуале, что решительно не нравилось Ар’Нураку, о чем он и собирался заявить, когда придет его черед говорить перед Кругом Шаманов. Ну а пока он слушал высказывание Гор’Гора, шамана племени Крепкого Камня, что располагалось на восходе.

— …В видениях Зула Видящего говорилось о тварях, что прилетят с заката. Я не считаю это исполнения пророчества. Пусть племена с заката сами с ними разбираются. Что же об участии Воинов из племен, уничтоженных бледнокожими, в ритуале — я считаю они должны примкнуть к победителю Битвы Сильнейших из другого племени своих земель, и отомстить за погибших во время общего похода. Я все сказал.

Ар’Нурак сделал себе зарубку в памяти, что при удобном случае надо бы набить морду если не самому шаману, то хотя бы попросить пришедших с ним орков спровоцировать воинов из племени Крепкого Камня на драку. Однако это подождет, а сейчас ему надо убедить окружающих допустить Воинов из уничтоженных племен к ритуалу, а то, выслушав шаманов двух других потерпевших племен, он сомневался в их способностях доказать что-либо с помощью слов, а не кулаков.

Прочистив горло громким кашлем, заодно обратив на себя внимание всех присутствующих, он начал говорить…

— Как вы помните, Ритуал был задуман чтобы сплотить все наши племена перед лицом смертельной угрозы. И вы хотите, чтобы наши Воины, которые потеряли все по пути сюда, молча смотрели, как уходит их шанс возглавить поход на бледнокожих? Мы да конца не знаем, о чем было пророчество, однако я могу сказать одно: Какая бы опасность нам не грозила, она будет гораздо страшнее, чем битва в этом ритуале. И если мы сейчас будем бежать от этой битвы и надеется на то, что победитель захочет отомстить за наших соплеменников, то как мы будем обучать наших детей Гордости Воина? Как будем их учить сражаться, отдавая всего себя без остатка, если сами стиснули зубы и промолчали, когда надо было орать во всю глотку от гнева. Для нас осталась лишь одна дорога — дорога мести. И мы либо умрем, либо отомстим… Я все сказал.

* * *

Тем временем, в одной из многих таверн Антолии, где сейчас практически не было посетителей, двое мужчин сидели за выпивкой, переговариваясь между собой.

— Так значит, маги вас опять обставили?

— Ага, представь себе. Начальство сказало, мол вы только гибнуть и можете от этих тварей, а победить можете лишь толпой… Ик!

— Да ладно, кто же такое ляпнул?

— Градоначальник тот и ляпнул — мне знакомые из ратуши рассказали, ну я и психанул, Ик, выпил и пошел магам лицо бить.

— А им то зачем?

— А шоб носы не задирали, во как! — после этих слов он сделал еще один глоток из большой деревянной кружки, а затем продолжил, — Ну меня и отправили в наказание сюда, воришек по городу гонять.

— Так-то уж это наказание?

— И не говори, там хоть было врага видно, а в лесах что зверь, что человек следы оставляют, а тут, в городе, по следам никого не выследишь и даже не поймешь, что вор сидит перед тобой… Ик! Вот ты, например, вор?

— Я? Нет. Как тебе такое вообще в голову пришло. Расскажи лучше, что там с магами стало.

— А что с ними стало?

— Ну, ты им морду бил.

— Ну, бил, и что?

— И что с ними стало?

— С магами то? А что им будет. Я же пьяный был, бил без Силы, вот и выжили они все, пусть и с поломанными носами. — он снова приложился к кружке. — А вообще, знаешь чего?

— Чего?

— Я слышал, что глава гильдии хочет специальный отряд создать для войны с нелюдью.

— А это еще зачем?

— Ну дык, мы то пару их стоянок зачистили…Ик! Даже нескольких живьем взяли.

— Да ладно?

— Ага, представляешь? Они еще, оказывается, по нашенски понимают, да и речь их через раз понять можно.

— А ты откуда