– Все равно болид засекли радары, и рано или поздно мыбы сюда добрались.

– Нет, что вы думаете о моей гипотезе?

– Зыбковато, признаться. Хоть что-то мы должны былинайти за полтора десятка лет. Замки подразумевают развитое государство –каменные строения, города, дороги, оросительные системы. Зверью не по силам, даи не к чему было бы стремиться сровнять все с землей.

– А если у них была своя Атлантида? Жизнь процветалалишь на одном континенте, и после его гибели уцелевшие разбежались кто куда. Мыже, откровенно говоря, не знаем планеты – выявили сейсмоустойчивые зоны,заложили поселок и успокоились. Тысячу лет назад, как и в случае с Атлантидой,мог прилететь гигантский метеорит и погубить один, а то и два обитаемыхконтинента. Мог ведь этот замок и тысячу лет тут простоять.

– Только подумать – этот тип едва вчера вышучивал«шлиманов»…

– Умнеют люди. Тут поумнеешь.

– Вы бы серьезнее, исторический момент все-таки.

– Ну да, а мы ни одного афоризма не придумали. Давайтекто-нибудь побыстрее, подъезжаем же. А, Тим?

– Ладно, – сказал Панарин. – Если выйдетпринцесса, целоваться от избытка чувств не лезьте.

– Ну да, тебе вольно запрещать – в кильватере идетсобственный историограф, и ревнивый, сдается мне…

– Хватит вам. Прибыли.

Стены из огромных камней, треугольные, острием вниз зубцы,бойницы таких же очертаний, квадратные башни по углам и по обе стороны ворот.Обе створки ворот, толстенные, сплошь обитые проржавевшими железнымигвоздями, – только по торцам и видно, что ворота из дерева – распахнутынастежь и вошли, вросли в землю, густая трава ростом по пояс человеку заполнилапроем – значит, можно с уверенностью сказать, что самое малое за три последнихмесяца в ворота никто не входил и никто из них не выходил.

Они стояли тесной кучкой перед воротами. Было очень тихо,два ярких мобиля, оранжевый и сиреневый, казались неуместными рядом с этимистенами.

– Ну что же вы? – сказала Марина.

Раздвигая коленями жесткую жухнущую траву, они вошли водвор, выложенный серым потрескавшимся кирпичом. В трещинах и меж рассевшихсякирпичей росла та же трава. Сомнений не оставалось – замок был давнопокинут.

– Братцы… – восхищенно прошептал кто-то.

Справа стояла статуя в человеческий рост, искусно высеченнаяиз камня цвета крепкого чая, без единой трещинки. Девушка в длинном платье, сдлинными волосами, перехваченными надо лбом широким обручем, в одной руке,опущенной вниз, держала короткий меч, другой прижимала к груди большой цветок.Лицо было красивым и задумчивым.

– Амазонка… – сказал Крылов.

– Фигурка художественной гимнастки, – шепнулПанарину Малышев.

– Циники, – сказала Марина. – Пошляки, стоиловас сюда пускать… Это и есть Эвридика.

– С мечом-то?

– А это их Эвридика.

– Сдается мне, владелец замка просто спер где-нибудьэту красотку и приволок как трофей. Чересчур она хороша для разбойничьегогнезда.

– А если у него было развито чувство прекрасного?

– Тем более мог стащить где-нибудь.

– Да бросьте вы. Что мы о них знаем? Тоже мне,астроархеологи с получасовым стажем…

– Я бы предпочел, чтобы она вышла навстречу живая. Унее должна была быть очень милая улыбка.

– Смотри не влюбись, Пигмалион. Не ты ее высекал, нетебе в нее и влюбляться.

– Нет, что ни говорите, а с замком она не гармонирует,братцы.

– Уймись ты, откуда мы знаем, какие у них были критериигармонии?

– Это вы с ней не гармонируете, если уж на топошло, – заявила Марина.

– Ты ее сняла?

– И даже ваши дурацкие реплики записала.

– Пойдемте в замок?

– Нас шестеро, – сказал Крылов. – Разобьемсяна двойки. Тим с Мариной, я с Малышевым, Руди со Збигневом.

– При встрече с привидениями орать благим матом, –добавил ему в тон Малышев.

– Призраки днем не появляются.

– Кто их знает, инопланетных…

Они вошли в замок, в холл с огромным камином, где принеобходимости нетрудно было бы зажарить быка. Конные рыцари могли бы,разъехавшись к противоположным стенам, устроить самый настоящий турнир – местадля разгона и сшибки хватало. Справа на возвышении – длинный стол. Панарин,любивший историю, без труда представил за ним развеселую компанию – краснолицыебароны, прекрасные дамы, способные вогнать в краску своими каламбурамипиратского шкипера, грубое и плоское зубоскальство шутов, грызня собак,мерцающий свет факелов – незамысловато и не всегда приглядно, но и наши предкибыли такими, и никуда нам от них не деться…

Панарин и Марина шли по комнатам, увешанным ржавым оружием,заглядывали в каморки, явно предназначенные для слуг. Комнаты большие и тесные,светлые и темные, богато и скудно обставленные, потемневшая от въевшейся пылиодежда, посуда в тусклой паутине, помутневшие витражи, от пыли першило в горле,пыль была везде. Чужими, инопланетными вещи почему-то не казались: век замков,панцирей слишком далеко отстоял от века звездолетов, бессмысленно было бысравнивать посуду и мебель, одежду. Просто-напросто другое время, вот и все,столкновение веков, а не планет…

Бродя по комнатам, они встречались с другими двойками,наскоро обменивались впечатлениями, советовали друг другу, что и гдепосмотреть, расходились. Они уже начали привыкать к замку, говорили громко,шутили.

О том, что случилось с обитателями замка, догадаться былоневозможно. Ни одного скелета, никаких следов грабежа, переполоха, нападения.Мебель на своих местах, одежда в нишах, посуда на полках, и драгоценная в томчисле – Панарин прикинул на вес один из кубков, стер платком пыль, и маслянистоблеснуло золото. Не было боя, налета, и хозяева не ушли отсюда – уходя, онинепременно забрали бы все ценное. Полное впечатление, будто в один прекрасныйдень все обитатели замка, от владельца до кухонного мальчишки, исчезли неведомокуда, растворились в воздухе. Рассердился злой колдун, взмахнул широким рукавом– и остались только вещи…

Они вошли в спальню – кровать под балдахином, саманапоминавшая размерами маленькую комнату, витражи с голубыми кораблями,плывшими по сказочному желтому морю. Панарин стоял посреди комнаты,осматривался. Марина была смелее – выдвинула ящик пузатого шкафчика, позвала:

– Посмотри. Баловал он супругу…

Панарин осторожно потянул из кучи драгоценностей длинноетяжелое ожерелье – граненые прозрачные камни блеснули бриллиантовымсверканием. – Вообще-то следовало бы не трогать ничего руками, но это нераскопки, можно не опасаться, что перепутаются культурные слои…