Тревор немного помедлил, словно желая запомнить картину, а потом лег рядом, привлек в объятия, снова начал осыпать лепестками и даже щекотать ими нос и губы, пока Селина не взмолилась о пощаде.

Дважды просить не пришлось. Тревор сразу прекратил игру, заключил ее в объятия, покрыл поцелуями лицо. Отстранился и посмотрел, изучая.

Селина встретила взгляд. В эту минуту Тревор казался спокойным, безмятежным… счастливым. Она наслаждалась моментом, не позволяя себе даже на миг задуматься о будущем. Мысль о разлуке могла разбить сердце.

– Ты сегодня в настроении.

– Да, малышка. Но скоро придется уйти. Видишь ли, на мне лежит руководство компанией, и, если не изменяет память, один из новых кораблей отправляется в плавание именно сегодня, с вечерним отливом.

Нет, только не сейчас!

Тревор попытался встать, но Селина удержала, не отпустила.

Он поцеловал ее в лоб.

– Невозможно оставаться здесь вечно.

Сердечная боль, слезы, печаль нахлынули, терзая душу. Селина прильнула губами к его губам, пытаясь продлить мгновение блаженства.

– Нет, милая, – прошептал Тревор. – Пора.

Она скользнула ладонью по животу, сжала готовый к бою клинок.

– Ты мне нужен.

Воздух в комнате сгустился от противоречивых чувств. Селина печально смотрела, как одевается Тревор, а он с восторженной гордостью рассказывал о корабле, на котором ей предстояло плыть, описывал мельчайшие детали, как будто речь шла о живом, горячо любимом существе.

Селина понимала это радостное возбуждение. Скорее всего Тревор не замечал ее разочарования, не подозревал, что сердце разбилось на мелкие кусочки, а бледная улыбка не что иное, как жалкая попытка скрыть душевную боль и одиночество. Он обещал приехать в порт и лично отправить в путь головной корабль новой флотилии, так что оставалась надежда на последнюю, пусть и совсем короткую, встречу. К тому же присутствие всей семьи обещало немного смягчить горечь расставания.

Тревор оделся, взял со стола капитанскую фуражку и обнял Селину на прощание.

– Ах да, забыл предупредить: в капитанской каюте, где тебе предстоит расположиться, есть камин. Так что будет удобно даже в самую холодную погоду.

Он водрузил фуражку на голову и решительно направился к двери.

Ей отвели капитанскую каюту?

– А как же… как же капитан? Где устроится он?

– Прошу прощения? – Тревор остановился и обернулся.

Селина уже ощутила его отсутствие и с трудом сдержала рыдания. От мучительного одиночества хотелось закричать.

– Кто капитан? Если предстоит формальное знакомство, то мне необходимо знать его имя. И… где он будет жить, если я займу его каюту?

Она сжала дрожащие руки, из последних сил пытаясь сохранить видимость спокойствия. Интересно, что чувствовала в свою первую и последнюю ночь Диана Морган?

– Селина? – с притворным удивлением окликнул Тревор, потом медленно снял фуражку, поклонился, взглянул на нее сияющими глазами и торжественно вернул фуражку на место. – Неужели ты не догадалась?

Она изумленно застыла.

– Ты?

– С кем же еще ты можешь разделить капитанскую кровать, малышка? – Он послал ей воздушный поцелуй и легко сбежал по лестнице.

Хлопнула входная дверь.

Провести несколько недель в одной каюте, в одной постели с Тревором? Но как же после этого пережить разлуку? Он оставит ее в Сан-Франциско и отправится дальше, в Китай. Разве бедное сердце способно выдержать столь жестокое испытание?

Тревор стоял на палубе рядом со священником и Кэмероном и внимательно смотрел на пристань, ожидая приезда Селины.

– Сэр, ума не приложу, как вам удалось обойти правила. – Святой отец осуждающе покачал головой. – Церковь очень строго относится к оглашению имен вступающих в брак.

– Правила обходил Кэмерон, а не я.

– Если не верите, что ради этой свадьбы я готов перевернуть мир, то стоит ли убеждать? – пожал плечами Кэмерон.

Гости уже собрались на корабле. Угощение, музыка – все было готово, чтобы за два часа совершить обряд венчания, отпраздновать свадьбу и проводить молодоженов в путь. Фелиция сгорала от радостного предвкушения и донимала отца, умоляя позволить навестить брата с женой до отплытия в Китай.

– Который час, Тревор?

– Без четверти шесть. Имей терпение. – Пытаясь казаться спокойным, он похлопал сестру по плечу, хотя уже и сам начал волноваться.

Джастин одобрительно взглянул на сына.

– Никогда еще не видел тебя таким счастливым.

Не отводя глаз от пристани, Тревор лихо качнулся на каблуках. Черт возьми, пора бы ей уже приехать!

– А почему бы мне не быть счастливым?

– Не ожидал увидеть тебя столь уверенным. Похоже, считаешь идею непогрешимой.

Тревор гордо усмехнулся.

– Считаю.

Священник сокрушенно вздохнул, однако промолчал.

Фелиция показала в сторону пристани и радостно закричала:

– Едут! Едут!

Все, как один, обернулись и увидели подпрыгивающую на булыжной мостовой тяжело груженную подводу. На козлах рядом с возницей сидела Мари, одной рукой вцепившись в край скамьи, а другой придерживая на голове коричневую бархатную шляпку. С риском растерять многочисленные сундуки и чемоданы повозка резко развернулась и остановилась перед кораблем.

Тревор всматривался в даль в ожидании экипажа Селины.

Мари вытащила из-за корсажа сложенный листок, сползла с козел и, тяжело дыша, бросилась вверх по трапу. Тревор побежал навстречу, выхватил письмо, тут же развернул и начал читать. Мари стояла согнувшись и пыталась перевести дух.

– О господи! – Словно лошадь ударила копытом в грудь. – Когда? Как?

– Ничего не знаю. – Мари горестно заломила руки. – Думаю, около двух часов. Тогда я видела мадам Селину в последний раз: она сказала, что хочет на прощание прогуляться по городу, вот я и не заподозрила ничего худого. А потом нашла на столе это письмо. О, мисчи Тревор! Не знаю, куда она пропала, но только взяла с собой дорожную сумку. – Она зарыдала.

Джастин и Кэмерон уже стояли рядом.

– Что случилось? – строго осведомился мистер Андруз.

Тревор передал отцу листок, отошел на несколько шагов и закрыл лицо руками, пытаясь скрыть отчаяние и сдержать подступившие к глазам слезы.

Джастин развернул письмо и прочитал вслух:

– «Дорогой Тревор!

Когда ты получишь это письмо, я уже буду в дороге, на пути в Сан-Франциско.

Помнишь ли то утро в Карлтон-Оксе, когда мы завтракали вдвоем в галерее? Тогда я сказала, что, в отличие от тебя, не способна на легкие отношения и быстротечный роман.