С приездом Егора в клан Неуязвимых Ром связывал большие надежды. Ему хотелось верить, что бывший альфа, переживший тяжелую утрату, сумеет понять его, Ромуальда, как никто другой. И, возможно, Егор сумеет найти слова, которые исцелят раны на сердце Кристины, помогут ей принять свою новую судьбу и простить Рома за все его промахи и ошибки…

Оставив Кристину и Егора наедине, Ром впервые за многие месяцы не пошел ни к родителям, ни к сестре. Видеть никого не хотелось. А еще он понимал, что все равно вряд ли уснет этой ночью, так зачем мешать близким отдыхать? Рассудив таким образом, Ром заглянул к отцу, посидел с ним немного, а потом отправился коротать время до утра в свое холостяцкое жилище. 

Новый день наступать не спешил. Тьма за окном не пугала оборотня, но навевала грустные мысли. Руд отчаянно скучал по Кристине и Арье, тревожился. Стоило прилечь и задремать, как волк порывался перехватить контроль, вырваться на свободу и рвануть на улицу, к домику, где отдыхала истинная. Ром просыпался, жестко ставил зверя на место и брел на кухню – попить воды, посидеть у открытой форточки, ловя лицом отрезвляюще-морозный поток сквозняка.

Как только часы в мобильном показали восемь утра, Ромуальд умылся, оделся и, стараясь не бежать, пошел в сторону гостевых домов. Уже стоя на крыльце, он позвонил Кристине:

– Привет, малышка. Вы уже проснулись? Я могу зайти? – поинтересовался, как только услышал в трубке ее сонное «алё».

Кристина помялась, прежде чем ответить.

– Начало девятого, Ром! – наконец, заговорила она, видимо, взглянув на часы.  – Вы, оборотни, все такие ранние пташки?

– Не всегда. Прости, если разбудил. Мне не спалось…

– И ты решил поделиться со мной своей бессонницей, – к счастью, в голосе девушки не было недовольства.  Скорее даже, сочувствие. Ну, или Рому хотелось верить, что это было именно оно. – Ладно, давай, поднимайся. Накормлю тебя и папу завтраком.

– Иду.

Альфа сбросил вызов и на мгновение прикрыл глаза, выдыхая с облегчением: сейчас он увидит свою истинную, возможно даже, сможет прикоснуться к ней. Руд почует ее аромат и, даст Луноликая, хоть немного успокоится. И тогда он, Ром, сможет, наконец, сосредоточиться не на борьбе со своим зверем, а на делах, требующих его внимания.

Крис открыла, не дожидаясь звонка в дверь.

– Проходи, Ром. Идем на кухню. Отец сейчас умоется и присоединится к нам.

– Как ты, Крис? Как… вечер с отцом? – Ром задал бы куда больше вопросов, от которых зависело слишком многое в его жизни, но не хотел лезть в душу девушки без приглашения.

– Я счастлива, Ром! Спасибо огромное тебе и Парамону за то, что вернули мне отца! – Крис неожиданно подошла, прикоснулась ладошкой к щеке альфы, привстала на носочки и потянулась к его щеке.

Ром и сам не понял, как так вышло, что он чуть повел головой и поймал губами нежные губы своей пары. А поймав – взял в плен, окутал жаркой лаской. Его руки сжались на плечах девушки, большое сильное тело напряглось до дрожи, желая прижать девчонку, вдавиться в нее плотно, чтобы чувствовать ее тепло всей кожей! Но Ром только застонал – глухо, сдавленно, и заставил себя отпустить Крис. Уперся ладонями в стену по обе стороны от ее головы. Проговорил, тяжело дыша:

– Беги на кухню, Крис, пока я в состоянии дать тебе уйти. Моя выдержка трещит по швам. Ты слишком сладкая и слишком недоступная… Одного поцелуя мне недостаточно, чтобы насытиться.

Кристина, словно завороженная, несколько мгновений смотрела молча в мерцающие желтым глаза мужчины. Потом все же опомнилась, пробралась у него под рукой и ушла на кухню. Пожалуй, не будь где-то в квартире ее отца – она бы продолжила обмен поцелуями: пусть Ром схитрил, но она и сама в глубине души скучала по тем дням, когда они гуляли вместе по тайге, а потом целовались с Ромуальдом на веранде до звезд из глаз и сбитого напрочь дыхания.

Дождавшись, когда бурлящая в венах кровь чуть замедлит свой бег, а сердце перестанет выпрыгивать через горло, Ромуальд тоже прошел на кухню. Почти сразу за ним явился и Егор Парфенович.

– Ну вот, все в сборе, давайте завтракать, – благодаря Ребекке Кристина уже знала, что оборотни даже на завтрак предпочитают мясо, а потому поставила на стол блюдо с разогретыми отбивными, печеночный паштет, хлеб, маринованные грибы и соленые огурчики.

Мужчины приступили к завтраку. Крис тоже смастерила себе бутерброд с паштетом и огурцом. Поймав настороженно-выжидательный взгляд альфы, решила не тянуть и поделиться с ним соображениями, к которым пришла после разговора с отцом.

– Ром, я поняла, что готова стать членом стаи Неуязвимых, – объявила она, предварительно убедившись, что мужчина проглотил кусок, который жевал.

– Ты… решилась? – Ром отложил в сторону вилку и нож. – Это лучшая новость за последнее время!  Мы с Парамоном сегодня же объявим вечернюю сходку и представим тебя членам клана.

– Спасибо, – серьезно кивнула Крис.

– Скажи, Кристина, ты не будешь против, если я заодно объявлю всем, что ты – моя пара?

Кристина тут же нахмурилась. Ну что за нетерпеливый оборотень этот Ром?! Дай ему палец – норовит руку по локоть откусить!

– Я бы хотела повременить с этим, Ромуальд, – ответила она. – Как можно что-то объявлять публично, если мы между собой еще не все решили?

– Я для себя решил все, Крис. Давно уже. – Аппетит у Рома пропал окончательно. – Теперь вот не знаю, как дожить до того дня, когда ты сумеешь определиться…

– Давай ты не будешь на меня давить? – тут же возмутилась девчонка. – Я, между прочим, еще один вопрос обсудить хотела.

– Какой же?

– Мне нужно получить новые документы и разрешение на пребывание в Москве. Хотя бы на неделю.

– Разрешение? Зачем? Ты куда-то собралась ехать?! – Ром не выдержал, вскочил из-за стола, заметался по тесной кухне, не находя себе места. – Кристина, ты только-только пробудила своего зверя! Еще даже не начинала учиться контролировать оборот! Тебе пока опасно появляться среди людей!

– С Кристиной буду я, – прозвучал во внезапно повисшей напряженной тишине голос Егора Парфеновича. – Мы с дочкой хотим навестить могилу ее матери, а также побывать у Марии Ефимовны.

– И когда вы намерены ехать? – Ромуальду пришлось собрать всю свою волю, чтобы его голос звучал почти так же ровно, как голос Егора.

– Как только будут готовы документы. Я думаю, что мы вполне успеем вернуться из поездки дня за три до весеннего равноденствия. 

Доронин – сам бывший альфа – с намеком посмотрел в глаза молодого альфы, давая понять: я знаю, что впереди весенний гон, и не собираюсь оставлять тебя без пары в это непростое время.

Ром пустил воду в раковину, несколько раз плеснул себе в лицо ледяной водой. Промокнул щеки и лоб первым попавшимся полотенцем.

– Я не смогу поехать с вами, – проговорил глухо. – На место отца претендует один из альф из стаи Кровавой Луны. Если я уеду, в мое отсутствие отцу могут бросить вызов, а он слишком стар и не очень здоров, чтобы вступать в бой с молодым рьяным самцом.