Что предначертано тебе судьбой, от тебя не уйдет, ну и так далее. Прими твердое решение, и все получится.

Несмотря на протесты Рут, Фрэн устраивает для нее прощальную вечеринку.

Они договаривались вдвоем потусить перед Рождеством, но, когда она приезжает к Фрэн – ее квартира находится в Уолтемстоу, – Рут встречает шумную толпу из своих друзей и тех, кого она вряд ли и знакомыми назвала бы. Составляя список гостей, Фрэн откопала ее друзей из соцсетей и прошерстила контакты в ее телефоне, когда Рут отлучилась в туалет.

– Я подозревала, что в моем списке есть и совершенно незнакомые люди, – смеется Фрэн, потягивая водку с тоником. Они наблюдают за гостями, прислонившись к холодильнику.

– Надо же, вроде все нормально общаются.

Фрэн кивает в сторону стола во внутреннем дворике, возле которого опьяневшая Камилла увлеченно беседует с двумя приятельницами Рут из книжного клуба.

– О боже! Надеюсь, гости не станут обсуждать политику, а то наша маленькая вечеринка закончится кровавой битвой.

Рут морщится.

– По-моему, я молодец. Сумела собрать под одной крышей представителей всех слоев общества, и смотри, как душевно получилось. Более того, я чмокнула в щечку Камиллу, когда она пришла.

– Ты превзошла саму себя, Фрэн. Спасибо. И спасибо, что по-доброму приняла Камиллу.

– На Чарли это не распространяется, – предупреждает Фрэн.

– Что ж, будем здоровы! – Рут приподнимает свой бокал, чокаясь с подругой.

Рут обводит взглядом комнату, где собрались ее друзья: люди, которых она знает со школы, по университету и учительским курсам, коллеги и приятели. Есть, правда, и несколько случайных типов с сайта знакомств. И, хотя мероприятие устроено в ее честь, она не может отделаться от чувства, что прощальная вечеринка уже живет своей жизнью.

Разумеется, нет ни Алекса, ни Сары, но в списке приглашенных почему-то оказался Бен. Впрочем, не приглашать его не было причины: Рут даже Фрэн не рассказала, что, возможно, аборт пришлось делать именно из-за него. Удивительнее то, что Бен принял приглашение. Теперь он сидит в саду под гирляндами и, дымя сигаретой, флиртует с женщиной, которую Рут не узнает. Отсюда, с кухни, ей слышен их разговор. И она вынуждена признать, что Бен – занятный парень.

К концу вечера их остается всего пятеро: Рут, Фрэн и Дженни, Камилла и, как ни странно, Чарли. В разной степени опьянения, они все сидят на полу в гостиной вокруг низкого столика. Камилла с Чарли, не обремененные детьми – благодаря матери Камиллы, которая согласилась последить, как няня управляется с малышами, – никак не хотят уходить. Над крышами стоящих напротив домов уже брезжит рассвет. Чарли вытаскивает еще один грамм кокаина и банковской картой делит порошок на ровные полоски. Голова Камиллы покоится на плече Рут, и она чувствует, как голос подруги резонирует в ее теле, когда та что-то говорит. Фрэн сидит напротив, прислонившись к дивану и рассеянно гладит по волосам Дженни, положившую голову ей на колени. Они – хорошая пара. Рут готова поспорить, что к ее возвращению Дженни уже переедет к Фрэн.

Сначала они сплетничали, со смаком обсуждая, кто с кем разбился на парочки в течение вечера. Потом, когда наркотик возымел эффект, их беседа превратилась в бессмысленное переливание из пустого в порожнее. Но Рут все равно рада, что сидит в кругу друзей – в разношерстной компании несовместимых людей, которые все как один ей дороги. Порой, когда особенно грустно, ей кажется, что друзей у нее почти и нет. Она задумывается о том, что, возможно, Фрэн и не обратила бы на нее внимания, если бы они познакомились уже взрослыми. Пытается понять, что общего у нее с Камиллой. Но сегодня вечером, сидя на нелепой бархатной подушке, которую Фрэн купила по ее настоянию, она блаженствует в атмосфере тепла и понимания; ее переполняет любовь к тем, кто ее окружает, даже к Чарли.

В воскресенье во второй половине дня, после нескольких часов прерывистого сна на диване, наступает момент, которого Рут боится. На цыпочках она пробирается к выходу и открывает дверь навстречу морозному декабрьскому дню. Солнце уже высоко. Она не готова к долгому прощанию. Решает, что сейчас сбежит, а вечером обзвонит всех и попрощается – больше шансов обойтись без слез. Рут достает из сумки перчатки, надевает их, затем обматывает шею шарфом.

Оборачиваясь, чтобы закрыть за собой дверь, она видит на пороге Фрэн.

– Тайком сбегаешь? – Она быстро целует Рут в губы, затем притягивает к себе и обнимает. – Веселись до упаду. Звони. Не будь дубиной. Жду тебя через несколько месяцев.

– Через год, – напоминает ей Рут.

– Конечно, если выдержишь без меня так долго, – подмигивает подруге Фрэн, закрывая дверь.

Бар в здании аэропорта – не самое живописное место для прощального обеда. Энн составляет в стопку измазанные кетчупом тарелки, оставленные предыдущими посетителями, затем, капнув на салфетку дезинфицирующий гель для рук, вытирает липкие круги от пива на столе. Официанток здесь, похоже, не хватает.

– Волнуешься, дорогая? – Ногтем большого пальца Энн подковыривает прилипший к столу кусочек яичницы.

– Да, немного нервничаю. У меня никогда не было таких долгих перелетов. А еще пересадка в Лос-Анджелесе… Тот еще геморрой. Снова проходить предполетный контроль.

– Ты, главное, улыбайся, будь со всеми вежлива. – У Энн усталые глаза: им пришлось встать очень рано. – Обязательно мажься солнцезащитным кремом. Дыра в озоновом слое – это не шутка. Меланома в той части света – весьма распространенная болезнь.

– Хорошо, мама. – Рут берет мать за руку, чего не делала очень давно, даже вспомнить не может, когда такое было в последний раз. Ощущение непривычное: кожа у матери на ощупь мягкая и тонкая. Не то что у Алекса. Рут качает головой, прогоняя мысль о нем, и улыбается маме.

– Родная моя. – Глаза Энн наполняются слезами. – Мы будем очень скучать по тебе.

Джим приносит напитки.

– Мне пришлось чуть ли не силой вырывать у них поднос, – ворчит он.

Блюда едва теплые. Они разговаривают, пытаются угадать, какие фильмы будут показывать на борту. Родители заставляют Рут еще раз проверить, на месте ли паспорт, визы и наличные, которые она положила в папку и убрала в дорожный рюкзак. Энн настояла, чтобы двести фунтов в новозеландских долларах она оставила в поясной сумке – на случай, если багаж потеряется или возникнут проблемы с банковской картой. И Рут следует совету матери, чтобы угодить ей, хотя уверена, что необходимости в том нет.

Пока они едят неаппетитное чили кон карне, Джим трижды