— Оковы бога! — прохрипел Цысберг, направляя на меня посох.

— Мне кажется, что тебя быстрей убьёт отдача от высших чар, чем я, — улыбнулся я, подлетая в воздух. Направленным ударом освободился от цепей, затем аккуратно спланировал обратно на землю.

Близнецы оттаскивали неспособного даже встать от болевого шока Маркуса назад, к магу.

— Разрыв, — устало сказал я, направляя ладони в сторону троицы. — Калейдоскоп.

Тела девушек частично повредило, но ожидаемых фонтанов крови не появилось. Лишь кости по большей части превратились в месиво, а вот внутренние органы не пострадали. Неплохо, неплохо. Маркусу досталось куда больше — изо всех щелей его доспехов полилась алая жидкость, и он на пару мгновений даже перестал подавать признаки жизни.

В щит опять ударили молнии, а следом — очередной поток кислоты. Что ж ты никак не угомонишься-то, а?

— Примите свою судьбу, — покачал я головой. — Северное сияние.

Маг замер, испуганно вращая глазами по сторонам. Затем он заорал, начал размахивать посохами, даже попробовал зачитать заклинание. Это его и сгубило. Вылетевшая струя кислоты вместо атаки гипотетического врага обратилась прямо в своего создателя. Очередной крик, переходящий в хрип. В воздухе повис удушающий запах растворённой плоти. Минус один. В таком состоянии он точно не жилец.

Маг мёртв, Маркус и близнецы выведены из строя. Исцелять их, собственно, некому. Цысберг на грани, два высших заклинания подряд с его мизерным магическим запасом это слишком. Осталась всё время сражения молча смотревшая девица с самым простеньким оружием из всех уже продемонстрированных здесь.

И кстати говоря, почему эти ребята ни разу не воззвали к своей Системе? Конечно, их души я сразу же уничтожил, но они могли хотя бы попытаться.

— Я, конечно, не очень разбираюсь в людях, — начал я. — Но что-то мне подсказывает, что сдаваться ты не собираешься.

— А? Ты это мне? — искренне не поняла девчонка. — Прости, я немного неправильно себя поставила. Дай мне секунду.

Под моим внимательным взглядом эта особа вприпрыжку добежала до свернувшихся калачиком близняшек и… двумя движениями перерезала им горло. Бережно сняла с Маркуса, пытавшегося что-то прохрипеть сквозь боль, шлем, а затем зашла ему за спину и, глянув мне в глаза, свернула ему шею. Бросила взгляд на Цысберга, брезгливо сплюнула, а затем аккуратно, словно истинная леди, присела на замерший труп одной из девушек с парными кинжалами.

— Я не беру пленных, — пожал я плечами.

— Ч-что ты делаешь? — через силу выдавил из себя бог варваров. Его борода превратилась в клочки волос, а от посоха уже отваливались куски породы. — П… Предатель…

Цысберг упал на мостовую, и, кажется, потерял сознание.

— Я никогда и не была на вашей стороне, — миленько улыбнулась она телу Цысберга. — Умный человек всегда знает, где сможет выжить. Верно?

— А? Ты это мне? — умело пародируя её тон, произнёс я. — Прости, но…

В голову ударил такой ментальный пресс, что я едва не потерял равновесие. О, боги. Давление было ещё серьёзнее, чем в самом начале моего путешествия, когда я избавился от пресловутой Системы вторженцев в мой мир. Нечто активно лезло в мою голову, и заранее установленные щиты ломались, словно спички. При этом девица смотрела мне в глаза с такой непробиваемой уверенностью в своих действиях, что я невольно вздрогнул. Разумеется, команда Виктора сказала, что по прибытии сюда у путешественников могут возникнуть разные бзики.

Грубо говоря, каждый мог сойти с ума по-своему. Кто-то принимал игру, которая якобы творилась вокруг. Кто-то приходил в себя, как Жанна и её товарищи, и пытался выжить. А кто-то…

— Ты до сих пор стоишь, — удивлённо вскинула бровки в верх особа, сидящая на трупе своего друга. — Не зря легенды, которые я читала, описывали тебя как сильнейшее существо.

Ментальная атака била с бешеным ритмом, заполняя голову пустым шумом, не позволяя сосредоточиться и выставить адекватную защиту. Ладно, ладно, признаю, ты, тварь, опасный враг. Даже для меня. Это почётный титул, носи его с гордостью.

— Не и ро, — с трудом выговаривая слова, начал я. — Ар дэ ни… Кристальный разум.

Я с удовольствием вдохнул полной грудью. Выпрямился, впиваясь взглядом в мадам, по-прежнему сохранявшую надменное выражение лица. Отдача от высшего заклинания захотела разорвать мне сердце, но обыкновенный щит легко отогнал все тёмные щупальца, потянувшиеся не туда.

— Ты подчинила своих товарищей, — произнёс я, делая шаг вперёд. — Подождала, пока они убьются об меня. Умно, надо отдать тебе должное.

— Ты не посмеешь тронуть меня и пальцем, — улыбнулась она.

— Проверим? — растянул я губы в своей любимой безумной гримасе. — Аэро, ле вадо. Ты будешь умирать долго, мразь.

— Пади на колени! — со всей уверенностью в своих действиях выкрикнула она, вытягивая руку вперёд, похоже, и впрямь испугавшись марширующего на неё воина.

— Ой? — не то спросил, не то рассмеялся я. — Не работает? А жаль.

Одно лёгкое движение отсекло её конечность по локоть, вызвав визг, который вполне мог оглушить меня. Но я не слышал ни медленного дыхания Цысберга, ни этого крика, ни даже своего собственного сердцебиения. Я слушал, как бьётся душа внутри девушки предо мной. Как она хочет остаться целой, остаться живой, сбежать прочь.

— Не подходи! Монстр! МОНСТР! — орала девчонка, прижимая к себе покалеченную руку, фонтанирующую алой жидкостью. Она уже сползла с тела своего сопартийца, и кровь начала пропитывать её лёгкую кожаную броню.

— Клетка плоти, путы крови, — нараспев зачитал я. — Земля, Ад и Рай станут свидетелями твоего заключения.

— Ч… Что ты делаешь? — вздрогнула она, когда кровь вдруг перестала выливаться, а принялась в виде верёвки обматывать её тушу. — Н-нет… Пощади… Молю тебя…

— Это то, что заслуживают такие, как ты, — процедил я. — Ментальные маги сами роют себе могилу. В виде разума, призванного подчинять другой. Теперь он — твои вечные цепи. А твоё тело — вечная клетка.

Её крик практически сразу затих. Девушку затянуло внутрь, под мостовую, и там она будет томиться, пока её душа не треснет на части. В среднем, знаете ли, такое заточение длиться около пяти тысяч лет. Пять тысяч лет вечных, ничем не облегчаемых страданий. Лучшее наказание, что я только мог придумать для этой твари. Думаю, вы понимаете, что лишь благодаря цензуре я не выразился здесь менее литературно.

— Такого дерьма даже я не ожидал, — откровенно сказал я, обращаясь, по сути, ни к кому. Хотя нет, вон, Цысберг поднялся, кое-как сел.

— Я проиграл… — начал он. — А ты победил. Всё-таки это было глупо… Пытаться сражаться против Палача.

— Надо же! — воскликнул я, подходя к богу варваров. — Даже ты умеешь признавать поражение!

— Умею, умею, — проворчал старикан. — Ладно, Палач. Делай, что должен.