– В таком состоянии только к утру, дай Элсин, начнет приходить в себя, – успокоил ее Леннар. – Сейчас важнее доставить его в тепло.

– Хорошо, грузим. Что там? – повернулась командир к вернувшимся из здания.

– Только тела, – мрачно покачал головой страж.

Милвур в это время оперся о стену и согнулся – его рвало то ли от увиденного жуткого зрелища, то ли от вони, пропитавшей здание, а может, от всего и сразу.

– Последняя стадия жажды, – вздохнула ламрин с пониманием. – Послушаем, что он скажет, когда очнется… Нет!

Пока все отвлеклись – Естина общалась со стражем, милвур опорожнял желудок, а Леннар с Джансулой готовили в машине место для перевозки – Беркас улучил момент и молниеносным движением, каким в природе мангуст хватает змею, всадил кинжал в грудь кэтаса. К этому моменту он уже полностью уверовал, что это именно тот, кто убил его сестру, а сейчас пришел втереться в доверие к командиру, узнать новый адрес штаба и перебить там всех своим страшным когтем. И пусть сейчас Естина не понимает, но после прозреет и еще поблагодарит его за спасение.

На миг Беркас испытал облегчение, смешанное с торжеством победы. А в следующий миг уже с удивлением отлетал к стене – сильнейшим порывом ветра страж едва не размазал его по кирпичной кладке. Он сполз в грязную снежную кашу, безуспешно хватая ртом воздух. Последнее, что увидел незадачливый убийца перед тем, как страж опустил ему на голову огромный кулак, что к кэтасу бежит знахарь с уже окутанной серебристым светом божественной магии рукой.

– Ты оказался прав, мой милый Ханиф. Только мы совсем чуть-чуть опоздали, – с сожалением вздохнула Тамоа.

Они стояли в тени соседнего здания и наблюдали за развернувшейся драмой.

На Зион они отправились, стоило Ханифу встать на ноги. Агатары понимали, что у беглеца снова фора в два дня, но теперь на их стороне преимущество в знании местности. Так они считали и даже какое-то время надеялись перехватить его в одном из миров. Только они не знали, что к Ксайрону вернулась псионика, а с ней и возможность ориентироваться даже без знания языка. К тому же дракон получил сведения, что Рони никогда не бывал в техно-мирах, из чего Лисы сделали вывод, что он пойдет по магическим. И последовали за ним, как они считали. На Зион они прибыли из другого портала на несколько часов позже Ксайрона. Только Лисам не нужно было выяснять маршрут до Мейсита, потому добрались они сюда почти одновременно с ним. Дракон Эдриг сообщил им адрес старого штаба эльери м Ханиф логично предположил, что Рони вполне может прийти сюда. Он же не знает, что штаб уже несколько лет как перенесли – Орден и сам все еще не мог найти, куда именно.

Лисы опоздали на считанные минуты. Они увидели, как возле их цели суетятся пятеро и еще около десятка эльери охраняют место происшествия с некоторого расстояния. Затевать драку посреди оживленного квартала они не стали – набежит местная стража, в суете придется разбегаться, эльери ускользнут, их придется снова искать. Конечно, можно перебить и местных, но тогда поднимется жуткий переполох, никому не нужный.

Попытка убить кэтаса развеселила Тамоа, но и удивила. Неужели эльери способны нападать на своих?

– Как думаешь, он выживет? – она все еще улыбалась при виде того, как лекарь суетиться над кэтасом и вливает в него целительную магию.

– Я бы не надеялся, что они сделают за нас нашу работу, – ответил Ханиф серьезно.

Глава 21

Неожиданно для самого себя он проснулся. С чего бы? Когда кровавый туман заполнил сознание в том притоне, Ксай уже знал, что это последний выплеск агрессии, за которым последует резкий спад и смерть. Так почему он жив? Почему в тепле, а не замерзает в снежной каше?

Он проснулся, но по давней привычке не вздрогнул и не открыл глаз – лежал, слушал, ждал. Он в теплом помещении, на чем-то жестком, без обуви, без куртки и даже рубашки, но в штанах – уже плюс – укрыт одеялом или пледом, грудь что-то стягивает, жажда не ощущается. И главное, шею ничто не сковывает. Но он не один, рядом кто-то сопит… недовольно так сопит. На левой руке наруч, но стягивает как-то не так. И все же опасности не ощущается. Но что же произошло?

«Пока не откроешь глаза, не узнаешь,» – раздался в голове спокойный голос.

«Ты еще тут, а я-то надеялся, – вздохнул Рони. – Чего молчал?»

«Не мешал тебе изучать обстановку.»

Рони только вздохнул и сел, открыв глаза…

– Ай! – вырвался невольный возглас одновременно Ксая и Рони.

От резкого движения грудь буквально взорвалась неожиданной болью. Они опустили глаза и увидели бинт, пропитанный кровью и лекарством желтоватого цвета. После секундного ступора с немыми вопросами о том, кто и почему, и как после такого удара вообще можно выжить, взгляд переместился на руку. Ее сковывал не наруч с когтем, а антимагический наручник. Пришлось пережидать, пока боль уляжется, и только после этого рассматривать его. Интересовало только одно – руна, она скажет, к кому они попали в руки.

– Эльери, – выдохнул Ксай.

В уголках глаз и в носу защипало. Неужели… он дошел, он нашел и остался жив. Только почему он скован? И где он… они? Эти же вопросы терзали и Рони. Двигаться приходилось осторожно, потому и голову он поднял очень плавно и медленно.

«Эй, ты тут только сопли не разводи, угу,» – проворчал кэтас. Да, он радовался, что остался жив, но не понимал причину и тем более не разделял столь трогательной реакции Ксая.

«Я… нет, не буду. У нас получилось!»

«Да-да, а теперь верни контроль, – продолжил мрачно ворчать Рони. – Мы пленники, а это моя зона ответственности.»

«Хорошо, но когда кто-то из них придет, говорить буду я,» – предупредил Ксай.

Рони согласно угукнул и начал осматриваться.

Он сидел на койке у стены, справа взгляд упирался в еще одну стену без окон, такую же белую и безличную, слева и прямо металлическая решетка образовывала клетку примерно три на четыре метра. За ней помещение продолжалось. В полумраке впереди различался стол и шкаф, темнел прямоугольник двери в дальнем углу. За