руки и роняет несколько горьких слезинок. Это значит, что у человека больше нет защиты и его жизнь вот-вот подойдет к концу. Однако мы, ангелы, сотканы из надежды и всегда боремся до конца. Потому я не позволю пока убить Варраву, однако во всем остальном буду вам верным помощником. Это понятно?

Вета кивнула, Арлан и призрак промолчали. Вчетвером продолжили путь, вошли в переход, зашагали по снегу. Чтобы нарушить тягостное молчание (да и уши побаливали, требовали нужного для перехода разговора) Вета снова обратилась к Себастьяну:

– Так что было дальше? Почему ты снова оказался призраком?

– Я прожил в Донном мире полгода, – охотно откликнулся предок. – И за то время всем сердцем полюбил свой мир, свою настоящую семью. Я соглашался с тем, что мне говорили: глупо ради нескольких десятилетий на земле жертвовать вечной жизнью в инобытии, где мы с Наташей снова сможем отыскать друг друга и навечно быть вместе. Но я очень тосковал по моей Наташе, волновался за нее. Тогда с переходами не было таких трудностей, о которых недавно поведал мне Артур. Подменыши и воспитанники могли навещать свои прежние семьи, правда, первая вылазка разрешалась только через полгода. Мало кто ждал этого момента с таким нетерпением, как я. Меня мучило одно воспоминание: когда Наташа сказала, что будет вынуждена выйти замуж за воспитанника, пришедшего мне на смену, если наши семьи договорятся, то в ее голосе звучал настоящий ужас. Я расспрашивал о своем сменщике, и все в один голос говорили о нем как о славном, умном и очень одаренном парне. Но мои родители, воспитавшие его, – они были немногословны и грустны, когда я обращался к ним. Что-то их мучило, и не только тоска по своему приемному сыну. К тому же я узнал, что Варрава с детства был влюблен в Наташу и даже предлагал ей пройти особые испытания для двоих еще в Донном мире. В общем, я хотел как можно скорее повидать мою Наташу и узнать, все ли у нее хорошо. И, как только мне было позволено, вернулся в мир людей.

Я тут же поспешил в дом Наташиной семьи на Итальянской улице в Санкт-Петербурге. Я не мог поговорить с ее родителями, ибо теперь у меня не было имени, не было титула. Но я неплохо знал тамошних слуг, потому притворился простым парнем, желающим поступить в услужение в знатный дом, а попутно расспросил их. И узнал страшное – Наташа пропала, и никто не знает, где она, что с ней. Потрясенный, я услышал, как слуги недобрым полушепотом произносят мою прежнюю фамилию. Мол, такой-то несколько раз просил ее руки, но юная княжна и слышать не желала о подобном браке. А он, мой сменщик, не отступал и даже начал порочить имя Наташи на балах и в собраниях. Один юный корнет заступился за девушку, вызвал Варраву на дуэль – и был им убит. После этого княжна исчезла. Бежала ли, похищена – никто не знал наверняка. Конечно, велось дознание, но пока не давало результатов.

Я начал искать Наташу сам. Шли недели, но однажды мне повезло: в одном удаленном от столицы монастыре я нашел ее. Наташа была там послушницей, мне даже удалось увидеть ее, взобравшись самым неподобающим образом на монастырскую стену. Она меня не заметила. Я тут же спрыгнул на землю и побежал прочь, уже вынашивая план. Я хотел вернуться в Донный мир, поговорить с родителями, со старейшинами. Они должны были знать, во что превратился Варрава и какую опасность он представляет с теми магическими навыками, что даются каждому воспитаннику троллей. Для себя я уже решил, что мы с Наташей будем вместе, в этом ли мире, в человеческом ли, неважно.

Я так спешил и настолько был охвачен мечтами и замыслами, что не заметил, как он возник у меня на пути – коварный воспитанник, которого я самолично привел туда, где пряталась несчастная княжна. Мы подрались, я ведь тоже кое-чему успел научиться в Донном мире. Но беда в том, что тролли обычно не владеют теми навыками, которые даются воспитанникам, ради их безопасности. А Варрава на земле уже успел связаться со всякой нечистью. Я проиграл и был убит. У меня еще оставалось время, чтобы вернуться в Донный мир и через него уйти дальше, в инобытие. Но я решил остаться здесь, чтобы повидаться с Наташей, предупредить, что враг близко. Мы встретились…

– Невеселая была встреча, наверное, – себе под нос пробормотал Арлан. Себастьян его не услышал и продолжил говорить, но Вета вскинула руку:

– Стоп! Арлан, ой, то есть Борис, ты что, можешь слышать призрака?!

– Не глухой вроде, – последовал ответ.

– Но как так, не пойму? Обычно люди ведь не слышат. И не видят. Если.

– Если они не воспитанники троллей, – подхватил Артур, оглянулся на них через плечо. – Это наилучшее доказательство иллюзорности этого мира. В истинной реальности твой друг вырос в Донном мире, он начисто забыл о нем, а вот навыки – их отчасти сохранил.

Арлан зыркнул на него, насупился еще больше, но ничего не сказал.

– Рассказывай дальше, Себастьян, – попросила Громова.

– Итак, мы встретились. Была и радость нового свидания, еще больше боли и слез, но нужно было торопиться – Варрава уже собирал вокруг монастырских стен свое проклятое воинство с тем, чтобы напасть ночью. Я нашел способ вывести Наташу и отвел ее к тому переходу, которым воспользовался сам. Но уже на подходе к нему мы заметили погоню. «Беги!» – крикнул я моей любимой. А сам остался на месте, чтобы задержать их. Да, от призрака в битве мало пользы, но я сумел вызвать на подмогу собак из холмов, этих верных защитников троллей. Они выгадали нам время, Наташа успела вбежать в переход. Я пытался последовать за ней – но увы. Не сумел, мое время уже вышло. И навечно остался в мире людей. На моих глазах Варрава творил свои чудовищные беззакония, я видел насилие, смерти, страдания невиновных. И за все эти годы я так и не узнал, что сталось с моей любимой.

– Но ты все же оказался в Донном мире, – напомнила Вета, глянула вопросительно.

– Да. Но только сегодня. Вот он, – Себастьян взмахом прозрачной руки указал на Артура, – он встретил меня, когда искал тебя, Вета, – и провел своими особыми путями. Так я вернулся в свой мир полтора века спустя. Ты ведь заходила в холм и видела, что там? Так вот, это была моя семья, родители, братья и сестра. Младший из мальчишек – твой отец, Веточка. До