Действительно, с самим собой бороться гораздо труднее, чем с внешним врагом: ведь когда мы соперничаем с кем-то из людей, то, чем мы сильнее, тем нам легче победить, но когда мы боремся с самим собой, то чем мы сильнее, тем сильнее и наш противник, ибо он в нас самих. Но все же Демокрит убежден в том, что хотя и трудно бороться со своим сердцем; однако рассудительному мужу свойственно его побеждать[76].

Далее, развивая тем самым древнюю теорию о трех составляющих нравственности, Демокрит рассуждал так: Мудрость включает в себя три момента: дар хорошо мыслить, хорошо говорить и хорошо делать.

Демокрит первым среди античных мыслителей начинает различать мотив поступка и сам поступок: «Враг не тот, кто наносит обиду, а тот, кто делает это намеренно» (Там же. С. 158). Желание – только половина дела. При определении нравственной ценности поступка Демокрит предлагает непременно учитывать единство желания и действия: «Быть хорошим человеком – значит не только не делать несправедливость, но и не желать этого… Честный и бесчестный человек познается не только из того, что он делает, но и из того, что он желает… Нужно быть внимательным не только к мыслям, но и к словам, ибо слово – тень дела» (Там же. С. 157).

Человек – не игрушка обстоятельств и страстей. Разумно определяя цели своей деятельности, он умеет поступать сообразно природе, а то, что сообразно природе – справедливо. «Венец справедливости есть смелость духа и неустрашимость мысли, предел же несправедливости – в страхе перед угрожающим несчастьем» (Там же. С. 159).

Величие нравственного учения Демокрита состоит прежде всего в том, что он показывает, что сильный духом человек ищет причины своих удач и поражений в себе самом, а слабый – в богах, потусторонних силах, судьбе, случае. Между тем боги, говорит философ, безразличны к людям, судьба – ничего не значащее слово, а случай – результат невежества: «Надежды людей, правильно мыслящих, осуществимы, надежды же неразумных неосуществимы… редко случай оказывает сопротивление разуму» (Там же. С. 162).

Человек невежественный и порочный сам обрекает себя на несчастье, поскольку у него ложные представления и об удовольствии, и о счастье, и о цели жизни. Стремление к суетным и мнимым благам – богатству, славе, почестям, власти – лишают человека душевного спокойствия. Он становится жадным, трусливым, завистливым, пребывает в постоянном беспокойстве за себя и за свое имущество, утрачивает чувство меры. Жизнь такого человека достояна сожаления. «Подобно тому как бывает болезнь тела, бывает также болезнь дома и образа жизни человека… Жить дурно, неразумно, невоздержанно и нечестиво значит не плохо жить, но медленно умирать» (Там же. С. 156).

Демокрит учит тому, что необходимо прислушиваться к тому, что говорят другие, потому что за теплыми словами часто могут скрываться холодные поступки: Многие, совершающие постыдные поступки, говорят прекраснейшие речи[77].

Демокритово понимание счастья многомерно. Это не только абстрактное теоретизирование о благе и добродетелях. Это – и призыв к конкретным действиям. Чтобы доставить счастье людям, недостаточно хорошо к ним относиться. Нужно не забывать постоянно поддерживать свое отношение делами, пусть даже незначительными. Счастье складывается из мелочей: Малые услуги, оказываемые вовремя, являются величайшими благодеяниями для тех, кто их получает[78].

Демокрит был также хорошим диалектиком в том смысле, что умел во всяком явлении видеть как отрицательные, так и положительные стороны. Он говорил, что в жизни человека обязательно должны быть как счастливые, так и несчастливые полосы, ибо часто прошедший через несчастье человек делается лучше. И если умный способен понять моральную истину с полуслова, то глупцу нужно пройти «семь кругов ада»: Не слово, а несчастье есть учитель глупцов[79].

Нравственный идеал Демокрита – мудрец, относящийся с презрением к суетности жизни, являющий собой умеренность, поскольку для поддержания здорового состояния тела и духа он не нуждается во многом.

Глубокая мудрость моральной философии Демокрита состоит в том, что он призывал не делать много ни для себя лично, ни для пользы общества: «Ничто в такой мере не способствует хорошему расположению духа, как то, чтобы не делать многих дел и не браться за трудные дела… и не принуждать себя к чему-нибудь, что выше наших сил. Ибо все это естественно порождает тревоги» (Там же. С. 153).

Диалектика общего и частного тревожно звучит в его мудрой догадке: «Общая нужда тяжелее частной, ибо в случае общей не остается никакой надежды на помощь».

Если в целом подытожить учение о нравственности Демокрита, то его можно выразить словами: Человек может быть счастливым, если только умеет им быть! А счастливым может стать только тот, который любит: «Кто сам не любит никого, того, кажется мне, тоже никто не любит».

§ 6. Софисты

…Боги не дают людям ничего доброго и прекрасного без труда и заботы.

Софистами именуют группу мыслителей V – начала IV столетия до н. э., объединенных прежде всего своим «профессиональным учительством» философии и специфическим этическим релятивизмом. С греческого это слово переводится как умелец, искусник, изобретатель, мудрец, лжемудрец.

Появились софисты в Афинах в самый расцвет их истории – «Золотой век» Перикла, в самой середине V столетия. Старшие софисты были современниками Демокрита, будучи старше его на два десятилетия, а Протагор был даже его учеником.

Важнейшая заслуга софистов состоит в том, что они, вслед за Демокритом, отрицали богов и впервые поставили проблему бытия «зла в мире» как доказательство отрицания божественного вмешательства в людские дела.

С софистов, собственно, начинается антропологический этап в развитии античной философии. Антропология, учение о человеке – вытесняет натурфилософию – учение об окружающем мире. Человек становится эпицентром философского интереса. Начался поворот греческой философии от космоса, природы к человеку. Человек перестает быть частью космоса и становится его центром. Гегель справедливо говорил о софистах как о первых представителях учения о человеке и человеческом разуме.

Этика, которую софисты называли искусством быть беспечальным, стала главным предметом размышлений и платного преподавания софистов. Спокойствие и безмятежность духа они напрямую связывали с этикой.

Софисты разделяли законы на естественные (космические, природные) и человеческие. Первые они признавали совершенными, вторые – нет. Посудите сами: за нарушение общественных законов человек подвергается наказанию лишь в том случае, если он замечен (пойман). Отступление же от высших законов карается неотвратимо, ибо Бог видит то, что не видят люди: и дела, и мысли.

Первый софист Протагор (ок. 483 – 411 г. до н. э.) провозгласил: «Человек есть мера всех вещей». Антропология Протагора имеет в основании своем демокритов тезис о естественной природе человека и о том, что учительницей всему была нужда. Политические добродетели, стыд и правдивость, хотя и появляются поздно, но