– У Кешки в квартире только на стенах висело не меньше двух десятков полотен. А были, наверное, где-то и еще. Представляешь, даже если каждое продать за сто тысяч евро? Это уже получается больше двух миллионов.

– А если не продавать, а придержать, то со временем картины еще больше подрастут в цене.

– Невероятное богатство!

– Сказочное!

После этого пришел черед и других действующих персонажей. Подруги обсудили и их тоже.

– Анфиса просто пешка в игре нотариуса.

– Конечно. Она при смерти, а завещание ее уже лежит у Рогожкина в столе.

Тот факт, что завещание было оформлено не на самого Рогожкина, а на некоего гражданина Короткова, дела не менял. Ушлый нотариус, съевший собаку на делах о наследстве, отлично понимал, что стать наследником убитой женщины – это навлечь подозрение на самого себя. Значит, требовалось какое-то подставное лицо, и этим самым лицом и стал Коротков.

– Это очередная пешка в руках коварного Рогожкина, – пренебрежительно отмахнулась Кира. – Все дело затеял жадный нотариус, когда пронюхал, что картины его дальнего родственника Пети Иванова нынче стоят целое состояние!

Как об этом прознал Рогожкин, подруг не очень интересовало. Они уже поняли, кто стоит за гибелью Кеши и нападениями на Анфису. И стоило подругам подумать про Анфису, как раздался телефонный звонок. Тревожно переглянувшись с подругой, Леся первой взяла трубку.

– Да, здравствуйте, Иван Сергеевич.

Услышав имя следователя, Кира еще больше насторожилась. Что ему нужно от подруг в столь поздний час? А когда Леся, выслушав следователя, сдавленно охнула, Кира поняла, сбылись самые скверные ее подозрения. Что-то опять случилось, и что-то весьма нехорошее.

– Что? – подскочила она к Лесе. – Что произошло?

Но Леся лишь отворачивалась от нее, отмахивалась и не желала ничего объяснять.

– А как сама Анфиса? – допытывалась она у следователя. – С ней что? А-а-а… она по-прежнему в коме. Ну, ладно… Держите нас в курсе дела, хорошо?

И повесив трубку, она наконец повернулась к нетерпеливо ожидающей подруге и сказала:

– Сегодня днем на Васю в больнице было совершено нападение.

– Да что ты?

– Следователь считает, что убить пытались в очередной раз Анфису. Василий встал на пути у преступника, между ними завязалась драка. И Вася принял удар на себя. Преступник сделал ему укол со смертельной дозой препарата.

– Тот же, что и в прошлый раз?

– Нет. Теперь преступник решил не заморачиваться. Он ввел Василию препарат, по своему действию сходный с действием героина. Смертельную дозу.

– Ой! Героин! Да еще смертельная доза! И что же?.. Вася… Он погиб?

У Киры на глазах невольно выступили слезы. Ей было заранее страшно жаль отважного парня, который продемонстрировал такую искреннюю преданность своей любимой. Он даже умер за нее!

Но Леся тут же поспешила успокоить подругу:

– Погоди отчаиваться. Парню повезло, все случилось в реанимации. Его быстро нашли. И далеко везти пострадавшего было не надо. Так что Вася жив, но он…

– Что?

– Он в коме.

Кира невольно разинула рот.

– В коме? Как? И он тоже?

– Да, – грустно подтвердила Леся. – После проведенных реабилитационных процедур Вася должен был бы уже очнуться, но этого не произошло, он впал в кому.

– Потрясающе, – произнесла почти сердито Кира. – Нашел тоже время впадать в кому! Преступник будет вот-вот пойман, а эти двое в коме! Ради кого, спрашивается, стараемся?

Леся ничего не смогла ответить на этот вопрос. И крайне расстроенная Кира принялась за прерванное звонком следователя занятие. Она помогала Лесе готовить ужин. Но внезапно, прекратив крошить овощи, Кира подняла голову и спросила:

– А что преступник? Есть его приметы?

– Да. На сей раз его видели работники отделения. Представляешь, парень настолько обнаглел, что представился сотрудником самого Фокина! Дескать, следователь послал его в помощь Василию.

– Какая наглость!

– И не говори. Похоже, преступник ни перед чем не остановится, лишь бы спровадить Анфису на тот свет.

– А как он выглядел?

– Молодой. Подвижный. Хорошо развит физически.

– Ну а лицо?

– Вот лицо, к сожалению, сотрудникам хорошенько разглядеть не удалось. Когда кто-то входил в палату, парень прикрывался кепкой с длинным козырьком.

– Но Василий должен был его разглядеть!.. – в отчаянии воскликнула Кира. – Он-то что говорит?

– Василий в коме, – мягко напомнила ей Леся. – Лучше не думай пока об этом.

Но Кира не могла не думать.

– Если преступник молод и подвижен, то это точно не Рогожкин! – произнесла она. – Тот дядька немолодой и тучный.

– Значит, у Рогожкина есть помощник для выполнения грязной работы, – рассудительно заметила Леся. – Вот и все.

Кира кивнула. Ее руки продолжали машинально выполнять работу – крошить овощи для грузинского блюда аджапсандал, которое задумала Леся. Но мысли сыщицы были далеко. В результате она едва не порезалась острым ножом. Разумеется, это происшествие ничуть не улучшило настроение Киры.

– Сдались тебе эти овощи! Вокруг такие дела творятся, а мы затеяли эту аля-бурду!

– Сейчас осень, в огороде полно помидоров, баклажанов и перца. Если сейчас их не есть, то когда?

Впрочем, Кира привередничала зря. Самым сложным в аджапсандале было его название. Овощи – баклажаны, сладкий перец, репчатый лук и, конечно, помидоры и зелень мелко крошились, а потом тушились в собственном помидорном соку до готовности. Ничего сложного в этом блюде не было. Грузины вообще большие лентяи, так что рецепты их национальной кухни почти всегда отличаются редкостной простотой исполнения, но отменным вкусом.

– Немножко соли, перца, и вуаля! Готово!

– Тогда уж не вуаля, а чамэт, генацвале, – проворчала Кира, тем не менее с удовольствием принюхиваясь к ароматному пару, поднимающемуся от жаровни. – Выглядит аппетитно.

– И на вкус не хуже!

Кроме овощного рагу, Леся приготовила еще и основное блюдо. Достала из холодильника предварительно отбитые свиные котлеты и положила их на огромную жаровню. Несколько отбивных котлет заняли собой все пространство на сковороде, которая, в свою очередь, устроилась сразу на двух газовых горелках.

– Зачем так много мяса? – удивилась Кира. – Мы столько не съедим за вечер.

– Знаю. Но пусть будет. Завтра не придется готовить.

Кира в ответ лишь недоверчиво хмыкнула. Отбивные котлеты Леси обладали одним уникальным свойством, они никогда не оставались на следующий день. Сколько бы ни приготовила Леся своих котлет, удивительным образом до следующего ужина не доживал ни единый кусочек.