— Камиль, я осознала свою вину давно. Нет смысла в нашем разговоре. Я знаю, что ты меня не простишь. Ты слишком темпераментный и самовлюбленный эгоист, чтоб давать людям шанс на исправление. При том, что сам всегда пользовался их безграничным множеством. Я тебе хочу признаться сейчас, — я вздохнула поглубже, стараясь не зацикливаться на его запахе и нашей близости, продолжила, — Я люблю тебя и всегда любила. Но я виновата в своей слабости. В страхе, который всегда перед тобой испытывала. В своем малодушии. Теперь я не буду больше навязываться. Прошу лишь об одном. Дай мне шанс находиться рядом с сыном. Я поеду с вами и буду жить в одном доме. Хоть в самой дальней спальне ночевать. Найду себе работу. Любую. Не буду попадаться тебе на глаза. Захочешь, сделаем график. Но от Мирона я не откажусь. Я растила его с пеленок. Он такая же часть меня, как и тебя. Пойми, он живой человек. Не твоя долгожданная игрушка. И я уверена, что сын страдает без меня, хоть и принял решение уехать с тобой. Пожалуйста, подумай о его чувствах. Если ты действительно любишь его, то позволишь мне быть рядом.

Я понимала, что манипулировать сыном низко и жестоко, но он не оставил мне выбора. Это был единственный козырь.

Камиль все еще держал меня за локоть, и я почувствовала, как его пальцы дрогнули. А взгляд неосознанно опустился на мои губы. Я с готовностью их облизнула. Мне нужно задурманить его, вернуть мысли о том, что между нами может еще все быть.

Кадык на шее мужчины дернулся, и он моргнул. Явно старался вернуть себе воинственный настрой. Я шумно выдохнула, так, чтоб грудь коснулась его рубашки и потупила виновато глаза в пол. Могу, когда надо, вспомнить все приемы обольщения.

Камиль с силой оттолкнул меня, и я чуть не упала на высоких каблуках.

— Стерва. Прекрати свои штучки. Я все их давно знаю! — и тут же порывисто подхватил мой чемодан и вышел в дверь. Не оборачиваясь громко добавил, — Пошевеливайся, Ева. И не думай, что сможешь и дальше крутить мной с помощью сына! Отныне ты в моем доме будешь призраком. Тенью, которую я даже видеть не хочу!

А я так широко заулыбалась, что аж зубы начали сохнуть. Ай да Танюша! Молодец, подруга, дала самый ценный совет! Теперь главное не облажаться и правильно подобрать ключ к массивному замку на сердце темпераментного итальянца!

Прошла неделя нашей совместной жизни в доме.

Мирон был счастлив, и я впервые видела сына таким радостным. Камиль же, напротив, с каждым днем мрачнел все сильнее. Испепелял меня чернющим недовольным взглядом.

А я старалась качественно выполнять рекомендации подруги.

По дому ходила только в платьях, следила за прической и макияжем. Правильно питалась.

Стесс отступил, и я с каждым днем выглядела все лучше. Часто и много гуляла с сыном по лесу. Каждый день приходила к бабуле на могилу и говорила, что очень сожалею, что она не дожила до этого времени. Не застала всю семью в сборе. Мирону тоже нравилось подолгу сидеть со мной в фамильном склепе. Мы с ним честно обсуждали будущее. И он признался, что сначала очень обижался на меня, что я скрыла от него настоящего отца.

У них с Камилем была полная идиллия. Он для сына соорудил за домом футбольное поле. По несколько часов в день они бегали с мячом. А я приносила им горячий чай в термосе. И только в эти мгновения Камиль не смотрел на меня волком.

Мирон сдружился с парнем, Славиком. Сыном садовника. И ребята часто начали вместе гулять. На выходные Мирон отпросился у Камиля поехать к ним в гости с ночевкой. Тот сам отвез сына и вернулся к вечеру.

Я смотрела старый фильм в гостиной. Добрую комедию. Старалась не выходить к Камилю, когда он вернулся. Через открытую дверь видела, как он налил себе коньяка и сел с планшетом на кухне. Спустя час, он выпил несколько бокалов и пошел, не глядя на меня в свою комнату.

Этот час фильма я пропустила. Неотрывно следила за мужчиной. Как он глотал выпивку, как он иногда улыбался кадрам на планшете, скорее всего тоже смотрел комедию, как он расслабленно держал руки на кресле.

Когда он ушел мне стало пусто и одиноко. Я бесцельно поклацала каналы и отправилась в свою комнату.

Приняла душ перед сном и легла в кровать.

Полная луна освещала мою комнату и никак не давала мне уснуть. Я ворочалась в холодной кровати и устало терла глаза. Затем резко села и подумала, а что если снова попробовать то, что единожды у меня получилось…

Соблазнить Камиля против его воли!

Сердце сразу застучало громче, адреналин от страха погнал по венам.

Я нервно теребила край одеяла и смотрела на дверь.

Ну же, Ева, решайся!

Мирона нет дома, поэтому если даже Камиль выгонит меня с криком из своей спальни, сын не застанет моего позора.

Я быстро встала с кровати, пригладила руками волосы. Оглянулась по сторонам, словно в поисках мнимой помощи.

В доме царила мрачная тишина. Лишь стук стрелок часов оповещал о том, что время неумолимо уходит в прошлое.

Я выдохнула все сомнения. Разделась догола и пошла на носочках в его комнату.

Будь, что будет!

Темпераментный итальянец может сдаться, если я сама не сбегу в последний момент.

А я не сбегу!

Я детдомовская!

Мне нужна семья!

Мне нужен и сын и Камиль. И я готова наступить на горло и гордости и предубеждению.

Я тихо приоткрыла дверь и проскользнула в комнату. Ощущение дежавю не отпускало. Точно также, двенадцать лет назад я пришла за Камилем. И забрала у него самое ценное — сына!

Я подошла к кровати, освещаемой лунным светом. Камиль лежал ровно и расслабленно. В воздуже стоял стойкий аромат его тела и алкоголя. От холода я поежилась и быстро залезла на кровать к нему под одеяло. Коснулась холодной рукой его горячей груди. Мужчина вздрогнул во сне и начал просыпаться. Недовольные морщинки начали возвращаться на его умиротворенное лицо. Его веки с пушистыми черными ресницами дрогнули, и он медленно открыл глаза. Посмотрел на меня смолистым взглядом в котором заблестела злость и раздражение.

— Бля, Ева! Какого черта ты творишь?! Проваливай нахрен из моей кровати, — чуть охрипшим от сна голосом пробормотал он.

Я лишь зажмурилась и подалась скорее к нему, прижамаясь грудью к плечу.

— Сука…ты голая, — он дернулся и сжал зубы. Желваки на его лице напряглись. Он вцепился в мои плечи, желая оттолкнуть. Но медлил.

Просто держал.

Я быстро воспользовалась этой секундной задержкой.

— Не прогоняй меня… Только сегодня… Одна ночь… — тихо зашептала я.

Но не двигалась. Ждала, чтоб он сам решился.

Секунды слились в минуты. Камиль просто смотрел на мое лицо. Прожигал мрачным взглядом в котором разгорался костер. Целый пожарище.