неслыханную глупость, приподнял брови:

– При чем тут твоя подруга? Пойдем мы с тобой.

– Но Ингу же нужно как можно скорее!..

Парень дернул ее за рукав, и Вета примолкла.

– Нужно, да. Только невозможно. Идти она уже не в силах, а если понесу на руках – как это будет выглядеть? Да нами любой гвардеец заинтересуется. А если в лесу придется удирать от Охоты? Нет, вариант только один: я провожаю тебя в этот ваш Донный мир, ты находишь тех, кто в состоянии помочь твоим друзьям. Сумеешь?

– Наверное…

– Тогда хорошо. Пойдем, поешь на дорогу.

После куриного супа стало немного легче, хозяйка еще и блинчиков напекла. Арлан постоянно поглядывал на часы, потом скомандовал:

– Все, пора выдвигаться.

Громова зашла в гостиную и склонилась над Ингой, хотела попрощаться, сказать, что приведет помощь. Но поняла, что та, даже если проснется, то едва ли ее услышит. Дыхание девушки сделалось поверхностным и частым, губы приоткрылись, щеки из пылающих превратились в бледно-землистые.

– Я пригляжу за ней, не волнуйся. – Это вошла в комнату Нина Николаевна – Мне удалось раздобыть антибиотики, жаль, что немного поздно. Сепсис развился молниеносно.

Вета только вздохнула в ответ. Все шло из рук вон плохо, и вера в удачу таяла на глазах. А Арлан стоял над душой, поторапливал, пока она негнущимися пальцами завязывала шнурки:

– Ну, пошли, пока на улицах полно школьников!

Лицо его раскраснелось, возможно, после прощания с Теей на кухне. Парень ощупывал и одергивал на себе куртку, будто что-то прятал под ней. Вета молча потрусила ко входной двери.

Когда спустились на этаж ниже, она глянула на дверь Артура, не узнала ее – прежняя была железная, дорогая, а эта деревянная, обита коричневым дерматином. И спросила, очень стараясь, чтобы голос ее не выдал:

– Ты знаешь парня по имени Артур? Артур Гарин? Он живет в этой квартире и в прежнем мире учился с тобой в одном классе.

Арлан равнодушно полоснул взглядом по двери, пожал плечами:

– Нет там никакого парня. Гариных знаю, но они бездетные. Каждый год подают документы, чтобы им позволили взять с Биржи ребенка.

Громова не знала, облегчение она испытала или очередной удар. Спросила машинально:

– Что за Биржа такая?

– Ну, дети, которые остались без родителей. Если те умерли, к примеру, или арестованы. Малышей все же в лагерь не отправляют, а отдают на усыновление.

– Всегда забирают сразу обоих, как твоих родителей? – Раз уж Арлан в силах говорить об этом, то лучше все выяснить.

– Нет. Обычно у второго супруга требуют официально отказаться от мужа или жены, подписать бумаги. Тогда он или она останется на свободе. Люди на всякий случай обговаривают такое заранее, принимают решение. Чаще в пользу отказа, ради ребенка. Но в решающий момент не все на такое способны, понимаешь? Вот и мои договаривались на отказ… хотя, думаю, пришли сразу за обоими. Мама – медсестра, и она помогала отцу незаконно лечить невидимок.

Вета не нашлась, что сказать.

Они уже шли по улицам городка, в самом деле заполненных школьниками всех возрастов. Арлан пояснил ей, что в школах занятия продолжаются в старших классах до четырех, младшие в это время на продленке делают уроки или посещают кружки. И отпускают по домам всех разом, такой порядок. Зато в любое другое время подросток школьного возраста на улице почти обязательно будет проверен на статус постовыми гвардейцами. Вета слушала и удивлялась, что ребята с ранцами за спинами совсем не выглядели запуганными, какими-то ущербными. Нет, обычные веселые дети, кто-то носится наперегонки, кто-то лупит другого обувным мешком по голове. Только при появлении гвардейцев все делали постные лица и переходили на степенный шаг, а потом кривлялись за их спинами. У Веты же всякий раз сердце уходило в пятки.

Особенно сложным оказалось зайти в лес. Здесь, как и в привычном мире людей, заповедную зону отделяла от города лишь объездная трасса, всего-то перебежать и нырнуть за деревья.

Но по тротуару непрерывно курсировали гвардейские патрули, видимо после того, как поймали Бориса. Вета вздрогнула: про Борьку даже думать было страшно. А еще эта Дикая охота, что делать, если нападут? Непривычно было осознавать, что Арлан в этом мире едва ли сумеет ее защитить.

Но все же им несказанно повезло: и в лес сумели проскочить, и по пути к нужному месту никакой опасности не встретили. Заповедник изменился, тропинок в нем теперь было в разы меньше. Вета очень боялась, что не найдет дорогу к дуплу, за которым начинался переход. Но старалась идти уверенно.

И снова получилось! Вот он, старый дуб с зияющей раной в широченном стволе, все еще мощный, полный сил. Когда подходили, Вета сказала:

– Внутри зима, учти. Но не холодно. Да, и еще нужно говорить о любви.

– В смысле? – Арлан даже попятился слегка. Но девушка поспешила его успокоить:

– В том смысле, что надо рассказывать о своей любви. Но расслабься, это я беру на себя. Суть ты уже примерно знаешь. А теперь, уж извини, придется узнать подробности, как некая идиотка ради любви к одному типу погубила этот мир.

Глава 21. Их больше нет

Когда впереди среди сугробов и заснеженных деревьев появилась зеленая полянка, Вета счастливо выдохнула – они дошли. И побежала вперед со всех ног, все равно после своего подробного рассказа на Арлана и смотреть было стыдно. Но все же краем глаз ловила его силуэт – парень не отставал.

Трава на поляне оказалась жухлой, и в ней лишь кое-где мелькали цветочные головки – в мир троллей пришла осень. Вета шагала по лесу наугад, выискивая хоть самую захудалую тропинку – любая выведет к деревне. Странное дело, но вот тропинок как раз не было, ни широких и ни узких, вообще никаких. Пришлось поблуждать в зарослях, пока за деревьями вдруг не возникли многочисленные холмы, раскиданные по полю без всякого порядка.

Тревога охватила Вету, когда она застыла у самого первого холма почти на опушке леса. Странное дело, ведь здесь уже утро, вот и солнце оторвалось нижним краем от гряды деревьев. Но почему не звенят голоса юных троллей, не направляются неспешно на работу в министерские холмы мужчины, не вышли поливать цветы и приводить в порядок свои жилища женщины?

Вета присмотрелась: холм был засажен когда-то львиным зевом и маргаритками, но цветы дано уже заглушила трава. Кое-где мелькали в траве и в воздухе призрачные животные, но близко не подлетали и выглядели потерянными, одичавшими.

– Что-то не так? – А она и забыла об Арлане