– Но это все слова! Мы скажем, что ты стоял у штурвала и даже не сделал попытки уйти в сторону! – попробовал припугнуть его Хип.

– Кто вам поверит? Вы у нас в городе никто! И звать вас никак! Два бомжа без документов, непонятно каким образом появившиеся в России! А я сын мэра и живу в городе уже сто лет! И у меня все схвачено! В моем доме вас никто не тронет! А завтра вечером от нас идет шведский сухогруз в Саратов! Даете мне половину денег из сумки, и я вас устраиваю на борт «Валлборга» матросами.

– Вопрос, конечно, интересный! И надо подумать! Ты почти взял нас за горло! – с унылым видом заявил Хип и, наклонившись, схватил Васю левой рукой за ахиллесово сухожилие, а правой в секунду надел ему на ногу толстый пластиковый браслет, на котором замигала красная лампочка.

– Что это? – сдавленным голосом спросил Вася, с испугом смотря на Хипа, который подавал ему брюки и связку ключей.

Проскочив два красных бакена, катер сбросил скорость и, свернув налево, подошел к двухэтажному эллингу, у которого начали открываться ворота.

Катер медленно вошел внутрь и аккуратно пришвартовался к правой стороне, где имелся деревянный пирс с автомобильными шинами вместо кранцев. Вася выключил двигатель и широко открытыми глазами смотрел на Сида, который подтащил три большие сумки к рубке и теперь стоял в дверях, поигрывая большим ножом.

– Может, поедем ко мне домой? Отдохнем, помоемся, поужинаем, выпьем. Я утром позвоню капитану и договорюсь о двух местах! Я кэпа «Валлборга» хорошо знаю, и он мне не откажет! – предложил Вася, с надеждой взглянув на Хипа.

– Бери сумки и поехали в город. Улица Зеленая далеко? – поинтересовался Хип, жестом указывая на пирс.

– На краю города, около торгового порта, – последовал недоуменный ответ.

– А улица Толстова? – на всякий случай спросил Хип про улицу второго адреса.

– У нас такой улицы нет! – уверенно ответил Вася.

– А что-нибудь созвучное? – попробовал уточнить Хип, мысленно кляня операторов на узле связи, которые спустя рукава относились к своим обязанностям.

– Есть улица Толстая, но она короткая и в самом конце Шанхая [88]! – бросил Вася, сморщив физиономию.

В конце эллинга в железных воротах оказалась незаметная дверь, которую пленник открыл своим ключом и сразу же собрался рвануть наружу.

Хип подождал, когда половина Васиного туловища пролезет в дверной проем, и прижал беглеца дверью, негромко напутствуя:

– Далеко не убегай! Через двадцать метров браслет рванет, и ты останешься без ноги! ВВ [89] безоболочковое, так что нам не достанется! Поэтому шибко не суетись!

– Да мне надо в машине двери открыть и мотор прогреть! – попробовал найти оправдание своему поведению Вася.

– Снять браслет без ключа практически невозможно. Как только пробуют начать вскрывать браслет – он моментально взрывается! Пробовали даже поместить браслет в экранированную комнату! И ничего не получилось! Как только прервалась связь с ключом – браслет взорвался! – пояснил Хип, отходя от двери.

Вася тряхнул головой, передернул плечами и пошел на улицу.

Около двери стояли черный, с сильно затонированными стеклами «Мерседес» и зеленый «Фольксваген Жук», с российскими номерами. Пленник мгновенно оказался внутри своей машины.

– У тебя есть ключи от «Фольксвагена» Глеба? – спросил Хип, осененный интересной идеей.

Стекло «мерса» поехало медленно вниз, показывая, что даже в закрытом автомобиле Вася внимательно фиксирует обстановку.

– Конечно, кэп! – высунул голову из окна пленник, протягивая два ключа на колечке.

– Садись за руль «фолькса» и двигай за нами! – приказал Хип Сиду, усаживаясь на переднее сиденье «Мерседеса».

– Поезжай как обычно, но не слишком наглей! – проинструктировал Хип Васю, присаживаясь на переднее пассажирское место.

– Слушаю и повинуюсь, мой господин! – весело заявил Вася, улыбаясь во весь рот.

– Вперед и с песней! Двигай на улицу Толстую! – приказал Хип, отмечая на передней панели сотовый телефон черного цвета, довольно старой модели.

– И не стоит больше никуда звонить! Еще одно… – не закончив фразу, Хип протянул правую руку, взял телефон с горящим экраном и выкинул его на улицу.

По асфальту моментально брызнули осколки пластмассы.

– Так я продолжаю, коллега! Еще одна такая выходка, и я порву тебе барабанные перепонки, чтобы ты не мог принимать звуковые сигналы, – спокойно пообещал Хип, прикидывая поворотливость здешней полиции.

Узкая дорога от эллинга была абсолютно ровной, без единой рытвинки и с белыми камнями по обеим сторонам. Через двести метров после крутого поворота правая сторона оказалась украшена не только «кирпичом», но и светящейся табличкой с надписью на русском и английском языках: «Проезд запрещен всем видам транспорта!», которые Хип обозрел, обернувшись.

«Фольксваген» шел сзади на расстоянии пятидесяти метров.

Выехав на совершенно пустую четырехполосную улицу Горького, «Мерседес» проехал по ней с километр и через двойную сплошную линию повернул налево, на узенькую улицу Полевого, на которой с трудом мог проехать грузовой автомобиль.

«Грузовая “Газель” сможет проехать!» – оценил ширину улочки внутренний голос, не согласившись с мнением хозяина.

Из правого бокового переулочка выскочил одинокий мотоциклист и, виляя по улице, свернул прямо перед «Мерседесом», который резко затормозил. От чего Хип едва не ткнулся носом в лобовое стекло.

– У нас так ездят! – развел руками Вася, сворачивая в переулок, из которого только что выскочил мотоциклист, и выезжая на нужную улицу.

– Заезжай в этот двор! – приказал Хип, ориентируясь на номера домов и для наглядности толкнув Васю в правое плечо.

Около мусорных баков примостился 401-й «Москвич» на спущенных шинах, но с новыми номерными знаками.

– У тебя инструменты есть? – спросил Хип, открывая свою дверь, а сам показывая рукой Сиду место парковки рядом с дедушкой советского автопрома.

Из остановившегося в пяти метрах «Фольксвагена» выскочил с сумкой Сид и подбежал к Хипу.

– Сними номера с «Москвича», поставь свою машину в соседний двор и подходи в восемнадцатую квартиру. Условный стук «семерка – четверка – семерка» [90]! – на одном дыхании, шепотом приказал Хип. Затем забрал у Васи коробку с инструментами и передал их Сиду.

«Зря ты сумки берешь из машин!» – напомнил внутренний голос.