— Уверена? — спросил Белло. Я помедлила, и он усмехнулся, будто подловил меня на лжи.

— За порядком нужно следить лучше, Регина Линнель.

— Но…

— Скажи-ка, у тебя нет братьев и сестер?

Я покачала головой.

Белло усмехнулся.

— В академии-то училась?

— Училась, но…

— Хм… и что же, были у тебя завистницы? Которые пытались тебе насолить?

— Честно признаться, была одна такая…

— Всегда хотя бы «одна такая» да есть. Девицы — народ весьма чувствительный. Хотя и среди магов соперничество встречается такое, что граничить с безумством… Ну и как же ты мстила в ответ на каверзы?

— Мстила? — удивилась я, все еще не понимая, почему мы говорим об ученических временах. Белло заинтересованно на меня взглянул.

— Именно. Или скажешь, никогда не возникало у тебя желания воздать обидчице по заслугам?

— Возникало… но фантазировать и вредить человеку в действительности — это разные вещи, господин Белло.

— Вот как, — проговорил помощник распорядителя и замолчал.

Он прошел в угол комнаты, бесцеремонно отодвинув стул, приблизился к самой стене. Там обнаружилась медная заслонка душника, украшенная резьбой. Белло открыл ее и задумчиво проговорил:

— Ну, вот!

— Что?

— Да подойди, не бойся. Чудовище мы твое уже изловили. Осталось избавиться от магии.

Я приблизилась. Белло вытащил из кармана белоснежный батистовый платок и сунул руку в отверстие душник, поморщился, а потом вытащил оттуда, собрав в платок, как в чашу, отвратительного вида склизкую субстанцию зеленовато-серого цвета. Мне казалось, что дальше некуда, но запах стал в разы отвратительней.

— А могла бы быть и тухлая рыба, — заключил помощник распорядителя. — А ты говоришь: фантазия. Никакой новизны. Сколько лет я во дворце, а изящества в девичьих проказах не прибавилось. Вся беда в том, что высшая степень гнева не сочетается с воображением. Потому что воображение, фантазии — суть созидание. А гнев порождает разрушение…

— Господин Белло, — проговорила я, закрывая рот и нос. — Вы…

Помощник распорядителя взглянул на меня, уже в который раз вздохнул и вышел из комнаты, унося с собой мерзкую находку. Я поспешила распахнуть окно. Потом стерла в оставшуюся на заслонке душника слизь. Собственный платок я решила выкинуть.

Смеяться или плакать? Тухлое яйцо… и ведь выбрали время, когда у меня не было возможности задержаться в комнате. Полежало в теплоте, «дошло» окончательно… Я представила маркизу Эвлин, крадущуюся в мою комнату с яйцом в сумочке… Или же нет, сама бы она не стала творить подобное безобразие, послала бы одну из фрейлин, менее титулованную. А скорее всего — просто приплатила служанке.

Вскоре вернулся Белло.

— Я, разумеется, узнаю, кто убирался в твоей комнате в последние дни. Но даже если девушка найдется, вряд ли сознается, кто ее науськал. Думай сама. Но даже если догадаешься — не рекомендую мстить в ответ. Разве что ты уверена, что кто-то вступится за тебя в случае скандала…

— Не представляю, кто это мог быть, — призналась я.

— Регина, ложная скромность тебе не к лицу. Принимая знаки внимания Его Величества, ты принимаешь и недовольство окружающих, которым повезло меньше…

— И вы туда же! — воскликнула я. — Господин Белло, я на службе. Неужели за все годы пребывания во дворце вы ни разу не говорили с королем?

— Хм… признаться, нет. Это — прерогатива распорядителя, его сиятельства графа Нейвина.

— Ну… я понимаю, о чем вы. Но, уверяю вас, я доказала, что Его Величество не уделяет мне внимания за пределами моей работы.

Белло задумчиво выгнул бровь.

— Неужели? Ну, допустим, на этом фронте у тебя затишье. Тогда остаются еще поклонницы графа Брана, а также противники Верса Плантаго… хотя раз все случилось именно сейчас, дело может быть в Его Высочестве.

Я недоуменно уставилась на помощника распорядителя. Поверить в то, что мне не дают прохода почитательницы принца, я не могла — все же он слишком юн. А для заговорщиков подсовывать тухлые яйца в душник как-то… несолидно!

— В последнее время принца во дворце полюбили, — задумчиво проговорил Белло. — Но все помнят, что его пытались отравить. Да, дело раскрылось, но слухам это не мешает. Ты была с принцем, когда он заболел. Говорят, до сих пор не ясно, почему его недуг так затянулся. Королю даже пришлось прислать одного из своих целителей. А это значит, что, скорее всего, мальчик был проклят.

— Ничего подобного! Целитель подтвердил, что на Тиля не воздействовали магически! — возразила я.

— Слухи все равно будут распространяться, — покачал головой Белло. — И будут люди, которые в них верят. А ты — фигура сомнительная. Явилась ниоткуда, но гуляешь с графом Браном и беседуешь то с советником, то с самим королем.

— Хотите сказать, слуги пытаются мне отомстить за принца? — проговорила я. Белло промолчал. Я покачала головой.

— Какие глупости!

— Запомни, Регина: здесь нет глупостей. Любой, даже самый незначительный твой поступок, может тебя возвысить или наоборот, привести тебя к гибели.

Когда помощник распорядителя ушел, я села в кресло и рассмеялась. Только мелкой мстительности слуг мне и не хватало! Хорошо, что я пью чай в покоях принца Тиля: не нужно задумываться о том, что кто-то плюнул в чай…

Я не понимала только одного: зачем было прятать за шторой мои платья? Это казалось мне откровенной нелепицей. Еще большей, чем тухлое яйцо. Я осмотрела все три наряда и не нашла повреждений. В шкафу кто-то рылся, но вытащили только эти платья. В одном из них я была в городе, одно еще даже не надевала. Нет, платья вытаскивали наугад. Кто-то спугнул? Но зачем вообще обыскивать мои вещи? В надежде найти остатки отравы, которая досталась принцу Тилю? А платья на окне — попросту забыли убрать к остальным?

Я спрятала лицо в ладонях.

Я больше не могла об этом думать. Слишком устала и хотела спать.

* * *

Кайлен поджидал меня недалеко от покоев принца.

— Доброй ночи, Регина! — приветствовал он. — Прогуляешься со мной по саду?

Я улыбнулась.

— Вам снова дали отдых, граф?

Кайлен притворно вздохнул.

— Телохранителю короля тоже нужен сон. К сожалению, с этим мало что можно поделать. Согласно последним исследованиям в области целительской магии, можно приготовить эликсиры, которые будут поддерживать человека на ногах не меньше недели. Но потом, к сожалению, он упадет, что бы вокруг ни происходило. И спать будет не менее трех дней. Это — если выдержит сердце.

— Опасные эликсиры, — заметила я. Кайлен кивнул.