«Бр-р…Пора уходить отсюда».

Она огляделась в поисках своего платья, за ночь оно должно было высохнуть. На спинке единственного стула висели штаны, плащ и рубашка Кая. Платья не было. Осматривая пустые углы, девушка заметила кусочек обгорелого кружева в очаге-гробнице.

«Гад! — ярость всколыхнулась в груди девушки. — Он спалил платье, чтобы я никуда не ушла! На улице мороз, без одежды, нос за дверь не высунешь. Ловкий расчёт!»

Пришлось зажать себе рот, чтобы не ругаться в голос и не разбудить змея.

Конь лез ластиться, засовывал черепушку под руку и просил, чтобы его почесали. Айрис сжалилась и потрепала голый череп. Почесала под подбородком и похлопала по ребрам. На радостях Мор запрыгал, клацая по полу мощами, потом и вовсе рухнул на пол и счастливо рассыпался на отдельные косточки.

«Я его сломала!» — в шоке подумала ведьма.

Конь-скелет вскочил, собрался, начал прыгать вокруг девушки, прося еще поиграть с ним. Бедняге явно не хватало внимания. Кости ходили из стороны в сторону, трещали, как трещотки, издавая невообразимый шум.

Айрис в шоке прикрыла глаза ладонями. Сейчас Кай проснется и запудрит ей мозги вновь, и тогда она никогда не выберется из этого могильника, который облюбовал чешуйчатый. Они счастливо проживут со змеем в этом склепе до старости, нарожают змеёнышей и умрут в один день.

Айрис кинулась на шею глупой животине, стараясь утихомирить.

Мор послушно перестал скакать. Дурная зверюга, осчастливленная вниманием к себе, пыталась прикусить ведьму за щеку и пожевать ее волосы. Девушка нажала на спину лошади сильнее, скелет присел, лег на костяное пузо, подобрав под себя длинные ноги.

Оглянувшись на спящего, девушка, закусив губу, оделась в одежду Кая.

«Велико!»

Штаны подпоясала веревкой, рукава у рубахи закатала.

«Обувь?»

Ее зеленых сафьяновых туфель на высоком каблуке нет. Вместо обуви обмотала ступни двумя кухонными полотенцами и завязала в тугие узлы на щиколотке.

«Сойдет!»

Замотавшись в плащ, она вспомнила тот, другой, теплый, подаренный неизвестным.

Осматривая помещение, Айрис увидела в углу кучки костей. Видно, Кай питался не только похлёбкой. Тут ей в голову пришла мысль:

«Коня своего он тоже съел, а потом оживил? Бр-р… Мороз по коже, и с этим ужасом я провела ночь, одна, в его логове!»

Выведя скелетона за дверь, она повторила фокус и, запрыгнув на спину длинноногой животине, пятками подняла его и пустила в галоп.

Костимер, — так переиначила имя коня Айрис, — был невероятно глупой животиной, но послушной.

Единственной его радостью было пробежаться галопом, раздувая ноздри и задирая хвост, поесть, поспать, поиграть. Ну и еще наложить кучку дымящихся «конских яблок».

Когда Айрис сделала небольшую остановку, чтобы сходить в кустики, она бросила палку в надежде отвлечь и отделаться от лошади. Каково же было ее удивление, когда Костимер бросился за веткой.

Выйдя из кустиков, ведьма обнаружила, что конь еще и умеет ее приносить. Правда, убегая, он не всегда приносил то, что бросили. Иногда он доставлял: дохлую мышь, камень, затоптанную змею и… черный гриб.

— Где ты его взял? — спросила девушка у коня.

Глаза того радостно вспыхнули, он был рад, что принес то, что нужно. Скелетон замотал головой, показывая, где он достал, и закивал, подтверждая, что там еще есть, и много.

Кутаясь в плащ Кая, Айрис пробиралось сквозь засыпанный снегом валежник в сторону, которую указало животное. Девушке приходилось тянуть за собой Мора. Как таран, конь был никчёмен, в нем постоянно застревали ветки.

Перед ней, на краю поляны, в вечных сумерках Темной Империи, нестерпимо сияла в окружении черных грибов белая дыра в их мир.

Проход домой.

Айрис спустилась с пригорка к светящейся луже. Костимер на тазобедренных суставах съехал за ней следом.

Сорвав несколько дымных поганок, девушка несмело зашла в светящийся водоворот. Сияние вокруг ее ног закрутилось быстрее. Конь зафыркал и забил копытами.

Непонятное чувство в затылке заставило обернуться ее. На холме стоял белый призрак с красными глазами. Скрестив руки на груди, он опирался на дерево. На темном не было ни клочка одежды, только сапоги. Это выглядело чертовски привлекательно и сексуально. Айрис потянуло к нему, как магнитом, даже на расстоянии.

Абсолютно голый Кай улыбнулся соблазнительной улыбкой.

Айрис одними губами прошептала:

— Спасибо за помощь.

Ей также хотелось поблагодарить его за то, что он не воспользовался ее беспечностью, но она не смогла, стеснение мешало говорить на такие темы.

Кай махнул неопределённо рукой в воздухе, что-то вроде: «Не за что!»

— Мы еще встретимся, — прошептал незнакомец одними губами. — Мы единое целое.

Холодок пробежал по спине ведьмы.

Вокруг девушки взлетели черные светлячки, сияющий белый водоворот вспыхнул.

Айрис исчезла.

Дыра закрылась. Черные грибы, растущие вокруг нее, побелели и увяли.

* * *

Лавель орал, не щадя глотки, на четверку стоящих перед ним придурков. Бедный рыжий Рей, его не было на пикнике, но он получал нагоняй вместе со всеми.

— Женихи х***овы! Как вам можно доверить заботу о ком-то? Да я лошадь вам не доверил бы, дворяне, так вас раз этак. Пешком ходите на своих двоих, как крестьяне! Жениться они вздумали! Ни одному не дам согласие!

Рей поднял палец верх:

— Я, вообще-то, не претендовал на женитьбу…

Огонь вспыхнул в глазах ректора. Два десятка красных файерболов веером полетели во все стороны. Искатели руки, сердца и развлечений на стороне прыснули кто куда, как тараканы.

Аркканцлер Карей успокаивающе похлопал по плечу багрового от гнева воспитанника.

— Не волнуйся, Айрис разумная девочка, с ней все будет хорошо. Тем более после того, как ты научил ее своему коронному хуку справа. После этого я совсем о ней не волнуюсь.

Карей стрельнул глазами в парней и, как ни в чем не бывало, стал набивать трубку табаком.

По двору, увертываясь замысловатыми кругами и восьмерками, бегали адепты боевого факультета. Ректор с горящими глазами удовлетворенно разглядывал картину. Одного за другим огненные шары догоняли их.

Тедди был поджарен первый. Зеленый хвост его горел, от парня несло жареной рыбой.

Рыжий волчком крутился, уворачиваясь от трех огненных шаров. Архимаг Карей заметил, что на него Лавель почему-то был особенно зол.

Патрик расправился с парочкой огненных шаров, сбив их закалёнными огнём и работой в кузнице кулаками. Но трансформироваться не успел. Шар подпалил его шкуру и, рассыпая искры, перевертыш поскакал тушить себя в фонтане. Кончик его полосатого хвоста, как паровоз, оставлял дымный след.