с древнейших времен было относительно развито пчеловодство, и документы о «бортнических ухожаев» татар изобилуют в архивах. Но пчеловодство и охота – не привычные ремесла для мишарей. Отчасти в Башкирии мишари занимались соколинною охотою и гонкою волков, и для этого применялись особые лошади – «хвальные». Мед (бал) являлся излюбленным напитком татар, самым ценным лакомством, а также лекарственным средством. Больше всего бортных урожаев имела мордва, особенно темниковская. Но дальние угодья имели и татары-мишари. Так, в 1620 г. служилый татарин деревни Лашма мурза Муралей Еникеев владел бортным ухожаем на реке Атмис. Крупный бортный ухожай около с. Азарапино принадлежал князьям Мамету и Усекею Темниковым.

МЕЩАНЕ-ТАТАРЫ, сословная группа внутри городского населения дореволюционной России. По «Грамоте на права и выгоды городам Российской империи», изд. в 1785 г., М. назывались горожане, отнесенные к 3-му и 6-му разрядам, т. е. основная масса посадских людей и ремесленников. Владея капиталом на сумму менее 500 руб., мещане не могли записаться в купечество. В отличие от купцов, мещане платили подушный налог, несли телесные наказания и рекрутскую повинность. Могли свободно переходить в купечество, а купцы, разоряясь, попадали в разряд мещан. Они участвовали в органах местного самоуправления: в городской ратуше и управе. После реформ 60–70-х XIX в., отменивших ряд сословных ограничений для мещан, последние в основной своей массе представляли собой мелкую городскую буржуазию. По роду занятий, а также целым рядом особенностей быта и национальных традиций татарские мещане отличались от русского мещанства. Структура населения формировалась постепенно, и все общество было поделено на несколько сословий: дворянство, духовенство, купечество, крестьянство, сословие городских обывателей. Татарские крестьяне и мещане традиционно занимались мелкой торговлей, а также кожами. Второе место по роду занятий занимало наем в услужение. И только третье – ремесла, в основном мыловарение. Собственное жилье пензенские татары имели гораздо больше русских в процентном отношении.

Свидетельство от имени Императора России Николая II о жаловании ахуна мечети г. Пензы мещанина Шарафутдина Потеева званием почетного гражданина (1905 г.) (ГАПО, ф 6, оп.1, д. 9928)

Развитые торговые отношения, основанные в сложных условиях XV–XVI вв. на оживленных территориально-экономических связях, при отсутствии общей территории и единого социального организма имели немаловажное значение для упрочения этнических связей. Если в XIV в., и даже в нач. XV в. они осуществлялась силами булгарских и золотоордынсих купцов, то во второй пол. XV в. торговля перешла в руки русских и местных купцов. Этому способствовало установление высоких таможенных пошлин для казанских и других восточных купцов, которые брались в окраинных русских городах – Нижнем Новгороде, и Муроме, а также полный запрет казанским купцам ездить в Сурско-Окское междуречье – к «мордве».

Экспонаты из домашнего музея Алюшева

Но, тем не менее, торговля и торгово-посредническая деятельность занимали у татар достойное положение, начиная с нач. XVII в., и ее отголоски и навыки заметны даже в настоящее время. Татары практически монополизировали в крае мелочную торговлю; большинство прасолов-заготовителей также были татарами. Во второй половине XIX – нач. XX вв. имел место вид торговли, называемый как себерчелэр (шэлчелэр). Наряду с торговлей старьемэто занятие было рассчитано на перепродажу пензенских пуховых платков в других регионах Поволжья. Себерчелэр не пользовались уважением – говорили, что лучше заниматься хлебопашеством, чем таскать узел и торговать шалями.

Так описывал в конце XIX столетия исторический писатель и публицист Н. А. Александров: «Теперь татары – это некогда властители и воины живут мирно, как подданые России; и северные татары занимаются по преимуществу мелкой торговлей, а южные – скотоводством и огородничеством. Все они не любят ни хлебопашества, ни каких бы то ни было ремесел и никакой тяжелой работы, – видимо, в их кровь и плоть вошла легкая добыча с помощью грабежей и военной удали. Живут они большей частью бедно; и только в Казани есть зажиточные торговцы, имеющие сношения с восточными странами. Татарина теперь ежедневно почти видит вся Русь, но уже не на боевом коне, а с узлом за плечами и размахивающего не саблей, а аршином. Его повсюду и везде сейчас можно отличить от всякого другого торговца. Бритоголовый он либо в ермолке, плотно прилегающей к голове, или в так называемой тюбетейке, вышитой золотом; либо в шапочке, оттороченной мехом, а летом он в белой поярковой шляпе с широкими полями, или же в войлочной белой, остроконечной высокой шапке… В таком наряде, и никогда ни в каком другом, широкоплечий, большею частью стройно сложенный, среднего роста выглядит молодцом… Он торговать научился от булгар, которые были большими знатоками этого дела и славились своей торговлей. И самый бойкий торговец – это казанский татарин. Перегнувшись на один бок от тяжести узла на спине, он ходит из дома в дом, крича по дворам: «халат! халат!», и то он что-нибудь покупает, то продает. Покупает он все, начиная от тряпья и старых вещей; он знает всему цену и сбыт, и иногда, что покупает в деревне, тащит в город, а городской товар продает или меняет на деревенский»[225].

В последующие годы география купечества и предпринимательской деятельности татар постепенно расширялась и выходила за пределы Казани вместе с выработанными привычками и навыками торговли, и поэтому подобные описания в русских источниках о татарах-торговцах Пензенской губернии полностью идентичны с описанием казанских торговцев. Богатые купцы стали появляться постепенно и в других городах Поволжья. Так, в 1868 г. купцами 2-й гильдии в Пензе и уездах губернии числились: Баишевы, Алим и Ерихим (торгуют лесов, живут в г. Кузнецке), Богдановы, Хабибулла Курмаев и Зариф Курмаев (лес, г. Пенза), Дулатов Ахсян Ибрагимов (мука, мыло, свечи, г. Пенза), Дебердеев Мустафа Абдулназиров (лес, г. Пенза), Кулахметовы Абдул и Мухамет Хантимировичи (мыловаренный завод, г. Пенза), Мишкины Абубекир и Сайфетдин Саитбаталовичи, также Мишкин Сулейман Абубекерович – (все лес, г. Пенза), Туишев Яхья Муслимов (лес, г. Пенза), Мамин Фатхулла Янбаев (торговля панским товаром, живет в с. Никольское), Акжигитов Салех Абумехманов (панский товар, г. Чембар), Баткаева Гульзиядя Искаковна (панский товар, с. Кутеевка), Биглов Абдул Керим, Богданов Абдулхаир Бикбулатов, Иртуганов Мухаметрахим Абдулкеримов, Керимов Абдулмухамет Рахим и Таишева Гульхана Ханбекова (все – нет сведений о том, чем занимаются, Тенишев Абейдулла Абузяров (не занимается, с. Кутеевка), Хабибуллов Бахтияр (нет сведений), Самакаев Нугайбек, (Инсарский уезд, с. Полянки (Иссенские Полянки), живет на суконной фабрике, которую арендует в г. Пензе)[226],[227].

Скупщик старья в Средней Елюзани в конце 1950-х гг.

Татарам в XVI–XVIII вв. запрещалось заниматься ремесленным, особенно железоделательным производством. Они сохраняли