— А почему они не провели брифинг? Боялись, что ты откажешься от смерти? Смерть в вашем мире — условие попадания в наш мир?

— На все вопросы ответ один — я не знаю.

— Ты чувствуешь, что с тобой поступили несправедливо?

Я ненадолго впадаю в ступор, а Верховный едва заметно приподнимает уголок губ. Смысл этого вопроса мне не до конца понятен. Что значит несправедливо? Есть только цель и средства для достижения цели. Если со мной поступили так, а не иначе, значит на то была причина. Может если бы я знал, что умру, то это нарушило бы ритуал и перенос бы не получился. Хотя стоит признать, меня это нервирует. Особенно понимая, что никто, кроме Давары Соф не смог бы до меня добраться.

— Можешь не отвечать, Константин. Мне интересно другое. Если бы твое начальство отправило тебя сюда, то с какой целью?

— Предполагаю, что собрать пазлы.

— Откуда ты знаешь?

— Я сказал «возможно». Вы услышали мою ситуацию. Может я вообще сюда попал случайно и это лишь мои прихоти.

Верховный сверлит меня взглядом, который я стоически выдерживаю.

Проверочные вопросы я чувствую на версту. Этот старик вполне может поймать меня на противоречиях между тем, что знаю я и он, поэтому сейчас эффективнее всего говорить правду или полуправду. И у меня это пока получается. Я говорю одновременно ничего конкретного и правду.

— Как ты думаешь, твоё начальство враждебно к нашему миру?

Сердце предательски ёкает. Это очень хороший вопрос. Просто замечательный. На него я старался не отвечать даже самому себе. Сотни лет я исполнял свой долг во имя меньшего зла. И еще ни разу я разубедился в том, что это не так. Почти всегда последствия моих заданий оборачивались благом для Варгона. Большего мне для мотивации и не требовалось.

Но сейчас… Я не знаю, является ли меньшим злом, например, уничтожение Земли ради жизни Варгона. Одного мира ради другого.

Хм… Честно говоря, уничтожение — это громко сказано. С чего я вообще взял, что будет такой размен? По словам Монтано, возвращение эфира в этом мире усилит мою госпожу. Со стороны это кажется как «о ужас, какая то паучиха богиня захотела силы ради силы и это точно плохо», а по факту все намного сложнее.

— Думаю, нет.

— Думаешь? — кустистая бровь Верховного поднимается. — Это очень важный вопрос, чтобы отвечать на него таким образом.

— Зато честный, — пожимаю я плечами. — Вот вы враждебны к белякам? Или Джунам? Скажете «нет», я вам не поверю. Скажете «думаю, нет», то я посчитаю этот ответ более логичным. Наш мир — это как соседствующая страна у которой есть с вами как общие интересы, так и противоречия. Вы достаточно умны, чтобы это понимать. А я… — делаю паузу, широко улыбаюсь. — …поопытнее и постарше вас, чтобы отвечать именно так.

— Ого. Правда? А выглядишь молодо хе-хе. Ну хорошо-хорошо…

Верховный встает, достает пустой пакет, вздыхает, выбрасывает его в урну. Не поворачиваясь ко мне, говорит:

— Давай подытожим. Ты появился в этом мире против своей воли, но предполагаешь, что с какой-то целью своего начальства. Это как-то связано с пазлами, поэтому ты их собираешь?

— К сожалению, как-то так, да.

— Какая… запутанная ситуация. А что если я тебя сейчас убью?

Воздух тяжелеет.

— Вероятно, на моем месте появятся другие. А когда «страны» сблизятся, Исталам это припомнят.

— Предлагаешь мне дружить с представителем «страны», которая втайне ото всех засылает к нам разведчиков с заданием собрать самое страшное оружие на Земле?

— Кто вам сказал, что это оружие, Верховный? Это инструмент, которым вы не умеете пользоваться. Вспомните новую смуту. Вы уничтожили треть мира. Может моя «страна» хочет спасти вас от ошибок прошлого, но понимает, что вы, дети, еще не созрели для сотрудничества с нами и вас надо сберечь иными путями. Вы как младенцы, не задумывающиеся, что живете красивой жизнью за счет того, что ваши матери работают ради этого портовыми проститутками. Будут ли такие матери спрашивать совета своих детей как правильно делать свою работу ради них?

— Интересное сравнение… Не хотелось бы считать, что мы живем за счет вас. Но неземное происхождение суммы слегка подтверждает твои слова.

Какое-то время молчим. Воздух тяжелеет еще сильнее. По моей спине стекает капля пота. Я прекрасно понимаю, перед каким тяжелым выбором сейчас Глава Клана Исталы. Он резко разворачивается:

— Что ты будешь делать, если соберешь пазлы?

— Вы неправильно меня поняли. Моя задача, чтобы пазлы собрал хоть кто-то. Меня не интересует единоличное использование. Главное, чтобы хм… магия появилась в этом мире.

— Зачем? Зачем вам чтобы у нас появилась магия?

— А зачем матери, чтобы ребенок научился ходить? Зачем она помогает ему, держа за руку?

— И вот опять. Ты говоришь, что наш мир — ребенок, а ваш мать? Осторожнее, Константин. Из-за таких сравнений начинались многие войны.

— Это правильное сравнение. Во время новой смуты никто не держал вас за руку. Магия чуть не уничтожила вас, а наш мир живет с ней тысячи лет. Поэтому я хочу, чтобы вы не допустили повторения своих ошибок. Во вселенной слишком мало миров, чтобы позволять им саморазрушаться.

Вот это я говорун. Ну просто Ангел во плоти. Само спасение. Миссия. Вопрос в том, поверит ли мне старик? Про богов-паучих я благополучно промолчал. Слишком рано им об этом знать. Природа людей такова, что они бояться всего могущественного над собой.

— Я принял решение, — неожиданно кивает Верховный.

— Надеюсь, верное.

— Вот возьми, — протягивает еще один лист бумаги. — Тут настоящий список.

Разворачиваю лист, который мне дали ранее. Пусто. Старый прохиндей вручил мне пустой листок, в надежде заручиться доверием во время разговора.

— У меня к тебе еще очень много вопросов. О том, что у вас за мир, какие порядки, оружие, силы. Какие люди там живут и может даже нелюди. Но… все это потом. Пока я не готов посвящать в это других — они не готовы. А лично у меня нет больше времени тебя расспрашивать. Мне нужно беспокоиться о своем мире, а не о чужом. Скажу лишь, что отныне ты все свои действия будешь согласовывать со мной, Константин Киба. Я хочу быть в курсе всех твоих дел. Каждого твоего шага. Я хочу знать сколько у тебя пазлов и кому ты их передал.

— Это невозможно. Этим вы связываете мне руки.

Верховный делает шаг навстречу мне, а я встаю с лавки. Пока что мы лишь улыбаемся друг другу.

— Ты — чужак, Константин Киба. Твои цели мне не известны и я все еще считаю, что ты планируешь стать Вознесенным ради них. Я верю лишь в то, что раз представители иной цивилизации уже здесь, то они никуда не уйдут. Так работает мироустройство. Поэтому либо я подружусь с вами первым, либо это сделает кто-то другой. Но я не могу исключить того, что вы вторженцы. Враги. Захватчики, — вздыхает. — Я рискну, Константин Киба и продолжу настаивать на полном контроле твоих действий. Можно назвать это тесным сотрудничеством, если тебе от этого легче.