набрав его номер в своем телефоне, я позвонила, но тщетно, никто не брал трубку.

Меня кто-то окликнул, я повернулась.

– Женя?

На меня со смесью радости и удивления смотрел Лукьянов.

– Ваня, честно, сейчас вообще не вовремя.

– Это твой муж? – он кивнул на Перьева. – Тот самый, который позвонил тебе во время нашего свидания в ресторане?

– Что?

– Что?

– Ты шутишь?

– Хотелось бы, выглядит он, как последний пропитый алкаш. Простите, – он уже обращался к Перьеву.

– Ваня, правда, сейчас мне надо срочно бежать.

– Тогда я бегу с тобой.

– Ты пьян?

– Не совсем.

– Ваня, не надо. Не лезь в мои дела.

– Хочу и буду!

Ух, как маленький ребенок! Я закипела. Сквозь зубы сказала:

– Хорошо, ты поедешь с нами, но, в случае чего, пеняй на себя, ты сам напросился.

Ваня радостно улыбнулся.

– Ты не пожалеешь!

– Все, бегом!

Я посмотрела на Перьева, тот тяжело поднялся со стула.

– Я не хотел ничего такого, тем более я не хотел быть замешан в убийстве и похищении.

– Я понимаю.

У Вани вытянулось лицо.

– Убийство?

– Да.

– Похищение.

– Да.

– Что происходит?

– Долго объяснять.

– Кем ты, мать твою, работаешь?

Я невольно улыбнулась.

– Защитником слабых и обделенных.

Он не оценил моего ответа, но послушно пошел за мной и Перьевым на выход из бара.

– Скорее, – подгоняла я.

Открыла дверцу и села на водительское место. Перьев и Ваня спорили минуты две, кто сядет на переднее пассажирское кресло. Победил довольный этой победой Ваня.

Они наконец уселись. Я вбила в навигатор адрес Глухалова и ужаснулась, что до него ехать почти через весь город. Вечер, пробки… Просто отлично! Этот факт поверг меня в такое раздражение, что я даже не сразу смогла завести машину, словно мой «Фольксваген» не хотел трогаться с места, пока я в таком неприятном расположении духа.

Наконец, машина завелась, и я выехала.

Мы ехали молча, Перьев – тот вообще притих, а я барабанила пальцами по рулю, думая, можно ли взять Глухалова с поличным, или лучше брать сейчас. Но лучше, на мой взгляд, не рисковать. Доказательств против него, думаю, хватит. Да и самого тренера, полагаю, сможем «расколоть». Он действительно готовил либо похищение, либо убийство своей жены. А может, уже похитил Веру, а теперь готовился совершить убийство.

Я ударила рукой по рулю.

Из невеселых мыслей меня вырвал голос Лукьянова:

– Ну так что, ты расскажешь мне хоть что-то наконец?

Он не выдержал моего молчания, пока я гнала машину по улицам.

«Сколько же штрафов мне придет на почту от ГИБДД», – подумала я, но эта мысль быстро исчезла из моей головы.

Мы встали в пробку, и я старалась никак не показывать свой гнев и досаду. Глянула на Ваню. Кажется, он протрезвел.

– Не при нем вести такие разговоры, – я кивнула на Перьева, тихо это сказав.

Лукьянов понимающе кивнул.

Перьев как-то странно притих на заднем сиденье, и я немного боялась того, как бы он не предупредил Василия о том, что мы едем к нему с визитом, нарушать его планы. Да и вообще, он здесь был ни к чему, но тратить время на то, чтобы отвязаться от него, я тоже не могла. Меня все это раздражало и практически приводило в неконтролируемое бешенство. Но только практически. Пока что я была в силах контролировать свой все равно нарастающий гнев. К нему еще и добавилось беспокойство. Отличная гамма чувств для холодной головы. Я усмехнулась.

Мы подъехали к дому, где, по словам Перьева, должен быть Глухалов.

Я остановилась около подъезда и заглушила двигатель. Обернулась к Павлу.

– Здесь? Я не ошиблась.

– Сложно было бы это сделать, ведь ты ехала по навигатору.

Я кивнула.

– Идемте, – приказала я и вышла из машины.

Перьев лениво вылез из моего «Фольксвагена», спрятав руки в карманы, а Ваня, наоборот, был бодр, но как-то немного взвинчен.

– Какая квартира? – спросила я у бывшего футболиста.

– Второй этаж, восьмая квартира.

Мы вошли в подъезд, на двери которого не работал домофон. Как будто было подстроено, но я постаралась списать это на удачу, которая нам решила сопутствовать сегодня.

Квартира оказалась сразу же слева от лестничного пролета. Поднявшись на площадку первой, я обернулась к мужчинам.

– Павел, звоните в дверь. Скажите, что вы пришли с важными сведениями, – прошептала я.

Тот согласно кивнул и подошел к двери квартиры.

Он нажал на звонок. Коротко. Спустя пару минут никакой реакции не последовало. Потом нажимал еще раз и еще раз, пока трель от звонка и долгого нажатия не начала стоять в ушах.

Стало ясно, в квартире никого не было, или Глухалов просто прятался, такой вариант тоже имел место быть.

– Черт! – выругалась я.

Перьев развел руками.

– Я правда хотел помочь, не знаю, как и почему изменились его планы, и он покинул квартиру.

Вздохнув, я кивнула.

– Идемте отсюда.

Мы вернулись к машине.

Когда все трое оказались в салоне автомобиля, я поняла, что теперь придется сообщать о пропаже Веры Анатолию. Или нет? Я пока сомневалась.

Завела двигатель и поехала прочь от чертова дома, в котором не оказалось главного моего подозреваемого, а точнее, виновника всех убийств. Ну, работал он не в одиночку, а с сообщником, но это не умаляло его вины.

Я была расстроена, но не подавала виду.

– Куда тебя отвезти? – спросила я у Перьева.

– Подкиньте до центра, дальше своим ходом двинусь, – спокойно сказал он, при этом зевая.

Зевота была заразительна, но я сдержала порыв. Хотя я и вправду хотела спать, устала за эти сумасшедшие дни окончательно.

Я ехала по улице Бабушкина,