Туча, добравшись до окопов, выбросила в стороны и вниз десятки облачных протуберанцев. Извиваясь, подобно щупальцам исполинского головоногого, они непрерывно сверкали искрами внутренних разрядов. Даже издали было понятно, что изнемогают от желания сбросить накопившееся напряжение. Но что-то этому мешает.

Ильконс. Маг, создающий пути для электрических разрядов. И устраивающий напряжение там, где его нет.

Последнее здесь не понадобится. Похоже, электричества в этом облаке столько, что хватит для добротной прожарки не самого маленького острова.

Сразу несколько молний ударили вниз, прямо по окопавшейся пехоте. Секунд через восемь до нас донесся такой грохот, что заржали и без того разволновавшиеся от ярчайшей вспышки лошади, а кое-кто из солдат присел, не устояв на ногах. Уши заложило так, что на несколько мгновений всякие разговоры стали невозможны.

Что творилось на вражеских позициях — невозможно представить. Не знаю, многих ли накрыло молниями, но почти не сомневаюсь, что там оглохли все без исключения. И хорошо, если слух когда-нибудь вернется, хотя бы частично.

Над верхушками далеких невысоких холмов взвились облачка дыма. Мне доводилось принимать участие в одной не самой мелкой местной битве, и я понял, что заработала вражеская артиллерия. В отсталые колонии не спешили передавать самые передовые образцы вооружений, потому мы имели дело со старыми пушками, не отличающимися впечатляющими характеристиками. Генерал настоял именно на этой позиции лишь потому, что до нее они не должны добивать.

Грул ошибся. Должно быть, кто-то из вражеских офицеров от отчаяния начал выставлять стволы на запредельные углы возвышения. Или, рискуя погибнуть при разрыве орудия, использовал увеличенные заряды. Но результат налицо: один снаряд упал метрах в ста от группы магов, после чего глубоко ушел в жирную почву и там разорвался, никого не задев. Второй попал чуть дальше и ушел в грунт без громких эффектов, оставив после себя зияющее отверстие.

Такое здесь часто случается: взрыватели несовершенны, взрывчатка тоже слова доброго не стоит, хранят боеприпасы как попало и где попало.

Вволю разгуляться вражеские артиллеристы не успели — над их позициями туча отработала куда серьезнее. Три раза били залпы молний, и как минимум в двух случаях после этого наблюдались вспышки и клубы дыма от детонации приготовленных снарядов.

Даже клинический идиот понимает, что после такого светопреставления противник какое-то время будет игнорировать любые наши действия.

Да он будет игнорировать все на свете.

Генерал к идиотам не относился, и его крошечная армия двинулась в атаку. И маги тоже не остались на месте, в окружении солдат последовали за последней цепью.

А я остался. Мое дело — наблюдать за небом. И действовать я могу лишь в одном случае — при появлении вражеской авиации.

Но смотреть мне никто не запрещал. Я, перебравшись на пригорок, до этого занимаемый отрядом магов, во все глаза следил за развитием атаки. Туча, пройдясь по позициям врага всесокрушающей электрической бурей, рассеялась, оставив после себя лишь ореол крошечных облаков, похожих на перья. Ни одной капли дождя с нее за все время представления так и не упало, так что солдаты шагали по сухой траве. После них она, примятая и запачканная прилипшей к сапогам болотной жижей, меняла цвет с серовато-зеленого на грязно-серый. Больше про начало атаки мне говорить нечего.

Артиллерия противника ожила, когда до передовых позиций оставалось не более километра. Пара снарядов разорвалась с недолетом, затем начались странности: взрывы загремели среди окопов и на склонах холмов. Учитывая то, что у нашего генерала не имелось ни одной пушки — как-то необычно.

Файяри сохранила силы благодаря жезлу, и теперь ей было чем улучшить возможности Матодо. Я до сих пор понятия не имею, что он вытворяет с измерениями, но снаряды, вместо того чтобы рваться в наших рядах, улетали обратно. К сожалению, не слишком точно. По-моему, ни один не рванул в расположении артиллеристов. Но даже это заставило противника прекратить обстрел.

Как-то неправильно получается, когда твои снаряды падают в твои же окопы вопреки всем законам физики и артиллерии.

Затрещали винтовки, и тоже безуспешно. Я не видел, чтобы кто-то упал. Ну да, ничего удивительного — пулю отразить куда проще, чем снаряд.

Генерал, как это с ним случается, в последний момент изменил построение. Теперь все наши поднятые мертвецы двигались в первой шеренге, прикрывая собою живых солдат. Может, кто-то из них и схлопотал пулю, пропущенную магом, точно сказать не могу. Зато могу точно сказать, что вражеские солдаты были не очень рады, наблюдая, как на них надвигается линия ходячих трупов. Стрельба поднялась просто сумасшедшая, и все с тем же эффектом.

Точнее — вовсе без него.

В замысле генерала меня смущало только одно. Ну хорошо, наши все же доберутся до окопов невредимыми. И что же дальше? Начнется свалка с превосходящими силами противника, ведь далеко не всех убьет молниями. Даже если каким-то чудом победим, это будет пиррова победа, потеряем очень многих. А у нас сейчас своего рода элитные войска, большая часть солдат прошла огонь и воду, таких терять нельзя, ведь они должны стать костяком будущей армии.

Вроде бы там, на первой линии вражеских окопов, началось что-то непонятное. В клубах порохового дыма кто-то кого-то колол или дубасил прикладом. Трудно разглядеть: слишком далеко, бинокль у меня не ахти.

Да и времени разглядывать нет. Дор поднял руку, указывая куда-то чуть левее района основной схватки:

— А вот и небесные киты пожаловали. Будешь охотиться, или как?

Капитан за свою жизнь много где побывал, и много кем. В том числе и китобоем. Вот и вспомнил молодость. Именно он дал ценные советы по совершенствованию оружия, с помощью которого летающему наезднику будет куда проще разделываться с дирижаблями. Лопатами сбивать — как-то несерьезно.

Посмотрев туда же, я удивился:

— Всего два прислали!

— Не ценят они нас, — вздохнул Дор. — Сухопутные крысы, что с них взять. Вам, Леон, с лопатой привычнее, или что-то другое дать?

Капитан усмехался во все свои тридцать два. Да ну, явное преувеличение, у него и половины не осталось, небось растерял по веселым тавернам.

— Опять с лопатой? Хорошая идея. Но тогда и тебя с собой прихвачу, будет кого скинуть на баллон, если огонь не сработает.

— Нам, честным морякам, на небе делать нечего.

— Я вот давно заметил, что, чем больше человек уверяет всех в том, что он честный, тем больше за ним водится грешков.

— Да ладно вам уже придираться. Нате вот, держите гарпун. Добудьте мне парочку небесных китов, порадуйте. И чуть в сторонку отойдите, а то лошади опять взбесятся.

* * *

Несмотря на то, что Талашай приземлился в сотне метров от ближайших лошадок, те очень сильно разнервничались. Очевидно, его плотоядные мысли отлично читались в жадных глазах. Ничего, для того и существуют коноводы, пусть работают.