— Киба! Киба, ты тут! Кто-нибудь видел Кибу?!

В столовую врывается Вадим Тернов. По его виду можно сказать, что произошло что-то не очень хорошее.

— Вот ты где! — подбегает ко мне, тяжело дышит. — У тебя проблемы! Большие! Быстрее!

Вместе с Терновым выскакиваем из столовой. Бежим по коридору, потом вверх, по лестнице, я с трудом заталкиваю в себя булку с корицей прямо на ходу, спрашиваю:

— Да что случилось-то?

— Девка твоя сдурела…

Во имя Шиилы, не прошло и полдня… Слышу, как за нами несется стайка любопытных.

На третьем этаже слышу, что происходит. Да твою ж муть…

Ученики разной элитности столпились в круг. Расталкиваю их и вижу… сцепившихся Яру и Аннет. Они с остервенением рвут друг на друге волосы и одежду. Да так усердно, что топик Яры висит на одной лямке, почти оголив грудь. У Аннеты рваная юбка, видны только черные кружевные колготки и просвечивающие через них трусики. Зашибись. И это супруга Константина Кибы.

— Почему не разнимаете?! — недовольно ору я, разнимая девчонок. — Аннета, отпусти! Скальп же снимешь!

Чувствую от жены запах алкоголя. Что за фигня? Где она в школе нашла выпивку?

— Сучка драная! — орет в ответ Яра. — Я тебе все патлы повырываю! Киба! А вот и ты!.. Уйми свою де…

— Молчать, — грозно смотрю на Яру, и та затыкается, сверля взглядом обезумевшую в моих руках Аннету.

Первое правило в таких ситуациях — принимать сторону того, кто тебе важнее. Ценность Аннеты в разы превышает ценность Яры.

Снимаю пиджак, передаю Аннете. Но та с ненавистью отмахивается, пиджак падает на пол.

— Приперся, да?! Обрюхатил училку, а теперь в заступника играешь, да?!

Понижаю голос:

— Помолчи. Ты пьяна.

— Да, я пьяна! Пусть все знают, что жена Константина Кибы нахрюкалась, как последняя белячка, потому что ее муж переспал с учителем Элеонорой!

Во имя Шиилы… Вот тебе и тайна… И пары часов не пережила. Я был уверен, что Аннета не дура, и не будет об этом трындеть. Но то, что она нажралась все изменило. Это меня очень удивляет. Не похоже на Аннету. Так, стоп… от Яры тоже попахивает.

Держу свою фурию под локоть, перевожу взгляд на Яру:

— Это ты ее споила?

— Ей три года что ли? — сверлит меня недобрым взглядом. — Могла бы и заметить, что пьет!

— В смысле заметить? — угрожающе морщусь.

— Я ее предупреждать должна о взрослых напитках?! Да срала я на это! А это правда, что она говорит?! Отвечай…

Поднимаю руку, затыкаю Яру.

— Тебе я ничего не должен отвечать.

Краем глаза вижу, как народа собирается больше. Они перешептываются, в глазах у многих удивление, а у тех, кто потупее — уважение. Еще бы. Сначала заимел в жены красотку аристократку, а потом еще переспал с секс-символом школы. Это ж больная фантазия половины учеников.

Гниль подземная, вот я меньше всего хотел этой детской ерундой заниматься. Специально очень осторожно относился ко всему этому и вот на тебе… Все равно влип. Если бы не та история с Элеонорой, где я потерял над собой контроль, заигравшись с ее разумом, то так бы не лохонулся…

Кто-то пытается взять телефоны, чтобы заснять драму, но Тернов и пара силачей реагирую молниеносно — дают умникам лещей. Хотя нет… Не всем они их дают. Тут есть и влиятельные Новусы и дажа парочка Вальтов. Блин, даже Джун вон стоит, оперевшись на стену и скрестив руки.

Это конец… Такое дерьмо уже не скрыть.

— Так, мы уходим, — сообщаю фуриям. — Яра, ты со мной. Живо.

Возможно это бы и подействовало, но девушки осмелели из-за алкоголя.

— Фигушки, Киба! Твоя истеричка на меня набросилась! Пусть извиняется! Мне плевать, что она какая-то там аристократка! Мне терять нечего!

Насколько я помню, Яра из очень неблагоприятной и нищей семьи. Ей оплатил обучение бойфренд из бывших силачей, которому я… проткнул глаз вилкой. В общем, она очень успешно продает свое тело ради материального комфорта. То одному, то другому. И как-то последнее время у нее перестало складываться с новыми парнями. Всех их я прямо или косвенно сам поимел. Яра пыталась за мной приударить, чем я один раз и воспользовался, попросив ее о маленькой услуге — залить бензином склеп. Но дальше пары комплиментов не ушло. Хм… походу она очень старалась меня привлечь, а я её игнорировал… Вот и затаила обиду.

— П… пошла в задницу! — ругается Аннета. — Ты еще пожалеешь…

— Тихо! — повышаю голос и девки чуть втягивают головы. — Что произошло?! Аннета?!

— Она! — тычет пальцем в Яру. — Сказала, что я рогатая шлюшка! Сказала, что ты с ней тоже спал! Что я дура такая… верила тебе… Это правда?! Ты еще и с ней?!

Ну начинается.

— Яра, объяснись, — перевожу взгляд с одной на другую.

— Да я пошутила! А она психовать стала, как истеричка! Она тебя знаешь как называла?! Кобелем!

За триста лет меня в жизни так никто не называл и вот на тебе. Ловелас, гулена, дамский угодник, кобель. Что дальше?

Замечаю, что вокруг полно камер. Ну замечательно… Просто прекрасно.

— Я все понял. А теперь Аннета, пошли. Нам надо поговорить.

— Я не соби… Ик… ираюсь с тобой говорить!

Да сколько же она выпила? Еле на ногах стоит.

Аннета звереет, вырывается…

Незаметно достаю иглу из рукава, нащупываю нужное место на шее, делая вид, что пытаюсь ее успокоить и…. Аннета обмякает, я подхватываю ее одной рукой. Зеваки недоуменно ахают, перешептываются.

— С тобой я поговорю позже, — в тишине смотрю на Яру. — Лучше тебе придумать очень убедительные оправдания.

Закидываю Аннету на плечо, разворачиваюсь и… наталкиваюсь на Элеонору, катящуюся в нашу сторону на инвалидном кресле. Даже в нем она умудряется выглядеть грациозно. Ее нижняя часть тела хоть и не работает, но она сидит закинув ногу на ногу. Одета в привычный обтягивающий латекс белого цвета.

— Так, детки, что тут у нас? — замечает меня с Аннетой на руках.

Мы смотрим друг другу в глаза…

— Что ж… — поджимает она пышные губки. — Я правильно понимаю происходящее, Константин?

— Правильно. Аннета выпила и стала нести кое-какую чушь…

Тишина. Ученики просто смотрят, задержав дыхание. Еще бы, такая веселуха.

— Вот как… Хм… — Элеонора ненадолго теряется, но вот вздергивает подбородок, хмыкает: — Детки услышали слово «секс»?

Да что б тебя, Элеонора. Это еще можно было обыграть! Не туши пожар маслом!

Из-за спины учительницы, словно змеи, вытягиваются серебряные цепи и, брякая звеньями, обхватывают ее тело, сжимая грудь, потом талию, опускаются ниже, уходят между ног и вот появляются у стоп, обвивая ноги от высоких сапожек до бедер.