участвовать в разборке: численное преимущество противниц было налицо, а дом близко. Но когда девочка собралась бежать, ей в волосы неожиданно вцепилась Виолетта. Мэл успела только выругаться удивлённо, потому что такого точно не ожидала.

Как только Виолетта схватила девушку за волосы, подоспела и остальная компания. Мэл повалили на асфальт. Девочка попыталась позвать на помощь, но когда её начали бить ногами, всё, что ей оставалось делать, – это закрыть лицо руками. Девицы пинали её по животу, старались как можно сильнее ударить по лицу. Одна из них распотрошила сумку Мэл. Ольга же всё это время снимала происходящее на телефон.

Виолетта просто стояла в стороне и молча наблюдала. Это были плоды её мести. Самой ей бы не хватило решимости подраться с Мэл, а вот заплатить тем, у кого давно был на девочку зуб, она могла. Но Виолетта даже не предполагала, чем обернётся эта затея.

Мэл не понимала, что происходит, но искренне хотела верить, что Виолетту запугали. Может, произошло что-то, из-за чего Виолетта не помогает ей, может быть, она выжидает лучшего момента для нападения на Ольгу.

Ольга тем временем, продолжая снимать происходящее на телефон, достала из пакета пластиковую бутылку с желтой жидкостью.

– А теперь у нас стрим, сучки. Сейчас вы пронаблюдаете, как певица Семёнова будет делать этим ртом ещё более смешные вещи. Бабы, держите эту шкуру! – она протянула телефон одной из своих подельниц.

– Вы чё, суки?! – крикнула Мэл и ещё раз получила по лицу ботинком.

Если Виолетта собиралась помогать Мэл, то сейчас было самое время.

Ольга тем временем опустилась перед Мэл на корточки и стала открывать бутылку.

– Эй, мы так не договаривались, – неуверенно начала Виолетта. Она сделала шаг к Ольге, но та не обратила на неё внимания.

Девицы оттянули голову Мэл за волосы. Она тщетно пыталась закрыть лицо руками.

– Ви! – сквозь слёзы взмолилась Мэл.

– Меньшикова, ещё шаг – и видео, где ты нам заказываешь свою подруженцию, тоже разлетится по всей школе, – предупредила Ковалевская.

Мир Мэл разбился в дребезги.

Виолетта даже не собиралась ей помогать. Хуже – была причиной происходящего. Думать о том, почему Ви так поступила, Мэл уже просто не могла.

Сейчас её никто не спасёт. Ни Виолетта. Ни Онегин…

Мэл не была нужна никому из них.

И она покорно опустила руки и перестала сопротивляться.

– Пей, сучка, пей мочу! – заржала во весь голос Ольга.

Не в силах смотреть на это, Виолетта бросилась прочь из двора. Девицы залились издевательским смехом.

Ольга поднесла бутылку к губам Мэл… и в этот самый момент над их головами раздался гневный мужской голос, показавшийся Маше знакомым:

– Вы что это тут делаете?!

Девицы разом отпустили Мэл и бросилась наутёк, но Ольга всё же успела вылить содержимое бутылки на лежащую на асфальте девочку.

К рыдающей Мэл подбежал какой-то мужчина. Ей было трудно его разглядеть сквозь пелену слёз, да и глаза уже начали заплывать от побоев.

– Тихо, тихо, Семёнова. Сейчас я полицию вызову. И скорую, – сказал Павел Петрович Кирсанов, который был искренне поражён подростковой жестокостью и не собирался просто так мириться со случившимся.

Кирсанов поднял Мэл на руки и отнёс на ближайшую скамейку. Усадив девочку, он протянул ей надушенный носовой платок и пачку влажных салфеток.

– Дай мне свой телефон, я позвоню твоим родителям, – распорядился Павел Петрович, когда Мэл вытерла лицо и руки и немного пришла в себя.

– Не надо маме!.. – зарыдала Мэл ещё громче прежнего. – Я… я… не… не… хочу, чтобы она меня видела в таком виде…

В этот момент к Мэл и Кирсанову подбежала ещё одна молодая учительница из их школы, которая тоже шла домой через эти дворы.

– О, господи! – воскликнула Лилия Николаевна. – Павел Петрович, что здесь произошло?

– А на что похоже? Как выражается нынешняя молодёжь: «произошёл буллинг». Детки решили выяснить отношения традиционным для себя способом… Нужно позвонить семье девочки, в полицию, в скорую. Если вы знаете телефон родителей Маши, позвоните.

В этот момент женщина увидела на асфальте телефон Мэл. Экран был разбит, но аппарат работал. Она быстро нашла в телефоне контакт «мама» и набрала.

У Мэл не было больше никаких сил возражать.

***

Онегину стало плохо в квартире Бендера, в которой он продолжал следить за подозрительным ростком, оставшимся от Вия. Возвращаться в квартиру Ивана он не хотел. Он понимал, что нужно там хотя бы прибраться, но, с другой стороны, Иван обещал вернуться только через две недели, и время ещё было. Он понял, что что-то произошло с Мэл, но дозвониться до неё так и не смог. Однако вскоре ему позвонили с неизвестного номера.

– Евгений, добрый день, – услышал Онегин тревожно знакомый голос.

– Добрый. Кто это? – опасливо отозвался Евгений.

– Это Павел Петрович Кирсанов. Я звоню по поводу вашей подруги Мэл.

– Что с ней?! – вскочил Онегин.

– Её избили школьницы. Переломов нет, но ей нанесли много травм и унижений, – спокойно сообщил Кирсанов. – Она сейчас в больнице номер 8. Приезжайте сюда. Ей как раз закончат снимать побои.

Евгений бросился вызывать такси, хотя и опасался, что это могла быть ловушка.

Примчался он быстро. В приёмном отделении действительно сидел Павел Петрович и разговаривал с какой-то молодой женщиной. Евгений хотел было налететь на Кирсанова, но его остановило скопление людей. Павел Петрович заметил новоприбывшего и пошёл к нему.

– Не здесь, – коротко и властно сказал он, и Онегин, к своему изумлению, беспрекословно подчинился.

Мужчины вышли во двор.

– Какого черта произошло?! – попытался напуститься на Кирсанова Онегин.

– Дети, – меланхолично пожал плечами Павел Петрович. – Уж не знаю, что там произошло, но твою призывательницу избили одноклассницы. И если бы только избили… Они, как я понял, издевались над ней, а потом облили уриной. Я оказался на месте слишком поздно. Но Мария напишет заявление на всех участниц, и я гарантирую, что все девушки будут исключены из школы.

– Я иду к Мэл! – воскликнул Онегин, но Кирсанов его удержал.

– Родители уже с девочкой, – пояснил он. – Да, мы с коллегой сразу им позвонили. Но, я думаю, чуть позже она будет рада тебе. Этому ребёнку нужна поддержка сейчас.

– Спасибо, – растерянно поблагодарил Онегин.

– Не стоит благодарности, – ответил Павел Петрович. – Я хоть и чудовище, но реальные люди в разы чудовищнее, чем выдуманные.

***

Онегин ждал в приёмном покое. Когда родители вывели Мэл из палаты, она сначала даже не обратила на Евгения внимания.

– Мэл! – окликнул её Онегин.

Услышав его голос, она завизжала:

– Почему она это сделала?! Почему? – Мэл вырвалась от родителей и бросилась на Евгения: – Я вас всех