— Молодец, — с нежностью улыбнулся Матвей.

— Вот, смотри, — я указала на тумбочку, где Вася устроил выставку машин. Модели автомобилей, тоже, как и капельница, блестели в полумраке комнаты.

— О, да тут целый автопарк!

— Завтра утром увидишь Васю. Ещё твои друзья тут. И даже этот громила… Джибаров. Как мне хотелось его убить! — воинственно выпалила я.

Матвей снова улыбнулся, видимо, представил картину — меня рядом с Джибаровым.

— Да-а… Заставил я вас поволноваться.

— Ещё бы! Не то слово, Матвей! Что мы все пережили! — с отчаяньем воскликнула я.

— Прости меня, малышка. Опять я устроил испытание для твоей нервной системы…

— Надо позвать врача! — опомнилась я. — Надо сообщить, что ты пришёл в себя!

— Подожди, подожди… Полежи ещё рядом… Так приятно.

*****

На следующий день всё завертелось — радостные встречи, рукопожатия и поцелуи, вопли радости. Вася верещал от счастья, прыгал до потолка и висел на папе. Рустам, обмениваясь с боссом медвежьими объятиями, вдруг заморгал и отвернулся, Зоя Андреевна залила слезами всю палату, Джибаров, этот верзила, гора мышц и злости, от счастья чуть не разнёс медицинское оборудование.

Лечащий врач безжалостно гоняла Матвея с одного обследования на другое и отправляла на процедуры и анализы. Мой любимый быстро восстанавливался, прямо на глазах.

Вечером мы, наконец, смогли остаться в палате одни.

— Завтра свалим, крошка. Полетим домой, — сказал Матвей.

Он вернулся из душа в одних пижамных штанах, и я не могла отвести взгляд от его мощного торса. За две недели без нормального питания, он похудел и от этого рисунок мышц стал ещё более чётким и рельефным.

— Думаешь, врач отпустит? — с сомнением покачала я головой. Сидела в кресле и расчёсывала влажные волосы — я ходила в душ первая, ещё до Матвея.

— Не отпустит — сбежим, — улыбнулся Матвей. — Я уже задолбался лечиться.

— У тебя серьёзная травма! Это всё так опасно и… непредсказуемо.

— Да ладно! — Мой мужчина остановился около кресла и окинул меня таким взглядом, что у меня по спине побежали мурашки, а низ живота скрутило судорогой. Это был взгляд изголодавшегося зверя, увидевшего соблазнительную добычу.

Пару секунд мы молча смотрели друг на друга, потом я перевела взгляд вниз. Эрекция Матвея была заметна невооружённым глазом. Я коварно улыбнулась, протянула руку, накрыла ладонью этот прекрасный инструмент и сжала. Под тонкой тканью штанов хорошо ощущалась его массивность и твёрдость.

От удовольствия Матвей на мгновение прикрыл глаза, а потом рвано выдохнул и подхватил меня на руки. Поднял с кресла и улёгся вместе со мной на кровать — так, что я оказалась сверху.

— Подожди, подожди, — прошептала я.

Но продолжить не успела, так как Матвей подтянул меня повыше и поцеловал в губы. Его язык вторгся в мой рот так сильно и решительно, что сразу улетучились все сомнения насчёт самочувствия пациента. У меня закружилась голова. После всех волнений, горечи, страхов этот страстный поцелуй превратился для меня в живительный эликсир, в волшебство. Ладони Матвея уже гладили мою спину под трикотажным платьем, спускались к пояснице, соскальзывали ниже. Он приподнялся и дотянулся до моих бёдер, заставляя усесться на него верхом.

— Малышка моя… Любимая… Девочка моя чудесная. Ты так вкусно пахнешь… С ума схожу.

— Матвей, остановись! Нас же увидят! — паническим шёпотом прокричала я.

Дверь в палату была приоткрыта, на замок она не закрывалась. Это Матвей, вернувшись из душа, устроил сквозняк, ему было жарко.

— Да никто сюда не войдёт. Уже поздно. Даша, Дашенька… Такая шелковистая, гладкая… Солнышко моё…

Матвей быстро стащил с меня платье-футболку. Глаза у него сияли. Бюстгальтера на мне не было, таким образом в мгновение ока из одежды на мне остался кружевной лоскуток ярко-жёлтого цвета. Я сразу же закрыла грудь руками и снова испуганно оглянулась на дверь. В коридоре слышались голоса медперсонала, где-то шуршали колёса каталок, ездил лифт. Но для посетителей уже было поздно… Надеюсь, никто к нам не придёт!

— Матвей, у тебя серьёзная травма…

— Я по башке получил, милая, а не по… эм… да. Чувствуешь, я уже готов к использованию! — жарко перебил меня любимый.

О, да. То, о чём упомянул Матвей, уже совсем отвердело под тонкой тканью пижамных штанов. Надо же, как быстро исполнилась моя мечта! Чуть меньше суток назад я обливалась слезами и умоляла любимого мужчину очнуться, говорила, что хочу ощутить его внутри… И вот мой милый жадно шарит руками по моему телу и хочет того же самого!

Матвей убрал мои руки и накрыл грудь горячими ладонями, она в них умещалась идеально. Дотронулся до сосков, нежно сдавил их. Провёл кончиками всех пальцев от шеи вниз до живота, очерчивая каждый изгиб, потом точно так же обрисовал руки. И ещё раз… Я запрокинула голову и застонала, не в силах справиться с эмоциями. Ощущения были яркими, а нервы, измученные переживания, сейчас натянулись звенящими струнами.

Матвей быстро избавил меня и от крошечных трусиков, и вот я уже сидела на нём верхом совершенно голая. Сразу же попыталась замотаться в одеяло, прикрыться. Было невероятно страшно вытворять такое прямо в больничной палате, да ещё и с открытой дверью. Но мысль, что мы делаем что-то запрещённое и порочное, приятно будоражила и добавляла остроты ощущениям.

А ещё… я ужасно соскучилась! Просто невыносимо!

Матвею идея маскировки не понравилось, одеяло он с меня тут же стянул и снова принялся гладить, соблазняя невесомыми прикосновениями. Я нежно дотронулась до его лица, провела пальцами по губам.

Матвей перехватил мою руку и начал целовать раскрытую ладонь, потом — запястье. У меня снова закружилась голова. Соски моментально опять затвердели, а внизу живота всё стало наливаться невыносимым жаром. Член Матвея пульсировал подо мной, напряжённый, каменный, горячий. Но между нами ещё оставалась последняя преграда в виде пижамных штанов, уже совершенно промокших от нашего взаимного возбуждения.

Я приподнялась и стащила их вниз, а любимый мужчина тут же ухватил меня за бёдра, придержал и заставил опуститься прямо на него, буквально надевая на себя. Он вошёл так легко и естественно, и сразу на всю длину, словно мы делали это тысячу раз. Но наш совместный сексуальный опыт был совсем небольшим, мы ещё привыкали друг к другу, однако с каждым разом получалось всё лучше.

Я задрожала, почувствовав внутри мужчину, ощутив, как он меня растягивает, и замерла, прислушиваясь. Это было изумительно. Прижалась теснее, выгнула спину, чтобы Матвей смог проникнуть ещё глубже, напрягла мышцы.

Он тоже перестал дышать.

— Боже мой… — выдавил хрипло. — Как же хорошо в тебе…

Я начала двигаться, сначала медленно, потом — уловив правильный ритм и угол наклона — всё быстрее. Помнится, тогда, в загородном доме, у меня это не получилось. А сейчас очень даже. При каждом движении вперёд клитор прикасался к основанию ствола и скользил по нему. Удовольствие от одновременной стимуляции — и внутри, и снаружи — было безумным. Ладони Матвея легли на мою талию, он смотрел прямо мне в глаза пьяным взглядом.