Определив, что все готовы, летописец бросил факел в заранее подготовленную кучу сухих веток. Огонь занялся мгновенно – с башни повалил сигнальный дым. Фаланга пошла через реку. Отряд дикарей, засевший в расселине, вышел из укрытия и построил боевую цепь, сидевшие в засаде под высоким берегом дикари поднялись наверх. Олду это заметили не сразу, только когда они бросились бежать, то оказалось: путь в лес им отрезала точно такая же фаланга, как и та, что двигалась на них от крепостных стен. Врагов охватила паника, но еще можно было организовать прорыв, кучно ударив в двух-трех местах, фаланга явно не выдержала, и они в большинстве ушли бы. Гиэрри-Орр видел за них эту возможность, но паника разбросала всех – каждый в одиночку решал то, что было под силу решить только всем вместе. А фаланги, сойдясь крыльями, прижали противника к скалам, и дикари рубили и рубили мечущихся врагов страшными каменными Гха. Таких побед племена стерглов не знали. Трупы врага усеяли все пространство от реки до скал…

Гиэрри-Орр подошел к окну и засмотрелся куда-то вдаль. Он жил на верхнем этаже той, построенной первой башни. Летописец изготовил для себя примитивную мебель, украсил жилище шкурами зверей, посадил вьющиеся по стенам растения – получилось уютно, во всяком случае, было на чем остановиться взгляду. На душе было светло и радостно. Они сделали то, ради чего пришли сюда. Осталось закрепить успех… а внизу ликовала толпа. Раздавались крики:

– Орр-Ги! Орр-Ги! – правильно выговорить его трудное имя дикари не могли. Вскоре толпа внизу дружно скандировала: – Орр-Ги! Орр-Ги!

Гиэрри-Орр вышел на террасу, опоясывающую башню поверху, и вдруг поймал себя на том, что небрежно поднимает руку в том приветствии, с каким обычно являл себя народу Повелитель в те легендарные времена на Овуре.

– Ничто не ново, – усмехнулся летописец…

Пользуясь всеобщим настроением, Гиэрри-Орр убедил дикарей в том, что победу им помогли одержать бессмертные, и что они теперь всегда им будут помогать.

В пещере, перед входом в зал трансформации, бессмертные вырубили статую, олицетворяющую вечного. В полость головы спроецировали отражение голубой завесы защитного поля, прикрывающего вход в зал трансформации. Голубой огонь просвечивал сквозь пустые глазницы статуи – выглядело впечатляюще. Летописец не жалел трудов понимая, что верить во что-то отвлеченное, не имеющее образа, дикарям было пока не под силу…

Теперь предстояло объединить племена и в первую очередь следовало установить контакт с лесными стерглами, многочисленными и воинственными. Равнинные с лесными враждовали. Там, где смыкались их территории, случались многочисленные кровавые стычки, но, тем не менее, торговые контакты между собой оба племени поддерживали…

Гиэрри-Орр с небольшим отрядом бессмертных и троих проводников спешил к месту торжища. Дорога петляла среди многочисленных могучих деревьев, что пугало равнинных – в лесу беда могла подойти незамеченной так близко, не то, что в поле…

К условленному месту торговых встреч они вышли на другой день. Узкая, длинная поляна была загромождена камнями – большими и маленькими, возле них и происходил обмен. Лесные предлагали шкуры зверей, предлагали корень, настой которого снимал боль, а равнинные взамен предлагали злаки, остро сколотые камни – ножи, а также камни, служившие украшениями – прозрачные и цветные. Торжище собиралось каждый десятый день, когда счет дням заканчивался малым пальцем левой руки – сегодня был десятый день.

Проводники отправились договариваться о встрече вождей, а летописец пошел осматривать товар, выставленный на торжище.

Гиэрри-Орр не успел обойти половины торговых рядов, как подошли проводники и с ними два угрюмых лесных стергла.

– Они покажут дорогу к вождям, – сообщили проводники, указывая на лесовиков. Те, подтверждая их слова, кивали.

В путь отправились сразу же. Дорога оказалась трудной. Приходилось пробираться по россыпям камня, продираться сквозь чащу деревьев, преодолевать хлябистые топи. К вечеру они достигли берега озера. Лесовики указали на камень, стоящий почти у самой воды, и предложили сложить там оружие, мол, так положено. Бессмертные разоружились, тут же на них из зарослей бросились лесные стерглы и скрутили их. Когда ошарашенный Гиэрри – Орр пришел в себя, из-за деревьев появилась группа лесных стерглов, и с ними Хвощ. Он играл костью демона и злорадно усмехался.

Ашунг шел впереди. Слабо освещенный, тесный каменный коридор часто поворачивал. Нат, глядя в сутулую спину подземного властителя, который раз убеждал себя: Ашунг про космолетчика сказал правду – такое выдумать невозможно. Наконец провожатый остановился и нащупал выступающий из стены округлый камень. Возился он недолго и вскоре из открывшегося проема хлынул поток света.

– Это здесь, – сообщил Ашунг, и, нагнувшись, шагнул вперед. Нат последовал за ним, Ветта зашла последней.

Они оказались в пещере небольшой, но светлой. У каменной стены стояла широкая деревянная скамейка, на которой, положив под голову охапку сена, лежал… человек. Нат поспешил к нему и опустился рядом с ним на колени. На него взглянули нечеловеческие глаза – но это был Нор – штурман с «Легенды».

Штурман что-то зашептал, Нат в неприятном скрежете голоса слов не разобрал.

– Кнады отбили его у стерглов – он уже был болен и никто не знал, как его лечить,– пояснил Ашунг.

Нат расстегнул комбинезон Нора, в нос ударил запах гниющей плоти, он невольно отшатнулся.

– Что же делать? – забилось в потрясенном мозгу, и вдруг – стоп!

Он нашарил в кармане миниконтейнер, достал его и извлек горошину, переливающуюся всеми цветами радуги, Нат помнил, какая она горькая. Прижав ладонь с горошиной к губам земляка, он почувствовал, как тот взял ее в рот и прожевал. Нат с напряжением вглядывался в лицо, но выражение его не менялось. Тот видимо даже не почувствовал горечи.

– Не получилось, – обращаясь к Ветте, с сожалением констатировал он и вдруг услышал шепот:

– Ты кто?

Нат взглянул в глаза Нора, тот смотрел осмысленно, с тревогой.

– Я с «Мифа»!

– С «Мифа»? А что стало с «Легендой»?

– Ваша экспедиция вернулась на Землю, все вернулись кроме тебя.

– А вы, значит…

– Да, мы прилетели… ты что помнишь?

– Помню лишь, как мы подходили к планете… вдруг стало невыносимо больно… дышать стало… сколько прошло времени? Когда вернулась «Легенда»?

– Давно…

– Я не помню ничего… где был?.. что делал?… где мы?

– Под поверхностью планеты Квази, если можно так сказать, в подземелье.

– А это кто… с тобой?

Нат окинул взглядом бритоголового Ашунга и девушку.

– Это олду!

– Олду? Какие они…– Нор замолчал, его бледное лицо покрылось испариной.

– Уснул? – подумал Нат, но штурман вдруг зашептал: