из косвенных упоминаний выходило примерно так, один мальчик на две девочки. Но в целом, несмотря на фактическое равноправие, некоторые преимущества у дам были, хоть и виртуальные. Как по мне — не вполне справедливо «вообще», но в существующем социуме выходило так. А я — адвокат, а не борец за права всяких там угнетаемых, или наоборот, граждан. Пусть сами борются, а я, возможно, если вознаграждение устроит… Хотя эти мысли были уместны на Земле, а не на Зиманде, по крайней мере, пока — уж точно. А там посмотрим, учитывая нарочитую необразованность владетелей — может, и адвокату найдётся если не работа, то подработка.

И, наконец, детали по роду Капрос: далеко не все мне змейский Серпент озвучил, а Зорга откуда-то знал (птички нащебетали, или ещё что). Например, больше половины поставок с пряного острова шло с печатью кабаньей головы Капрос. Сколько с этого имели Лидари — неизвестно, как понятно, но передавшие корифейскому роду свои земли на материке Капросы переселились на Пряный Остров фактически полным составом, там процветали и вызывали зависть у многих родов владеющих, несмотря на реализованный Капросами вассалитет Корифею.

Этот род имел в Золотом немалый особняк, в котором обитало несколько представителей рода, уж не знаю, насколько постоянно, потому что птах не знал. В светской жизни типа гулянок, посещений «благородного собрания владетелей» и прочих тусовках участвуют, но без фанатизма. Стопроцентно «прокорифейский» род, причём не удивлюсь, если их торчание в Золотом — условия Корифея, выставляющего кабаний род как этакую вывеску «пацанов, пришедших к успеху», не без участия Корифея, само собой.

И, наконец, довольно забавный момент с поединками именно Капросов. Как я понимаю, птах был в курсе сплетен и всего прочего, ну и с его слов выходило, что за последние пару лет из всего рода Капрос дуэлился всего один представитель. Эта самая Фиалка, причём ни одного поединка из дюжины не проиграла, только один закончила «вничью» — вымотавшись с противником до потери сознания, обоюдного. При этом вроде и не зверствовала, но выходит «горячая дамочка», что я в целом и так понимал. Ну и убивать её явно не стоит, не только из галантности и пацифизма, но и здорового прагматизма. Род Капрос выходил немаловажным для корифейства в целом, богатым и могущественным (пусть и в отдалении, но влияние его это не отменяет). И портить с ними отношения, убивая взбалмошную девчонку, как минимум глупо. Да ещё и со своим непосредственным выгододателем-нанимателем вполне можно отношения испортить. Правда, учитывая фиалкину дуэльную активность, начинают появляться…

«Как же ты меня доста-а-ал!» — почувствовалось из моих недр. — «Дёргаешься так проти-и-ивно! Придурок и заяц!» — довольно обидно представил Потап ушастого, находящегося в состоянии острого психоза — дёрганого, с гораздо более перекошенными, чем от природы, глазами. — «Я СКАЗАЛ — ВСЁ ХОРОШО БУДЕТ! ПОНЯЛ⁈»

— И незачем было так орать, — мысленно огрызнулся я, слегка ошалев от интенсивности эмоционального посыла топтыгина. — Я и без этого прекрасно…

«Вот и не дёргайся, как заяц!» — рявкнул Потап и перестал травмировать моё сознание своими мыслеобразами.

Что занятно: в кабаке у камня, помимо половых парней были и половые девки. Причём данные девицы, в отличие от мужских подавальщиков, мелькали редко, пугая траурными одеяниями и физиономиями. Но пугали только меня: мои подельники отлучались по одному, прихватив по половой партнёрше в траурном наряде. По-быстрому читали в подсобке что-то вроде откровений Блаженного Августина, не более четверти часа, возвращаясь за стол. Девицы, составляющие компанию в теологической беседе «по-быстрому» также возвращались, пугая траурными нарядами и скорбным выражением лица, ничуть не изменившемся после потрахушек. Подельники даже бросали на меня взгляды, на тему «а не угодно ли почтенному видому…» — да и пара девиц бросили на преисполненные печали и тоски взоры. Но я решительно отказался: у меня какая-никакая дуэль на носу, кроме того, учитывая вид, местный одёжный и эмоциональный код, ну и прочие моменты, я был как-то не уверен, в том что смогу «медленно и печально». Разве что смогу так ржать, сотрясая раскатами скорбного гогота кабак.

Да и не хотелось особо — соседки из «Счётов» закрывали физиологические потребности, а иных в плане общения с женским полом у меня и не было, ну почти. Что и к лучшему.

Тем временем рассвет близился, и в пустой кабак вщемился матёрый, лет сорока на вид, здоровый и с торчащими даже в человеческом виде клыками КАБАНИЩЕ. В смысле, очевидный и однозначный представитель рода Капрос, родственник моей предстоящей поединщицы. Что наглядно подтверждало всё сказанное Серпентом, подельниками и вычитанное в книгах — никакого негатива этот Капрос не проявлял. Завалился в кабак, смерил нашу компанию взглядом маленьких глазок и просто кивнул, получив в ответ кивки. И уместился за столик в отдалении, принявшись сосредоточенно питаться.

Ещё через четверть часа в кабак набилась дополнительная тройка Капросов, не столь матёрых, но не агрессивно настроенных, заметно. И наконец, на рассвете заявилась Фиалка, с физиономией задранной и зыркающей на меня странно. Ну в смысле, не особо враждебно, скорее с любопытством. Видимо, и вправду «отошла», а порывистость, этакий «кабаний бросок» на всё, что вижу — у них родовое. Впрочем, никто «а давайте не будем драцца!» не орал, как я надеялся, да и Серпент намекал на такую возможность. Вышли из кабака, проследовали компанией из Капросов и моей компании на поляну в парке. Объявлять «зачем собрались» никто не стал, правда матёрый кабанище, ещё раз (и глубже чем раньше) кивнув мне, важно прохрюкал:

— Почтенный видом. Я — Щебур Капрос. Сталь или колдовство?

Это было не «правилом», а как раз укладом, этикой таких назначенных поединков. Пистолями в таких поединках, по крайней, между друг другом, владетели вообще не пользовались. А вот определить, махать шашками (или руками-зубами-когтями-клювами) или кидаться друг в друга заклинаниями — это был этакий «вежливый договор». Причём, вопрос именно мне, как вызванному, хотя опять же — не правило, а уклад, да и в рамках узнанного могла и хрюшка сама обозначить «тип», вроде бы выходило возможно.

— Михайло Потапыч. Сталь, — бросил я, хотя стали использовать не собирался.

Просто Потап очень толсто намекнул, что на «одну лапу положим», ну и прочее такое. Мозг мне чуть не протрахал своими воплями. Ну и я как-то решил, что пусть будет: теоретически и