– Это ты виноват, что я так устал, – проворчал Ядриэль.

– Эй, эй, эй, я тебе не осел отпущения.

Ядриэль устало рассмеялся:

– Козел отпущения, Джулз.

Джулиан закусил нижнюю губу, и на левой щеке выступила ямочка.

Сердце Ядриэля затрепетало. Он заставил себя закрыть глаза, пытаясь выбросить из головы слова Марицы. «Не смей», – сказал он себе. Нет ничего глупее, чем хранить секреты от семьи, призывать духов и пытаться раскрыть несколько убийств, кроме как влюбиться в мертвого мальчика.

Особенно если этот мальчик – Джулиан Диас.

Мгновение спустя треск сетчатой двери и позвякивание ошейников оповестили о возвращении Марицы.

– Все норм! – сказала она, влекомая Донателло. Тот поспешил обслюнявить руку Ядриэля, возбужденно виляя хвостом и шлепая им себя по морде. Микеланджело сел на задние лапы и рыгнул. Марица закатила глаза и помахала рукой у носа:

– Боже, гордито[92].

– И вовсе ты не гордито, – сказал Ядриэль, почесывая Микеланджело.

– Это тебе. – Она метнула Ядриэлю банку, и тот неуклюже поймал ее. Red Bull без сахара. – Паола пьет по две штуки в день.

Ядриэль с щелчком открыл ее.

– Блин, обожаю! – заныл Джулиан.

– Страшно представить тебя на энергетике, – сказала ему Марица.

Ядриэль сделал глоток и чуть не подавился.

– Фу! – закашлялся он. – Отвратительный.

– Зато разбудит! – сказала Марица, заехав ему по спине. – Так что допивай!

Когда они добрались до кладбища, Лука уже ждал их. Он катался взад-вперед на скейтборде и то и дело взволнованно вытягивал шею, пытаясь заглянуть на кладбище, не подъезжая слишком близко. Когда он заметил Ядриэля и Марицу, то расслабился и с улыбкой помахал им.

– А я уже решил, что вы передумали, – признался Лука. На нем был прежний свитер, с такими длинными рукавами, что скрывали концы беспокойных пальцев.

– Забежали кое-куда, – объяснила Марица.

Он просиял при виде собак, но, едва наклонившись, остановился, взглядом прося у Марицы разрешения.

– Наслаждайся.

Лука упал на колени. Донателло и Микеланджело засыпали его беспощадными влажными поцелуями, отчего Лука захохотал.

– Парню нужна собака, – сказал Ядриэль, улыбаясь. Red Bull начинал действовать.

– Сперва парню не мешало бы найти дом, – проворчал Джулиан. Он был явно недоволен – поза напряженная, а лицо – угрюмое.

Становилось холодно, облака над головой темнели и серели. Был полдень четверга, люди начинали готовиться к выходным. Двери гаражей были распахнуты, и внутри под рев музыки собирались друзья с красными стаканчиками. Люди разъезжали по улицам на прокачанных тачках и разбитых драндулетах.

Марица и Лука болтали без умолку, легко переключаясь между темами, в то время как Ядриэль шел позади, наблюдая за Джулианом. По мере приближения к мастерской Джулиан все больше уходил в себя. Когда они добрались до нужной улицы, он совсем затих и держался рядом с Ядриэлем, втянув голову в плечи и стиснув зубы.

– Почти пришли! – объявил Лука, поймав подкинутый в воздух скейтборд и зашагав в ногу с Марицей.

– Действуем быстро, – сказал Ядриэль. По мере приближения нервы начинали брать над ним верх. – Просто выясним, знает ли он что-нибудь, и украдем вещь, которая пахнет Джулианом.

На словах звучит просто. Но будет ли все так же просто на деле?

– Что еще нам нужно знать, прежде чем мы войдем? – спросил Ядриэль.

– Да вроде ничего. – Лука покачал головой. – Не знаю. Это все как-то странно. – Он огляделся, вероятно, снова ища Джулиана. – Просто говорите правду. Рио умеет вычислять лжецов, – сказал ему Лука, явно извлекая урок из собственного опыта.

– Прекрасно, – проворчала Марица.

– И он не любит собак, – добавил Джулиан.

Ядриэль глубоко вздохнул:

– Что ж, хорошее начало.

Автомастерская представляла собой невысокий склад с тремя открытыми отсеками и небольшим офисом-пристройкой. Кирпичный фасад был кремово-оранжевого цвета. Косая надпись у входа, нанесенная краской, гласила: «АВТОМАСТЕРСКАЯ МАРТИНЕСА И ДИАСА». Над надписью располагалось большое граффити с изображением Богоматери Гваделупской. Она была в типичном красном платье и синей накидке, усыпанной звездами. Вокруг нее сияли оранжевые и желтые лучи, а под ногами, разумеется, было указано авторство: «СВ. И.»

Перед мастерской в ряд стояли машины – у некоторых недоставало крыльев или были сломаны фары. Под блестящим кадиллаком, поднятым на лифте, возился человек в синем комбинезоне. Из скрипучего радиоприемника раздавалась банда[93].

Через переднее окно виднелись клиенты, ожидающие на пластиковых стульях. Маленький телевизор, установленный в углу, показывал местные новости. Мимо, щелкая высокими каблуками, прошла женщина с ярко-красными губами и планшетом для бумаг. Отовсюду пахло бензином и моторной смазкой.

Лука сразу же подошел к человеку, стоявшему у верстака и перебиравшему инструменты. Он был высоким и широкоплечим, в длинных шортах цвета хаки, белых гольфах и черной футболке.

– Карлос! – позвал Лука, перекрикивая шум.

– Лука! – приветливо улыбнулся ему Карлос. Один из его передних зубов был золотым, а в длинной козлиной бородке просвечивали седые волосы. – Где ты был, парнишка? – Он крепко сжал плечо Луки своей огромной рукой и встряхнул его.

Лука пошатнулся под его весом.

– ¿Hambriento?[94] В холодильнике вроде что-то осталось…

– Я поел! – вставил Лука, сияя при виде высокого мужчины. – Мы, э, к Рио пришли.

– Вот как? – Карлос посмотрел на Ядриэля и Марицу, стоящих в ожидании. Его улыбка дрогнула, как только он заметил Донателло и Микеланджело. Марица помахала пальчиками в знак приветствия.

– Это Карлос, – сказал Джулиан на ухо Ядриэлю.

– Да понял уже, – тихо ответил Ядриэль, как можно меньше шевеля губами.

– Можно мы с ним поговорим? – напомнил Лука, когда Карлос ничего не ответил.

Мужчина перевел взгляд обратно на Луку, и улыбка засияла в полную силу.

– Да-да, конечно, парнишка! – Он повернулся к открытому отсеку и пронзительно свистнул. – Рио! – позвал он. – Тут кое-кто из твоей стаи ищет тебя!

Один из капотов захлопнулся. За ним стоял молодой человек.

– Лука? – Он вышел наружу на солнечный свет.