Финляндия давно вызывала раздражение Сталина еще и тем, что вела независимую политику. В газетах Финляндии правдиво и точно описывались ход и последствия нашей коллективизации, многочисленные репрессии, все, что у нас происходило.

В нашей печати раздули сильнейшую антифинляндскую кампанию, в ходе которой всех уверяли, что финский народ стонет под гнетом буржуев и ждет не дождется освобождения. Красная армия начала подготовку к боевым действиям.

Финляндия не поддавалась ни на уговоры, ни на военные угрозы со стороны руководителей нашей страны. 30 ноября 1939 года Красная армия без объявления войны начала боевые действия против Финляндии на протяжении всей границы.

Тогдашний нарком обороны Ворошилов уверял Сталина, что победа легко будет одержана в несколько дней. В наших газетах писали, что цель военных действий — помочь народу Финляндии освободиться от власти буржуев, что народ этой страны жаждет обнять своих освободителей. Было образовано правительство «демократической Финляндии» во главе с О. В. Куусиненом, одним из организаторов компартии Финляндии, жившим в Москве.

Военные силы были неравны: против Финляндии действовали четыре наши армии, в два с лишним раза превосходившие ее вооруженные силы по количеству солдат и качеству вооружения.

Но народ Финляндии не встречал наши войска с распростертыми объятиями. Наоборот, нападение сплотило его на борьбу с агрессором, финляндские войска сражались отважно и стойко.

Наши же части действовали прямолинейно, необдуманно, на Карельском перешейке красноармейцы, изумляя финнов, в полный рост, с пением «Интернационала», шеренгами шли на укрепления линии Маннергейма, одной из самых мощных линий обороны в Европе. Финны скашивали их пулеметным огнем из дотов. Наши части в первые же дни понесли огромные потери, военные действия пришлось приостановить и начать подтягивать новые силы. В числе пополнения прибыл на фронт Ваня с другом Андреем Рыбальченко.

С дороги и с фронта Ваня писал письма домой и Ольге. Дома Ванины письма этого времени не сохранились; наверное, они лежат в той коробке, которую не удалось найти даже с помощью миноискателя. Ольга письма Ивана сохранила.

Похоже, что отношения Ольги и Вани оставались в какой-то неопределенной точке: брак свой они так и не зарегистрировали. Жила теперь Ольга вместе с родителями в станице Абинской.

По этим коротким письмам видно, как слетает с отношений Ивана к Ольге наносная шелуха и выявляется настоящее крепкое, хорошее чувство. Война не прогулка, не место для красивых книжных страданий и начетнической демагогии.

В одном из писем Вани в феврале 1940 года мелькнула строчка: «Привет из действующей народной армии Финляндии». Значит, наше командование и руководство страны все еще изображали дело так, будто мы всего лишь помогаем некой «народной армии Финляндии», народу этой страны свергнуть власть «ненавистных буржуев». Стойкость и единство народа Финляндии в сражениях с нашей армией несколько протрезвили Сталина, Ворошилова, Молотова. Однако через два года, когда начнется Великая Отечественная война, наши политорганы, следуя указаниям сверху, будут осыпать наступавших немецких солдат листовками, взывая к «солидарности братьев по классу», над чем немцы откровенно смеялись.

Расчет Сталина на быструю победоносную военную акцию в Финляндии не оправдался, Красная армия застряла среди укреплений линии Маннергейма на Карельском перешейке, хотя и обладала большим превосходством сил и боевой техники. К тому же выдалась суровая зима с морозами до 50 градусов. А на фотографии, сделанной в Петрозаводске, которую передал музею Андрей Рыбальченко, офицеры, в том числе Иван, стоят в длинных, до пят кавалерийских шинелях, кожаных сапогах, фуражках или буденновках. Среди солдат и офицеров было множество обмороженных. Выявились неспособность, бездарность Ворошилова, командовавшего нашими войсками.

С горем пополам, заменив Ворошилова на Тимошенко и еще более усилив армию, удалось победить финнов и отодвинуть границу от Ленинграда.

Но последствия войны были удручающими: по официальным данным, наши войска потеряли 289 510 человек убитыми, ранеными и обмороженными (потери финнов — 24 000 убиты, 44 000 ранены); вместо нейтральной Финляндии мы имели теперь на границе страну, которая нас ненавидела и жаждала отомстить. Война показала Гитлеру бездарность нашего военного руководства, обескровленного репрессиями. За нападение на Финляндию Советский Союз был исключен из Лиги Наций.

Когда Иван служил и воевал, Ольга с дочкой приезжала к Епистинье в гости. Епистинья приветливо встретила невенчанную жену Вани и внучку. Девочек-внучек она любила особенно. Сели за стол. Епистинья поставила огромную миску борща на всех, и тут новая внучка пролопотала: «Я из этого корыта есть не буду». Епистинья засмеялась и налила ей в отдельную мисочку… Да, дочка Ивана росла в иных условиях, где хуторское простодушие виделось по-другому.

Андрей Рыбальченко пишет о дальнейших событиях:

О том, что Иван находился на какой-то особой, необычной службе, говорит его «привет из действующей народной армии Финляндии».

Но служба эта оказалась для ее организаторов бесславной. Вот и не рассказывал Ваня о том, чем он занимался. Рыбальченко пишет, что был командиром роты, а младший лейтенант Иван Степанов после финской войны служил в Белоруссии всего лишь командиром пулеметного взвода. Что-то за этим кроется, но что — можно лишь догадываться.

«Весь отпуск провели вместе», — сообщает Андрей Рыбальченко. Значит, с Ольгой у Ивана опять что-то разладилось. Так и не стали они официально мужем и женой.

Павлуша в Киеве

Весной 1939 года Павлик готовился к выпускным экзаменам в педагогическом училище. И вот их, студентов-выпускников, стали часто вызывать в военкомат, где военком, грек, напористо уговаривал: «Это же женский работа — учитель! Идите в военный училище. Настоящий мужчина — офицер». Ребята не говорили ни «да», ни «нет», колебался и Павлик.

Федя, Ваня и Илюша в это время заканчивали свои военные училища, и Павлик знал от них, что это такое. Серьезной причиной, по которой три старших брата пошли в училища, было желание получить образование и профессию. Павлик же заканчивал педагогическое училище, был без пяти минут учитель.

Военком был настойчив, от него требовали выполнение плана. В списке училищ, которые он предлагал ребятам, было и Второе Киевское артиллерийское училище. Славный город Киев снял последние сомнения и колебания Павлика и его друзей — Леонида Грома и Александра Томилко. Поехали в Киев втроем.