– Я понимаю тебя, mo bràthair. Сэм милая. Если бы она не была Кэмерон, она бы мне понравилась.

Глаза Пейтона сердито сузились.

– И раз она – Кэмерон, то мои чувства к ней неправильные? И поэтому я должен отрицать свою симпатию к ней? Любить ее меньше по этой нелепой причине?

Кайл вытаращил глаза.

– Ты любишь ее?

Пейтон закрыл лицо руками.

– А ты как думаешь? – пробормотал он, не глядя на брата.

Кайл ударил ладонью по столу.

– Тогда ты должен сказать отцу. Конечно, он не захочет сделать тебя несчастным, отпустив ее с Каталем. Ты знал, что Дункан намерен допросить ее? К счастью, здесь она в безопасности.

Пейтон содрогнулся. Сводные братья Каталя были жестокими головорезами. У них не осталось никакой чести. Это был бы верный смертный приговор Сэм, если бы она оказалась во власти двух братьев. Хотя он знал, какой сильной она может быть, но также знал, какой нежной и хрупкой она была. Одного хорошо нанесенного удара от одного из близнецов было бы достаточно, чтобы сбить ее с ног.

– Ты прав. Мне нужно поговорить с отцом. Но это не так просто. Сэм не… ну, не знаю, как это объяснить… она другая.

Понимающий взгляд Кайла позволил Пейтону говорить дальше.

– У нее дар провидения. Она говорит, что судьба послала ее из другого времени, чтобы спасти мне жизнь.

Он знал, как абсурдно это звучало, но для него самого уже не осталось сомнений, что все было именно так, как он объяснил, – так, как сказала Сэм. Он нашел доказательства ее слов, хотя те повлекли за собой больше вопросов, чем ответов.

Кайл потер подбородок. Глубокая складка пролегла на его лбу.

– Ты ей веришь. – Это был не вопрос, а утверждение.

– Да, я ей верю. Она говорит, что скоро случится что-то плохое, – тихо признался Пейтон.

Кайл снова нахмурился.

– И в это ты тоже веришь?

– Да, брат, и в это тоже.

Мне не дали возможности рассмотреть замок Гальтайр повнимательнее. Едва мы вошли через ворота, как Росс уже ввел меня в комнату, которая, по моим предположениям, должна была быть комнатой стражи. По крайней мере, четверо коренастых воинов сидели на простых скамейках и с любопытством смотрели, когда меня вводили. От запаха пота перехватывало дыхание, и я ограничилась тем, что стала вдыхать совсем неглубоко.

Что-то было не так, потому что Росс непривычно молчал. Поздоровавшись с мужчинами и перекинувшись с ними несколькими гэльскими словами, он молча проводил меня к одному из свободных столов и сунул мне в руки мою сумку.

– Оставайся тут. Как только я позабочусь о лошадях, я заберу тебя. – Юноша указал головой на глазеющих парней. – Они будут следить за тобой, так что не делай глупостей.

Что? Он же не может оставить меня с этими дикарями! Я цеплялась за его руку, умоляя его взять меня с собой.

– Я могу тебе помочь, – предложила я, но Росс стряхнул мою руку.

– Я сказал, что приду за тобой, как только закончу. А теперь сядь и дай мне сделать свою работу.

С этими словами он направился прочь из комнаты, но в дверях остановился. Щелкнул языком, и Барра уютно прижалась к моему боку. Собака дважды повернулась вокруг собственной оси, прежде чем устроиться у моих ног. Хоть она и выглядела усталой, но ее настороженные глаза были устремлены на мужчин.

Я благодарно улыбнулась Россу, но он поморщился и безмолвно исчез. Я была уверена, что он оставил собаку для моей защиты, потому что для того, чтобы не дать мне убежать, животное не понадобилось бы.

Я переложила сумку на колени и с огромным облегчением почувствовала твердую рукоять кинжала, привязанного к моему бедру. Того короткого мгновения, что Натайра подарила мне за ширмой с ночным горшком, хватило, чтобы спрятать оружие под платьем. Теперь, когда от сверлящих меня взглядами охранников моя кожа покрылась мурашками, я была рада этому намеку на безопасность. Но чем больше проходило времени, тем меньше внимания уделяли мне мужчины.

Я обессиленно прислонилась к стене, прижимая к себе свои вещи. Попытка спастись от холода с помощью моей шали была обречена на провал. Дверь в сторожку все время открывалась, и мужчины постоянно болтали друг с другом.

По моим ощущениям, уже должна была наступить полночь, но для сна мне было слишком тревожно. В отличие от мужчин, только что закончивших службу. Они выпили еще несколько кружек пива, прежде чем растянуться на скамейках и захрапеть.

Тем не менее не стоило обманывать себя, что я смогу незаметно проскользнуть наружу. Мужчины, наверное, при малейшем шуме схватились бы за оружие и набросились бы на меня. Я притянула к себе колени и положила на них голову. Так мне стало хоть немного теплее.

Ночь вяло тянулась, не желая заканчиваться. Пока слабый первый утренний свет не появился в голубоватой полоске под дверью, я обгрызла себе все ногти.

Барра заскулила, и ее желтые глаза засияли, когда она подняла голову. Зевнув, я села и погладила ее по взъерошенной шерсти. Собака снова заскулила и завиляла хвостом, когда открылась дверь. Барра вскочила и положила лапы на грудь Россу, который тихо что-то шепнул ей, одновременно подавая мне знак следовать за ним. Собака побежала, прижав нос к земле.

Я чуть не отморозила себе пальцы ног, когда шла за Россом по двору в тонких сандалиях. Неровная земля в бледном утреннем свете превратилась в настоящее испытание. В некоторых местах я излишне высоко поднимала ноги, и все равно цеплялась пальцами ног за камни.

Я была так занята своими ногами, что удивилась, куда он меня завел, только когда мы вышли на улицу через ворота замка. Дорога к деревне Гальтайр, окружающей замок, как внешнее защитное кольцо, была недалеко, и Росс большими шагами поспешил вперед.

– Росс, подожди! – воскликнула я, задыхаясь. – Куда мы идем?

В кустах рядом со мной зашуршало, и я испуганно вздрогнула. Что, черт возьми, за животные могли скрываться там? Я подумала о волках, которые рылись в падали, или, в лучшем случае, о крысах, привлеченных вонью сточной канавы. Проклятый шотландец просто продолжал идти, ничего не ответив.

– Росс! – Я бы не сделала больше ни шагу, если бы он не дал мне ответ немедленно. Скрестив руки, я ждала реакции.

– Продолжай. Дункан не заставляет людей ждать, если им дорога их жизнь, – сказал он.

– Дункан? Что ему надо от меня? – Я схватилась за горло, которое в один миг показалось мне перерезанным.

– Саманта, не глупи. Ты знаешь, чего он хочет. Ответы. Он собрал своих людей, которые хотели бы знать, где их скот и овцы.

Почему он вдруг стал таким враждебным? И что же случилось? С тех пор, как меня посадили на его лошадь, он обменялся со мной лишь несколькими словами и уклонялся от любого разговора. И теперь он хотел оставить меня своим братьям? Я же не могла ответить на их вопросы!