Ноги сводило судорогой, в ушах звенело, дышать становилось все тяжелее и тяжелее. Софья понимала, что умирает. Она никогда не выйдет из вонючего темного карцера, больше никогда не увидит солнца...

Вдруг в двери заскрежетал ключ и громыхнул отодвигаемый засов. Послышался недовольный голос Виолетты:

– Сеньор, я же говорю вам, что заключенная скончалась сегодня утром! Да, я в этом уверена!

Над Софьей кто-то склонился, до ее лица нежно дотронулись.

– Она дышит! – послышался крик. – Ей требуется врач!

* * *

Итак, Максимилиан Гарсиа достаточно быстро понял, что ни одна из газет Эльпараисо не желает видеть его в числе своих сотрудников. Тогда он решил попытать счастья на телевидении и обратился к друзьям и знакомым. Но те вскоре сообщили Максу, что его имя занесено в «черный список».

И молодой человек устроился на работу в «Макдоналдс» – надо же было ему как-то жить! Там его и отыскал странный тип с торчащей во все стороны шевелюрой и в старомодных очках. Подойдя к прилавку, он прошептал:

– Ты сын покойного комиссара Гарсиа?

– Что желаете заказать, сеньор? – спросил Макс.

Мужчина протянул ему грязноватую визитную карточку и сказал:

– Приходи сегодня вечером по указанному здесь адресу, мы тебя ждем!

Когда смена завершилась, Макс отправился в один из северных районов Эльпараисо. Он с трудом отыскал старое покосившееся здание, толкнул скрипящую дверь, поднялся по пахнущей мочой лестнице.

На его звонок долго никто не реагировал. Максимилиан, решив, что делать ему в том доме больше нечего, начал спускаться по лестнице, когда вдруг услышал тихий голос:

– Быстрее!

Обернувшись, он заметил того самого человека, что подходил к нему днем. Он выглядывал сейчас в щелку едва приоткрытой двери. Макс ступил в темную прихожую и почувствовал, как ему в бок уперлось дуло пистолета.

– Обыщите его! – приказал кто-то отрывисто. – Он мог привести за собой «хвост», или вообще на полицию работает.

– Я за него ручаюсь! – послышался голос типа, который навестил Макса в «Макдоналдсе». – Он не стучит, он свой!

Когда обитатели квартиры убедились в том, что оружия у Макса нет, в коридоре вспыхнул свет. Молодой человек, щурясь, увидел странную компанию: трех мужчин и двух женщин.

– Что вам от меня нужно? – спросил он.

Один из мужчин, приложив к губам палец, показал на дверь и прошептал:

– Не так громко, нас могут подслушивать!

Они проводили его в комнату, окна в которой были занавешены плотными шторами. После сбивчивых объяснений Максимилиан понял, что попал на подпольное собрание противников военного режима.

– Нам нужны новые силы, – сообщил один из диссидентов. – Мы давно к тебе присматриваемся!

– Вынужден вас разочаровать: я не увлекаюсь революционной деятельностью, – пояснил Макс.

– Зато твоего отца убили по приказу Бартарьеги! – заявил кто-то.

Молодой человек тихо спросил:

– Откуда вам это известно?

– О, мой молодой друг, нам много чего известно! – сказала одна из женщин. – У нас имеется разветвленная сеть информаторов, кое-кто сидит в полицейских участках, министерствах и даже в аппарате нынешнего президента. Ты ведь заинтересован в том, чтобы стала известна правда о смерти твоих родственников? Если так, то предлагаем тебе работать вместе с нами!

Макс согласился. Подпольный кружок занимался разнообразной деятельностью: собирал компрометирующий материал на продажных чиновников, копил информацию о злоупотреблениях служебным положением, о влиянии американских концернов и преследовании в стране инакомыслящих. В распоряжении заговорщиков имелись показания одного из членов тайной команды, подчинявшейся лично министру Раулю Бартарьеге, о том, что полковник отдал устный приказ устранить инспектора Умберто Гарсиа.

– Он сделал это для того, чтобы покрыть истинных организаторов похищения драгоценностей Гримбургов, – заявил один из членов группы сопротивления. – По нашим сведениям, вывезенные из страны сокровища распродаются в США и Канаде.

Макс желал во что бы то ни стало опубликовать имеющиеся сведения, но знал, что это невозможно: ни одна из газет не пойдет на такой риск. Он выполнял мелкие поручения, постепенно втягиваясь в работу подполья.

Как-то вечером глава группы сообщил:

– Появились кое-какие сведения относительно судьбы Софьи Ноготкофф-Оболенской, осужденной за организацию ограбления. Наша соратница, отбывающая пожизненный срок в той же тюрьме, что и Софья, сообщила, что девушка находится на грани жизни и смерти. Избив, ее заперли в карцер.

Макс хорошо помнил Софью – если она погибнет, то вместе с ней исчезнет и важный свидетель в деле об убийстве его семьи.

– В тюрьме царит совершеннейший произвол, однако начальство боится огласки.

– Я займусь этим! – немедленно отозвался Макс Гарсиа.

Той же ночью он отправился в тюрьму, опасаясь, что опоздает. Его не пустили на территорию колонии. Тогда молодой человек посетил директора сеньора Вилгона, обитавшего в уютной вилле в соседнем городке, и, предъявив тому свое старое журналистское удостоверение, сообщил, что ему стало известно о пытках заключенных. Директор, узнав о том, что, по сведениям явившегося из столицы молодого человека, одна из заключенных была жестоко избита и помещена в карцер, не на шутку встревожился.

– Сеньор, я доверяю своим надзирателям! – пролепетал он.

Макс ответил:

– Зато я не доверяю им, сеньор директор. Как часто вы бываете в тюрьме?

– О, каждый месяц! – с гордостью ответил Вилгон.

– Тогда мне придется обратиться в министерство, – пригрозил Макс.

Директор заволновался:

– Я не хочу скандала, поэтому, так и быть, позволю вам осмотреть карцер. Не сомневаюсь, вас ждет глубокое разочарование, сотрудники моей тюрьмы не способны на жестокость по отношению к заключенным!

Рыжеволосая Виолетта не понравилась Максу с первого взгляда. Надзирательница была встревожена внезапным появлением директора, долго юлила, отвечая на вопрос, каково состояние Софьи Ноготкофф-Оболенской.

– Она была уличена в убийстве и воровстве, – призналась наконец Виолетта.

– Убийство? Воровство? В моей тюрьме! – воскликнул потрясенный директор. – Милочка, почему вы сразу же не доложили об этом?

– Где Софья? – прервал его Макс. – Что вы с ней сделали?

– Она понесла заслуженное наказание, – заявила Виолетта. – Ее поместили в карцер, где она... нанесла себе телесные повреждения. Билась о стены и железную дверь, а затем прокусила вены на руках и покончила жизнь самоубийством.

– Какая жуткая трагедия! – произнес сеньор Вилгон. – Если это так, дорогая Виолетта, то, думаю, сеньор может со спокойной совестью отправляться в столицу.