— Ли? — изумилась я вслух.

— Нет, балда, — закатил глаза Айзек. — Другой мой брат.

По дороге в школу парни болтали о вечеринке, которую они всегда устраивали в конце учебного года. В этом она планировалась на выходные, когда Кэтрин с Джорджем уедут из города. Я молча слушала, наблюдая со своего места за Ли и пытаясь понять, почему из всех ребят именно он вернулся за моей кофтой. Похоже, Ли был единственным, кого не будоражила предстоящая вечеринка. Хотя, наверное, это объяснялось тем, что он дремал, уткнувшись лицом в окно.

— Все на выход, — скомандовал Айзек, припарковавшись на стоянке.

Я выскочила из машины и достала из кузова рюкзак.

— Готова? — спросил Алекс, вытащив свой.

— Иди без меня, — ответила я, глядя на Ли, сонно расстегивающего ремень безопасности. — Встретимся позже. Мне нужно кое-что сделать.

— Хорошо. — Алекс поцеловал меня в щеку и направился к школе.

Как я и ожидала, невыспавшийся и усталый Ли последним вылез из машины. Когда он полез в кузов за рюкзаком, остальные парни уже разошлись. Ли забросил рюкзак на плечо и пошел прочь, даже не заметив меня, прислонившуюся к заднему борту пикапа.

— Ли, — позвала я.

Он замер на миг, затем возобновил путь.

— Ли! — позвала я снова и побежала за ним, поскольку он не обернулся. Схватила его за руку и развернула к себе. — Я знаю, что ты слышал меня.

Он уставился на меня пустым взглядом.

— Ну? — не выдержала я. Ответь же на мой невысказанный вопрос!

— Что «ну»? — смахнул он мою ладонь со своего плеча.

— Сам знаешь что.

— Понятия не имею. — Ли развернулся и пошел дальше.

Шокированная, я мгновение стояла столбом. Да что с ним такое? Помог мне, а теперь делает вид, что ни при чем?

— Почему ты забрал мою кофту, Ли? — закричала я.

Вопрос заставил его остановиться. Он так и стоял, спиной ко мне, пока до меня не дошло: Ли ждет, когда я его догоню.

— Почему? — повторила я вопрос, подойдя к нему. — Ты ведь не любишь меня.

— Джеки, — посмотрел он мне прямо в глаза, — давай притворимся, что этого не было?

Прозвенел звонок. Нам пора идти на занятия.

— Нет, — возразила я, — мне нужно знать, почему ты это сделал.

— Мы опоздаем на первый урок, — заметил Ли, поднимаясь по ступенькам.

— Плевать, — ответила я, удивив саму себя. — И тебе тоже, я знаю.

— Ладно, — буркнул он.

Ли повел меня на задний двор школы, в небольшую рощицу, откуда нас невозможно было увидеть из окон школы.

— Задумал укокошить меня? — огляделась я. Мы были тут совершенно одни.

Ли бросил на меня через плечо злой взгляд.

— Я прихожу сюда, когда не хочу идти на уроки.

— А-а-а…

— Тебе кто-нибудь рассказывал о моих родителях?

— О твоих родителях?

— Да. Ты знаешь причину, по которой мы с Айзеком живем с тетей и дядей?

— Нет. — С чего он начал об этом говорить? По правде говоря, мне всегда было любопытно, куда делись его родители, но спрашивать я боялась.

— Мама бросила нас сразу после моего рождения, — сказал Ли. — Я ее даже никогда не видел.

Я держала рот на замке, ожидая продолжения.

— Ее уход сильно повлиял на отца. Плохо повлиял. Он армейский офицер. Не стал растить нас с Айзеком, а скинул на своего брата и уехал за границу. Мы видимся с ним раз в несколько лет.

Я потрясенно прикрыла рот ладонью, но Ли на меня не смотрел. Он устремил взгляд в небо. Его история была чуть ли не ужаснее моей. Я потеряла родных, но хотя бы знала, что они любили меня.

Мы некоторое время сидели в тишине, и почти летнее солнце согревало кожу.

— Сочувствую, — наконец произнесла я.

— Ты, наверное, первая, чье сочувствие искренно.

— Правда?

— Мне часто говорят «сочувствую». Только ведь это сочувствую притворно. Откуда им знать, каково это — не иметь семьи.

Я кивнула.

— И знаешь, что самое неприятное? — спросила я. — Что на тебя смотрят по-другому. Будто я уже вовсе и не Джеки, дочь Ховардов, а Джеки — дочь умерших родителей.

— Лучше, чем Ли — сын родителей, которым он не нужен.

— Почему ты ненавидишь меня? — задала я мучивший меня вопрос.

— Я не ненавижу тебя. Просто… — Ли со вздохом провел рукой по кудрявым волосам, пытаясь найти подходящие слова, — скажем так: у меня материнский пунктик. Я никогда не знал своей мамы, и Кэтрин… ей сложно уделять внимание дюжине детей. А потом вдруг появляешься ты, и тетя, чувствуя ответственность за тебя, отдает тебе свою студию. Ты как будто украла у меня наше с ней совместное время, которого и так было мало.

— Не знаю, что и сказать.

— А я тебя ни о чем и не спрашиваю. Я вернулся за твоей кофтой, так как осознал, что, в отличие от меня, у тебя никого нет. — Ли явно с трудом подбирал слова. — От ревности я не понимал, что тебе так же больно, как и мне. И вел себя как придурок.

Вздохнув, я взяла его за руку. Я злилась на него за все его слова и дела, но, по крайней мере, он сказал мне правду.

— Да, — согласилась я с ним, — ты был тем еще придурком.

Губы Ли дрогнули в улыбке.

С Натаном мне всегда было спокойно. Наша дружба — естественная и непринужденная — очень отличалась от моих отношений с остальными братьями Уолтер. Однако сегодня, шагая по коридору в его комнату, я вытерла вспотевшие ладони о юбку, подавляя желание сорваться на бег.

Кэтрин забрала Натана из больницы, когда мы уехали в школу, и парни, вернувшись с занятий в четыре часа дня, сломя голову кинулись к нему в спальню. Натан провел в больнице целую неделю, поэтому почти никто из братьев не видел его с субботы. Я терпеливо ждала своей очереди, чтобы поговорить с ним с глазу