–Причем крепко и сладко,– подтвердил Матвей, которого перебил новый звонок ее смартфона.

–Настойчивый кто-то тебя добивается. Будешь отвечать?– поинтересовался он.

–Буду,– кивнула она и попросила:– А где телефон?

–Вот,– взяв с тумбочки, протянул он ей аппарат,– после первого звонка я его нашел в коридоре где-то между прихожей и спальней, вместе с твоим рюкзаком.

–Да,– посмотрев на определитель, благодарно кивнула ему Клава. Выслушала звонившего и коротко ответила:– Да, я буду.

–Что-то случилось?– спросил заботливо Матвей.

–Сложный постоянный пациент попросил перенести его прием на раннее утро, какой-то у него там форс-мажор.

–Понятно,– вздохнул разочарованно Матвей.– Позавтракать успеешь?

–Нет, наверное,– с сомнением посмотрев на часы и прикинув время, ответила Клава и вздохнула расстроенно:– На работе перекушу, мне ассистентка кофе принесет из кофейни. И не поужинали, ты готовил, а я задрыхла…

–В следующий раз поедим,– оптимистично предположил Матвей и спросил:– Как у тебя с графиком?

–Посмотрю, сообщу,– выбравшись из постели и торопливо одеваясь, пообещала Клавдия.

–Я тебя отвезу,– поднялся и Матвей.

–Нет-нет, на метро быстрей и надежней,– отказалась она.

–Тогда до метро довезу.

Быстро собрались-оделись, спустились вниз. Повезло, что вчера Ладожский не стал загонять машину в гараж, оставив ее у дома на свободном парковочном месте, настолько они спешили быстрей оказаться в квартире, что не до гаража им было определенно.

Доехали за пять минут до метро и простились торопливо-скомканно, успев лишь страстно и продленно поцеловаться перед ступеньками на станцию, ну и все.

И «закрутилась-завертелась голова-головушка» уобоих в карусельной гонке по делам и событиям следующих десяти дней. И хоть были они поспокойней, чем предыдущая декада, что у Клавы, что у Матвея, выровнялись и нормализовались графики после поездки, и уже выпадали свободные вечера и даже нормальные, полноценные выходные и у нее, и у него, но отчего-то так получалось, что, когда был свободен Ладожский, Клавдия оказывалась плотно занятой, и наоборот.

А на десятый день, после их короткого «недосвидания», как назвал их встречу Матвей, он позвонил Клавдии и уведомил о том, что завтра утром уезжает.

–Куда?– опешила от такой новости Клава, сразу же ужасно расстроившись и отчего-то насторожившись, как перед бедой.

–Ну-у-у…– протянул он,– к коллегам твоего Василия.

–Туда, что ли?– опечалилась пуще прежнего, разволновавшись всерьез, Клава.

–Что-то вроде,– неопределенно протянул Ладожский.

–А когда вернешься?

–Не знаю, Клавочка,– честно признался он,– тут планировать невозможно. По задачам, что мы себе поставили, недели через две, а как на самом деле получится…

–Во сколько вы выезжаете?– приняв решение, спросила она и расширила свой вопрос:– И откуда?

–Ты с какой целью интересуешься?– усмехнулся Матвей.

–Хочу проводить,– не спросила, а уведомила его о своем решении Клавдия.

–Мы рано выезжаем…– засомневался в правильности ее порыва Матвей и улыбнулся, она чувствовала, что улыбнулся:– Ты же соня, тебе трудно так рано подниматься.

–Потерплю, ну стану ненавидеть свой будильник еще немного больше, чем прежде, ему не привыкать,– не отказалась от своей затеи она.

–Ну ладно,– не стал отговаривать Матвей, признавшись:– Мне будет приятно.

Они договорились о времени и месте завтрашней встречи и попрощались. А Клава почувствовала, как ее охватывает какая-то тошная серая тоска и сопутствовавшее той щемящее, неприятное чувство: будто маяло что-то в душе, изводило непонятно почему. Ничего ведь ужасного не происходит, не воевать же Матвей отправляется, всего лишь по производственной надобности. Ну и, казалось бы, чего дребезжать-то? Или она не из-за его отъезда разволновалась, а потому, что давно с ним не виделась и расстроилась, что теперь совсем неизвестно, когда получится увидеться?

Да что за печки ваши лавочки?! Почему такая невезуха-то?

Почему они толком, нормально не могут встретиться, провести замечательно время, никуда не торопясь, размеренно смакуя каждую минутку, которую находятся вместе? Ну… елки ж вашу метель!

Ладно, уговаривала себя Клава, ничего. Вот он вернется– и устроят они настоящее свидание на целые сутки, а то и на двое, ради этого она готова даже дополнительный выходной взять– бог с ним, потом отработает!

И, настроив себя на правильный лад, замечательно поспав всю ночь, Клавдия подскочила по будильнику ранним утром, наверное, впервые со дня его покупки и водружения на тумбочку у изголовья кровати не высказав замолчавшему звенящему хронометру свои неприятные пожелания.

Вынырнув из станции метро, конечной на этой ветке, где они договорились встретиться с Матвеем, Клавдия передернула плечами, зябко поежившись, слишком резко попав из теплого нутра подземки в холодную зыбкую слякоть гадкой погоды последних октябрьских деньков, продуваемых промозглым ветром, с мелким, как взвесь, не то дождем, не то туманом.

И практически сразу увидела Матвея, ждавшего ее недалеко от выхода. Махнув рукой, он поспешил ей навстречу.

–Привет!– Очутившись в его объятиях, Клавдия прижалась к нему и втянула в себя, вдохнула его запах и тонкий, еле уловимый, очень мужской аромат его одеколона.

–Привет,– особым, проникновенно-нежным тоном поздоровался он в ответ и спросил заботливо:– Озябла?

–Да, как-то холодновато.

–Давай зайдем за дверь метро, там тепло.

–Давай,– согласилась Клава.

Зашли, но спускаться по лестнице на станцию не стали, остановились в уголке у самого входа за дверьми, где гнала теплый воздух система обдува.

–Так ты «за ленточку» едешь?– спросила о самом главном, что больше всего ее пугало, Клавдия, с тревогой разглядывая выражение его лица.

–Не совсем так,– пояснил Матвей.– Недели три назад нашу продукцию: хамик, палатки, спальники, некоторые приспособы на сбрую– мы через министерство обороны отдали в несколько разных подразделений для тестирования в боевых условиях непосредственно ребятами, которым они и предназначаются. Теперь вот надо объехать все эти подразделения, самим услышать и получить отзывы и пожелания да и обсудить все их предложения.

–То есть прямо на линию соприкосновения,– кивнула расстроенно Клавдия.

–Скорее позади нее, окольными тропами,– усмехнулся Ладожский.– А «за ленточку» очень шустро, коротко– и бегом обратно.

–С кем ты едешь? С твоим этим воякой Малковым?

–Нет, Лешка давно уже там. Мы с Михалычем, это начальник нашего цеха, и парой ребят-специалистов. Гена Варов остался на объекте и фирме, отдуваться за нас всех.