до конца страницы. Плевать, главное, что сделка состоялась и теперь я являлась полноправной хозяйкой креативной студии «Тепло». Да, безымянное ИП с сегодняшнего дня обретет имя. От этого слова по груди разливался жар, а пальцы искрили от покалываний, будто я коснулась чего-то живого.

В нашем «Тепле» всегда тепло. Забавная игра слов. Или нет: с нами вам будет «Тепло». Или нужно как-то проще: тут Тепло.

В общем, над слоганом стоит еще поработать, но главное я сделала – Тепло было моим.

Экран телефона снова вспыхнул. Мне не хотелось разговаривать с Игнатовым в присутствие шефа, и потому я просто перевернула мобильник, так чтобы не нервничать от количества пропущенных звонков. До обеда оставался целый час, так что мы успеем поговорить и даже перенести встречу, если он звонит из-за этого.

- Вот деньги, - я подтолкнула к пухлой руке генерального сумку. Он с удивлением заглянул внутрь и засмеялся:

- Наличка? Януся, ты просто чудо, прям как в старых мафиозных фильмах. Где же ты взяла столько денежек, деточка?

- В банке.

- С самого открытия караулила? – продолжал потешаться шеф.

Я стиснула челюсти, чтобы не ответить грубостью. И вообще не отвечать, потому что Артурович был прав, мы со свекровью действительно приехали в банк к самому открытию, и сняли наличные с ее карты.

- Ты бы могла оформить перевод, Ян, - наконец шеф собрался с мыслями и произнес что-то членораздельное.

- Конечно, и платить процент с такой суммы?

Он на секунду посмотрел на меня своими глазами пуговицами, а потом взорвался в новом приступе хохота. Обхватив колышущийся желеобразный живот, генеральный поочередно наклонялся в разные стороны, как неваляшка. Выглядело это омерзительно, и я было хотела ответить ему чем-то колким и обидным, но вовремя вспомнила, зачем мы здесь.

«Тут тепло, Яна. Тут «Тепло»», - словно мантру я шептала эти слова, лишь бы не злиться на трясущегося в припадке деда.

Когда ты умер, ты об этом не знаешь, только другим тяжело. То же самое, когда ты тупой. Давно прочитанная фраза идеально описывала наш с Артуровичем диалог.

Наконец, успокоившись, и вытерев слезы с пухлых щек, он простодушно спросил:

- Курочка моя, как же муж отпустил тебя покупать такие дорогие цацки, ты же совсем работать не умеешь. Проценты она платить собралась, - снова хохотнул он.

- Разберусь.

Я демонстративно отвернулась в сторону окна и взяла в руки контракт, чтобы еще раз его прочитать. Якобы. Каждую строчку знала наизусть и была в ней уверена на миллион процентов, в этом мне помог Валера Серпантин. Точнее его юрист, который хоть и прохвост, но свое дело может и даже могёт.

Шелестя страницами, я создавала видимость работы, чтобы кто-то пухленький покинул мой офис и вернулся обратно в царство гамаков. И кажется, подействовало. Справа от меня раздался скрип половиц, но стоило облегченно выдохнуть, как раздался голос шефа:

- Виталичка! А ты что тут делаешь? Неужто по мою душу? Нет?

Обернувшись, я увидела застывшую на пороге фигуру: черный костюм, черный плащ, черная папка в руках и глаза, неотрывно следящие за мной. Глаза, цвет которых был темнее самой мглы.

- Добрый день, Виталий Геннадьевич, - я постаралась улыбнуться, - мы как раз закончили, и я буду рада принять вас.

- Рада она, радехонька, - снова засмеялся генеральный. – Виталик, ты слышал, что твоя подопечная учудила? Выкупила фирму. Все девкам дома не сидится, да?

- Выкупила? – сухо спросил Игнатов, глядя прямо на меня.

- Ага, - заверил его шеф и продолжил: - подумать только, нулевую, без базы, без проектов, да еще и с отягощением в лице Валерчика! А ты говорил, она этого не сделает.

- Говорил, - припечатал Виталик. Казалось, земля вокруг него вот-вот задымится, до того он выглядел злым.

- Ну, вот Янка дура, а ты снова молодец. Не зря с самого начала соскочил с этой порнографии. Выплатил конечно неустойку, зато прикрыл наши жопы. Янчик, птичка моя, бери пример! – хрюкнул на прощанье шеф и испарился из моего кабинета.

И так мы остались вдвоем. Я и Игнатов. Сделав шаг в его сторону, я как на стену натолкнулась на полный разочарования взгляд. На губах играла пугающая ухмылка, а глазах мгла, мгла, мгла.

- Ты все-таки выкупала фирму?

- Ты разорвал контракт с Валерой?

Мы заговорили одновременно. Он мрачно и требовательно, а я тихо…обреченно.

- Я спросил первым, - Виталик посмотрел на мои руки, они дрожали. Видимо это смутило его, потому и взгляд, и голос Игнатова тотчас смягчились: - Я выплатил неустойку Давиду Артуровичу, и разорвал контракт с твоим клиентом, пока не стало поздно.

- Когда?

- Яна, это сейчас не важно.

- Когда? – уже громче повторила я. Теперь у меня дрожали не только руки, я вся тряслась как в лихорадке. Мои зубы стучали так громко, что Виталик поморщился и подошел к окну. Наблюдая за тем, как он проверяет, закрыто ли окно, работает ли батарея, можно ли подкрутить термостат, хотела крикнуть: «Это не от холода, идиот!». Но промолчала. Зубы отбивали чечетку, а голос дрожал, и если начать ругаться, то непременно сорвусь на крик и зареву. Идиот тут не он, Яна, совсем не он.

- Почти с самого начала, - ответил Игнатов, не глядя в мою сторону.

- Зачем?

- Чтобы спасти репутацию Мельницы, очевидно, что…

- Нет, зачем ты делал вид, что продолжаешь работать вместе со мной?

- А ты разве не поняла? – Удивился он. – Именно, что с тобой. Я хотел проводить с тобой время, разговаривать и встречаться. Возможно, уберечь тебя от каких-то ошибок.

- И как? Уберег?

Трагедия на глазах разворачивалась в самый пошлый водевиль. Нет, хуже того, в цирк! И на арене выступали дрессировщик и клоунесса, вот только зрители сбежали прямо перед началом шоу. Я закрыла лицо руками и постаралась досчитать до десяти, но сбилась на семерке. К черту техники по успокоению, они работают так же хреново, как таймер для варки яиц, купленный на китайском сайте. То есть никак. В голове зудел вопрос:

- Неужели нельзя было сказать, что ты хочешь встретиться со мной? Просто поговорить. По человечески, понимаешь? Или на взрослые поступки у тебя тоже никогда не хватает времени?

- О, кто бы говорил про взрослость, Яна! Ты купила фирму! Нулевую пустышку, от которой есть только офис и контракт с Серпантином. И то и другое, - он