А забавная, кстати, аналитическая четверка. Двое парней и две девушки, мужской части на вид лет по двадцать два – двадцать пять, дамы чуть моложе. На взгляд адмирала, совсем дети. И из-за них его позвали? Впрочем, Устинову виднее. Парни наряжены в строгие деловые костюмы, сидящие на них, как на коровах седла – заметно, что привыкли к совсем другой одежде, менее официальной и более удобной. Тот, что постарше, щеголял рыжей шевелюрой, слегка выгоревшей на солнце, второй брил голову. В сочетании с тем, что парнишка изначально был, похоже, то ли блондином, то ли светло-русым, это производило удручающее впечатление гигантской лысины.

Девушки тоже не блистали внешностью. Одна, в строгом платье, с темными волосами, собранными в пучок, и без следа косметики, была классическим синим чулком. Адмирал даже посочувствовал ей немного, такую слегка накрасить и по-человечески приодеть – и будет если не красавица, то как минимум вполне симпатичная, как сказал бы Вассерман, товарного вида женщина. Но, похоже, этой на внешность плевать, она то ли всерьез наукой занимается, то ли карьеру делает, а может, то и другое одновременно. Зато ее спутница явно не брезговала ни косметикой, ни броской, но, на взгляд Александрова, излишне аляповатой одеждой, ни чересчур резкими и сладкими духами. Явный перебор, что в сочетании с достаточно невзрачной мордашкой выглядело так себе. Впрочем, это отчасти компенсировалось внушающими уважение природными достоинствами – теми, что выше и ниже талии. И, судя по взглядам, которые украдкой бросали на нее оба парня, именно она и была у них в команде главной секс-бомбой. Ну, ладно, в таком возрасте простительно.

– Итак, дамы и господа, – начал Устинов, представив друг другу собравшихся, – у нас не так много времени. Прошу начинать.

Начал тот, который лысый. Всеволод, так его звали. Чуть смущенно откашлявшись, он сообщил, что принимал участие в допросе пленных нигерийцев, в том числе штабных. Присутствие человека из аналитического центра, конечно, формальность, потому его и послали, как самого молодого, но тут парню улыбнулась удача. Все же он по образованию был психологом (адмирал недовольно поморщился – мозгоправов на флоте традиционно не любили) и сумел на мелких, практически незаметных со стороны, нестыковках выделить из серой по мозгам и черной по коже массы пленных одного, не вписывающегося в общую картину. Ему покрутили пальцем у виска, однако пленного в разработку все же отдали, приставив для контроля немолодого и опытного, но звезд с неба явно не хватавшего контрразведчика.

Такая сговорчивость объяснялась просто. Что делать с нигерийцами, толком никто еще не представлял, но участь их однозначно ждала не самая лучшая. Может, урановые рудники, а может, еще что-нибудь в том же духе. Так что пускай головастики, как иронично называли ученых из аналитического центра, хоть на ремни его порежут – какая, собственно, разница? Молодежи тоже надо тренироваться.

Но молодняк был настроен решительно и за дело взялся серьезно. Командовала допросом, как оказалось, та самая, изображающая неотразимую обольстительницу девица, она как раз незадолго до того защитила диплом по сравнительному анализу классических и новейших технологий ведения немедикаментозного допроса и теперь жаждала испытать свои теоретические познания в деле. Третий член команды, тот, который рыжий, был на подхвате – его стезей оказалась мнемотехника, то есть, в числе прочего, детекторы лжи и их разновидности.

Вначале пленный все отрицал. Вот только, будучи профессионалом, он очень быстро сообразил, что в любом случае выложит все, что знает, разница будет лишь в потерях, которые он понесет при этом. Молодежь цинична и спрашивает, не вдаваясь в моральные аспекты происходящего. Пару раз вдохнув запах собственного жареного мяса, пленный штабной стал весьма разговорчив и выложил массу интересных сведений. К примеру, рассказал, кто он и откуда.

Узнав о том, что атака на Урал силами нигерийцев спровоцирована и организована разведкой самой Конфедерации, Александров лишь вздохнул и пожал плечами. Бывает… В конце концов, у спецслужб свои законы, и то, что другим кажется подлостью, для них не более чем часть их работы. Мораль совсем другая… Если она у них вообще есть, эта мораль. Глупо обижаться, хотя зарубку на память сделать, безусловно, стоит. А еще стоит сделать вывод о том, что Урал не дождется помощи из метрополии и рассчитывать теперь приходится только на самого себя. Поэтому он помолчал несколько секунд и, с накатившим вдруг безразличием, спросил:

– Это все, зачем вы меня приглашали?

– Нет, не все, – голос синего чулка, которую звали Ириной, оказался неожиданно мягким и мелодичным. – Дело в том, что с определенного момента к ребятам присоединилась я…

Эта девица и впрямь оказалась не чужда аналитике и полету мысли. Она не только задала пленному дельные вопросы и выяснила, что практически весь нигерийский флот отправился в авантюрный набег на Урал. Это уже было известно из протоколов других допросов. Но и, что важнее, она догадалась вытрясти из пленного точную и подробную информацию о Великой Нигерии, состоянии их армии, орбитальной обороны, а также о внутреннем устройстве, включая взаимодействие между политическими, околополитическими и совсем неполитическими силами. Пленный и впрямь оказался профессионалом высокого класса, о Нигерии знал многое, и на основании этих сведений у девчонки родился интересный план. В течение четырех с половиной суток она, прерываясь лишь на еду и естественные надобности и глотая стимуляторы, плотно сидела над расчетами, после чего вышла на Устинова. Ну а тот, немного подумав, решил посоветоваться с Александровым.

– Итак, – адмирал потер виски, свернул выведенную на экран страницу с тезисами и внимательно посмотрел на Ирину. – Вы предлагаете мне нанести удар по Нигерии. Вариант вполне реализуемый, да… Сейчас у них разброд и шатание, власть делят, так что боеспособность армий стремится к нулю. Орбитальные крепости – одно название. Логично, в общем-то. А главное, помощи им ждать, если что, неоткуда. К ним можно попасть или от нас или еще с трех точек, до которых восточникам ползти и ползти. Не один месяц добираться. Ресурсы в системе хорошие, то есть содержание оккупационных сил будет мелочью по сравнению с ожидаемой выгодой. Красиво, если бы не одно обстоятельство. В ближайшие часы мой флот уйдет совсем в другом направлении.

– Весь? – Ирина неплохо держалась, но заметно было, как она разочарована.

– Нет, однако все линейные силы будут задействованы.

– По моим расчетам, – девушка развернула очередную страницу, – хватит крейсерской группы. Пять-шесть кораблей. Ну и транспорты с пехотой, разумеется.

– Ой, рискуете, – адмирал вдруг улыбнулся. Чем-то ему собеседница напомнила себя в молодые годы. – А почему бы и нет? Через неделю в строй будет введен один из трофейных линкоров, которые я притащил с Шелленберга. Команде все равно надо его осваивать – вот и пускай тренируется. Крейсера я с собой тащу не все, да и эсминцы тоже. Люди у вас есть, Василий Викторович? В смысле, необходимое количество десантников?

– Даже больше, – кивнул Устинов.

– Ну, пусть будет так. Я сформирую группу офицеров, которые составят ваш штаб. За оставшееся время подготовят детальный план операции, и через десять дней отправитесь завоевывать Нигерию. И ваш аналитический центр тоже пускай подключается, раз заварил кашу. Нечего им штаны просиживать. Обеспечение подготовки за вами, Василий Викторович. Непосредственное руководство операцией… А вот пускай за вами. Как ваше полное имя?