Эта женщина обладала исключительной красотой, богатством и могуществом. При этом ее безудержная властность раздражала многих римлян и в том числе евреев.

Спустя пять лет после разграбления Иерусалимского храма Береника переселилась в Рим, где стала любовницей Тита. Не будучи официальной супругой императора, она вела себя вызывающе, сея вокруг себя ненависть и страх. Но никто не смел и слова вымолвить, ибо Тит был без ума от этой женщины. Когда он стал императором вслед за своим отцом, Сенат и римский народ заволновались, что будут иметь дело с новыми Нероном и Мессалиной. Ведь Тит уже повел разорительную налоговую политику, вмиг опустошившую карманы горожан.

Тем не менее, вопреки ожиданиям, император за пару месяцев кардинально сменил политический курс и, по словам Сената, стал «воплощенной любовью и нежностью всего рода человеческого». А что же Береника? Пока Тит потихоньку охладевал и тяготился ее любовью, бедная женщина все сильнее загоралась всепоглощающей страстью к императору. Наконец, владыка решил избавиться от Береники, обвиняя ее в самом злостном колдовстве. Назначив свидание под портиком Октавии, он толкнул бывшую любовницу в лапы стражников, а затем приказал убить. Но призрак Береники неустанно возвращается в это место, в надежде когда-нибудь встретить Тита, великую любовь всей своей жизни, для последнего романтического свидания.

Перед портиком Октавии простирается площадь 16 октября 1943 года (largo 16 Ottobre 1943). Этот день оставил глубокий след в истории Рима. Тогда в 5:30 утра около 100 вооруженных нацистских солдат окружили еврейский квартал.

В то же время еще 200 нацистов в поисках жертв распространились по 26 районам, на которые военное командование разделило город. Когда гигантская облава закончилась, к карателям попало 1024 римских еврея. Уже через два дня всех их отправили в Биркенау в восемнадцати запломбированных вагонах. Лишь 16 человек вернулись живыми после войны. 15 мужчин и одна женщина. И ни одного ребенка.

Если вам удастся беспрепятственно спуститься к площади с археологическими раскопками, то вы можете пробраться к театру Марцелла по тропинке между древних камней Рыбного форума. В противном случае идите по узенькому проулку, начинающемуся слева от арки, вплоть до изящных декораций улицы Сант-Анджело-ин-Пескерия. Затем от нее направляйтесь направо, на улицу Трибуна-ди-Кампителли (via della Tribuna di Campitelli), которая приведет вас в горку, на площадь Кампителли (piazza di Campitelli). На улице Трибуна-ди-Кампителли вы заметите множество древних остатков зданий, вставленных в современные стены. Некоторые, например колонны, скорее всего, принадлежали храму Юноны-Регины («Царицы»). Пересеките площадь вдоль, чтобы пройтись по улице Монтанара (via Montanara) и далее, по улице театра Марцелла (via del Teatro di Marcello). Там справа вы увидите величественную громаду театра Марцелла. Это единственное дошедшее до нас здание в Риме, предназначенное для театральных действ. Сооружение было начато ок. 46 года до н. э. Юлием Цезарем с целью затмить славу театра своего давнего политического противника Помпея. Однако завершил строительство уже Октавиан Август, посвятив здание супругу своей дочери Марцеллу. Перед нами – первый римский каменный театр.

До этого представления разворачивались на временных деревянных подмостках. Настоящее здание театра навсегда утвердило планировку типичной римской театральной постройки. Лавки зрителей располагались здесь не на естественном возвышении, как в греческом театре, а закреплялись в выстроенной полукругом каменной стене.

В первом ряду, как правило, сидели сенаторы, выше – остальная публика. Театр вмещал почти 20 000 человек. В Средние века на руинах театра была построена крепость Пьерлеони. В течение XVI века семья Савелли превратила здание в свою личную резиденцию.

Театр Марцелла, наряду с театрами Бальбо и Помпея, часто становился местом романтических свиданий и любовных интриг. Киприан, один из отцов церкви, писал: «Добропорядочная матрона, случайно оказавшись на спектакле, возвращается оттуда уже оскверненной».

На стенах театра Марцелла и в других местах зрелищ часто встречаются надписи вроде: «pupa» или «pupula» (лат. «кукла», «куколка»). Авторы – молодые зрители-римляне. Читаем далее: «Fonticulus piscicula salutem» («Фонтанчик приветствует свою рыбоньку»). Перед нами – еще одна из забавных сторон повседневной жизни Древнего Рима. Немецкий филолог Карл Вильгельм Веебер посвятил изучению бытовых надписей на римских камнях не одно десятилетие и сделал удивительные открытия.

Силен же был замес чувствительности и похоти в тени этих аркад, если даже много веков спустя Иоганн Вольфганг Гете во дни своего путешествия по Италии пережил здесь что-то вроде приятной паузы.

Гете и театр жизни

Как раз напротив здания театра Марцелла до XIX века простирался район таверн и постоялых дворов. Гете обнаружил здесь в период своего римского путешествия таверну Кампана («Колокол», ныне ее уже нет). Но главное, он повстречал здесь Фаустину, прекрасную дочку хозяина заведения. Увлеченный этой хваткой и острой на язык молодой римлянкой, литератор, должно быть, вознесся на седьмое небо от счастья, когда она начертала на столе пальцем, смоченным в вине, их сплетенные имена. А потом… Вот что писал сам Гете о развитии событий:

Девочка ж насупротив с маменькой села своей.

Все подвигает скамью, – и как же ловко! – чтоб видел

Я в полупрофиль лицо, спину ж во всю ширину!

Громче ведет разговор, чем в обычае римлянок; станет

Всем подливать, на меня глянет – и мимо прольет.

По столу льется вино, а плутовка пальчиком нежным

На деревянном листе влажные чертит круги.

Имя сплела мое со своим. И как я глазами

Жадно за пальцем слежу, вмиг уловила она.

Римской пятерки знак под конец она вывела быстро

И перед ней черту. Дав мне едва разглядеть,

Стала круги навивать, затирая и буквы и цифру,

Но драгоценную ту глаз мой четверку сберег.

Нем сидел я и в кровь искусал горевшие губы,

То ли плутне смеясь, то ли желаньем палим.

Так поэт отправился на первое свидание в назначенное время. Затем последовало второе и бесконечные другие. В результате Гете даже включил свое любовное приключение в сборник «Элегии»:

Мне хорошо с Фаустиной моей! Всегда ей в охоту

Ложе со мной делить, верному верность храня[69].

Итак, пройдя несколько метров по улице театра Марцелла (via del Teatro di Marcello), вы сможете насладиться видом церкви Сан-Никола-ин-Карчере, прилепившейся на непривычной высоте. Это – типичный пример римского здания, где сплавились архитектурные стили разных времен. В этом городе такое случается не так уж редко. Обратите внимание, например, на череду колонн в интерьере церкви. Они принадлежат храму эпохи республики (III–IV вв.). Колонны из других