Алла подула на своё вино – горячо! – и пожала плечами.

– Остальные из Интернета. Их набирал сам Володя. Нас он тоже набирал как бы сам, но от нас отвязаться было никак невозможно, не набрать нас он не мог, я сделала для этого всё. Про Женьку ты знаешь лучше меня. Про остальных, насколько я понимаю, мы оба ничего не знаем.

– Диман, Петя и Степан, – Павел хлебнул из кружки. – Степан распорол ногу остатками ампулы. На Петю стеллаж рухнул, а Диман никому не дает в руки свой рюкзак.

– Какими… остатками ампулы? Там же просто стекляшки какие-то были, – не поняла Алла.

– У нас из шкафа медицинского ампулу утащили. Там снотворное, ветеринарный препарат. Мы иногда этими ампулами ружья заряжаем, зимой и ранней весной, когда на шатуна можно в лесу нарваться. Шатун – медведь, который в спячку не залег. Стрелять их мы не стреляем, а в тайге лучше с ними не встречаться. Страхуемся.

– Подожди, при чем здесь снотворное, ветеринарный препарат?

– При том, что я в ту ночь, когда Игорька прикончили, всё проспал. И я-то ладно, главное, Зоя Петровна проспала!.. А она в большом доме ночует. Каждый скрип слышит, каждый шорох!..

– Ты хочешь сказать, что вам дали снотворное?! Ветеринарное?!

– Да какая разница, какое!.. Всё от дозы зависит.

– Павел, кто мог дать вам снотворное?!

– Вот и я всё думаю – кто.

Алла подошла к печке и стала трогать теплые изразцы.

– Давай рассуждать. Петька – просто мальчишка! Он на твой стеллаж знаешь, зачем полез? Чтобы выкинуть мышеловки! Гнусно, мол, когда мыши погибают такой страшной смертью. Он видел, что там у тебя много мышеловок, как раз на верхней полке рядом с черной банкой. Он потянулся за ними, и стеллаж упал. Кто вывинтил болты? Сам Петька? Быть такого не может.

– Тут главный вопрос не кто, а зачем, – поправил Павел. – Узнаем, зачем вывинтили, поймём кто. И крышки с банок зачем-то поотвинчивали. Вроде понятно, зачем, но…

– Кого-то хотели убить? Еще кого-то? Тебя? Ты в комнате со снаряжением бываешь чаще всех! Ты вообще грозился её запереть, когда мы там Димана застали.

– Вот и надо было запереть, – сердито сказал Павел. – Слушай, как ты вкусно эту штуку варганишь! – И он сделал большой глоток.

– Из-за чего вы поссорились с Виноградовым? В ту ночь?

Он махнул большой красной рукой.

– Да ну. Какая разница? Он всё равно теперь мертвый лежит, и ни я, ни Марк его точно не убивали.

– Павел, из-за чего вы поссорились? Говори правду.

Говорить – тем более правду! – ему не хотелось. Правда, на его взгляд, была слишком мерзкой. Ему казалось, что если об этой самой правде никогда не вспоминать и не рассказывать, то станет так, как будто ничего и не было никогда!.. Был человек по имени Игорь Виноградов, не плохой и не хороший, мужик как мужик. Богатый, успешный и вообще большая шишка в спорте. Потом приключилась беда и его убили. Теперь нужно понять, кто и за что убил. Какое кому дело… до той самой правды?

Алла смотрела на него очень внимательно, и он вдруг подумал, что должен сказать ей. Она поймёт, совершенно точно поймёт и… разделит это с ним. Только ей одной и нужно рассказать.

– Он прилетел к нам… с предложением. – Тут Павел весь вдруг вспотел от неловкости. Алла продолжала смотреть очень серьёзно, просто глаз не отводила. – Суть предложения в том, что мы… ну, он так считал, что мы можем… за деньги, конечно, не просто так… Фу ты, черт!..

– Паша, ты что?

– Он предложил нам деньги за то, чтобы мы с этого года стали выступать за Германию, – выпалил Павел. – У немцев весь биатлон развалился, и команда сейчас слабая, надежд на медали нет. А впереди Игры. Мы соглашаемся, моментально получаем гражданство и много миллионов. Переезжаем в Германию, там нам создают все условия для тренировок. Всем хорошо.

Алла взяла его за руку. Он аккуратно вытащил руку, попил из кружки вина, как воды, присел на корточки и стал подкладывать в печку поленья. Огонь весело затрещал.

– А… такая практика существует? – осторожно спросила Алла, глядя в бритый затылок, выражавший море всяких чувств. – Спортсменов перекупают?

– Ну, ясный пень, перекупают. В футболе и хоккее – вообще запросто. Торги устраивают. Но там другое! Там это называется – легионеры, никто никакое гражданство не получает и политического убежища не просит!

– А вы должны были политическое убежище попросить?!

– Ну, что-то в этом роде. Он сказал, что у него уже всё продумано. Мы улетаем во Франкфурт, вроде на тренировку, и не возвращаемся. Немцы моментально дают нам гражданство, и в Сочи Ледогоров выступает уже как истинный немец. Какая, говорим, вам разница, если вы с командой всё равно никогда не тренируетесь, на сборы раз в году летаете, да и то только на те, которые пропустить уж никак нельзя! Там, в Германии, даже лучше. Денег больше.

– А вы о таких его… инициативах ничего раньше не знали?

– Ишь, слово-то какое нашла – инициативы, – пробормотал Павел и снизу вверх поглядел на неё. – Приличное слово. Игорёк такие слова очень уважал. Налей мне еще, Алчонка.

Алла пошла на кухню.

…Значит, Виноградов предлагал Марку выгодную сделку. Его чемпионство, титулы, настоящие и будущие, его заслуги и перспективы в обмен на миллионы и жизнь в прекрасной европейской стране. Всего только и нужно… Что нужно?.. Родину продать?.. Себя?..

Алла закрыла глаза и представила биатлонный старт, снег, трибуны, флаги. Комментаторские кабины, камеры, журналисты, болельщики. Шестикратный олимпийский чемпион Марк Ледогоров, легенда мирового спорта, сегодня выступает за Германию.

Картинка зависла, как на стоп-кадре.

Алла открыла глаза.

…Странное создание – человек. Странное и необъяснимое. Как это Господь создал его по образу и подобию своему? Каково же это подобие, если Марк Ледогоров человек и Игорь Виноградов тоже человек? Кто из них более подобен Богу?..

– Павлуш! – крикнула Алла и прислушалась. – А вы ему просто так, на словах отказали или всё же поколотили немного? Вопли я слышала, а драка-то была?..

– Не было драки, – сказал Павел совсем рядом. – Мы просто вежливо отказали – спасибо, не надо.

– А он?

– Ну, что он? Он председатель союза биатлонистов России. Большой человек в нашем деле. Он уже там с кем-то всё решил! Сказал, что очень большие люди в Германии нас ждут, ну очень большие! Что он уже звонил и дал все гарантии. В смысле, что мы переметнёмся! Уговаривал согласиться, иначе он нам такую развеселую жизнь устроит по всем направлениям, что о спокойных тренировках в уральских горах мы на ближайшее время можем забыть. И, между прочим, устроил бы, если б его не зарезал кто-то.

– Кто его зарезал? Ты?

Он взял у неё из рук кружку и ответил серьезно: