Неизвестно, кому из трех фараонов, носивших имя Псамметих, принадлежала эта ушебти, но выдвигались предположения, что этим фараоном был Псамметих I: поскольку он был первым царем с таким именем, ему не требовалось дополнительно идентифицировать себя, используя коронационное имя Уахибра[267].

Гранитная плита из деревни Ганаг, возможно часть царского саркофага

Источник: Image courtesy Penelope Wilson, Durham University

Всего найдено четырнадцать ушебти фараона Псамметиха, а также две ушебти Нехо (I или II), три, принадлежавших Априю, и пять — Амасису[268]. Многие из них оказались в музеях в период активных раскопок в Са-эль-Агар, когда местное население добывало себах в конце XIX века[269]. Хуже всего, что царские гробницы действительно могли еще быть нетронутыми, когда Шампольон посетил эту местность, но затем захоронения возрастом 2500 лет попросту разрушили. Происхождение большинства этих предметов неизвестно, но некоторые ушебти были найдены в совершенно других местах, что может свидетельствовать, что по крайней мере часть из них была изготовлена в Мемфисе и никогда не находилась в Саисе или же была привезена в Саис из Мемфиса в качестве вотивных (приносимых в дар) предметов[270].

Сохранилось также несколько фрагментов погребального инвентаря, в том числе осколок гранитного саркофага Псамметиха II, теперь находящийся в Париже, скарабей Нехо II в форме сердца и две канопы Априя. Канопы обнаружили во вторичном контексте — в этрусском захоронении; в них хранились мумифицированные соколы, следовательно, их вынесли из гробницы фараона еще в древности[271].

Ушебти Псамметиха, найденные Пенелопой Уилсон в 2007 году

Источник: Image courtesy Penelope Wilson, Durham University

Очередное открытие, сделанное в Саисе, стоит того, чтобы о нем рассказать. Археологи нашли три гранитных капители в форме пальм монументальных размеров, которые очень похожи на описанные Геродотом «колонны в форме пальмовых деревьев». Похоже, они находились не на своих изначальных местах, но все же могли быть единственными архитектурными элементами гробниц, которые сохранились в том виде, по которому их еще можно идентифицировать[272]. Ушебти Псамметиха была найдена вместе с другим материалом времен XXVI династии, который использовался при постройке более позднего римского сооружения — купальни I века до н. э. — III века н. э., сделанной из гранитной крошки и ортокварцитовых осколков, датируемых периодом правления XXVI династии. В других местах под скоплениями древнеримских черепков находили разобранные здания эпохи фараонов. В целом все найденные данные указывают, что ко времени римского господства все основные постройки саитского периода, включая храмы и царские усыпальницы, были разрушены[273]. Вполне вероятно, что ученым еще предстоит найти новые фрагменты объектов того времени. В своей недавней статье на эту тему Уилсон выражает сдержанный оптимизм: «Стоит надеяться, что до следующей находки пройдет менее ста лет»[274].

В 2014 году вновь ненадолго ожила надежда на сенсационное открытие: тогда в египетской прессе появилась информация о том, что в Телль Тебилле, в северной провинции Дакахлия, была обнаружена мастаба, принадлежавшая Псамметиху I. Однако эти выводы были преждевременными. Археологи нашли захоронение нескольких человек, в котором также содержалось много предметов погребального инвентаря, в том числе большое количество фаянсовых ушебти и амулетов, очень искусный бронзовый амулет в виде птицы, а также два известняковых саркофага в форме человеческого тела. Почти полностью сгнивший контейнер, в котором лежала мумия, был покрыт позолотой. На покрытии имелись надписи, и среди них был картуш с именем Псамметиха[275]. Но фараон лишь упоминался как правящий монарх, занимавший трон на момент смерти покоившихся там людей или во время их жизни, а не как хозяин гробницы. И хотя сердца некоторых египтологов забились сильнее, когда вышли публикации об открытии новых гробниц, представленных доказательств было совершенно недостаточно, чтобы утверждать, что там были похоронены представители царской фамилии, поэтому статьи пришлось признать ошибочными. Это забавный пример того, как может распространиться ложная информация, если сообщения об открытии делаются сразу в СМИ, без предварительного обсуждения в научной прессе.

В определенной степени вопрос о том, возможно ли вообще новое открытие, способное соперничать с открытием гробницы Тутанхамона, лежит в основе этой книги. В каком-то смысле таким открытием было «золото фараонов», найденное Монте в Танисе. Но эта находка не может даже сравниться с Тутанхамоном с точки зрения популярности. СМИ сыграли огромную роль в том, чтобы поведать миру об открытии Картера и утвердить имя Тутанхамона в массовом сознании. По крайней мере, такая известность гробницы Тутанхамона отчасти связана с тем, что на момент открытия Монте внимание прессы было сфокусировано не на раскопках в Танисе, а на нарастающем кризисе, приведшем ко Второй мировой войне, и с тем, что работа французского ученого была прервана этой войной.

Действительно, в гробницах Таниса был обнаружен беспрецедентный материал, ценнее которого, возможно, не находили не только при раскопках древнеегипетских руин, но и вообще в рамках всех исследований Древнего мира. Даже для самого известного предмета из сокровищ Тутанхамона, цельной золотой посмертной маски, среди находок в Танисе есть соответствие — посмертная маска Псусеннеса I (см. Фото 19). И в самом деле, кажется странным и даже нечестным, что последняя получила так мало внимания со стороны общественности. Однако для этого есть масса причин. Какой бы выдающейся ни была вторая посмертная маска из цельного куска золота, в 1939 году она уже не являлась чем-то абсолютно новым для публики. Все сокровища, найденные Монте, не дотягивают до уровня тех, что обнаружили в KV62, и я осмелюсь заявить, что, по меньшей мере на мой взгляд, маска Псусеннеса не так совершенно изображает лицо фараона, как маска Тутанхамона.