– Ясно. Идём на Хахир-2.

Задумчиво почесался:

– И с сего дня, на борту – сухой закон… Да!

Кораблю требовался пусть небольшой, но ремонт. И ближайшей подходящей для этого планетой была именно та, что выбрал волосатик.

Только пришлось изменить курс. Илга уговорила.

Бинк спорить не стал. В конце-концов, мы должны выполнять обещание.

Решено было идти на Хахир-3. Дополнительные четырнадцать световых лет особого значения не имели.

– Это нейтральная зона, – пояснил Бинк, – Спокойно передохнём денёк-другой…

– Только один день, – уточнила Илга.

– Хорошо, – отмахнулся он.

На планете имелось два космопорта. Один – в центре материка. Другой – у океана, на краю гладкого каменистого плато. Диспетчеры направили «Цветок Зари» именно туда.

Мы успели полюбоваться пейзажем.

Зелёная кромка – вдоль берега океана. Дальше, на полконтинента, желтоватая, с красными прожилками равнина.

С поверхности, всё оказалось не таким живописным.

Открыли люк и внутрь шлюза ворвался горячий воздух. Опустилась лесенка и мы выбрались наружу.

– Уф-ф, – вздохнул Васька, – Жарища…

– Здесь прохладнее не бывает, – заметил Бинк, – Разве что, если начнётся хорошая буря…

– Нет уж, спасибо. Как-нибудь, потерпим…

Ветерок гнал пыль над ровными шестиугольниками посадочного покрытия.

От нас до самого края космодрома стояло ещё несколько десятков кораблей. Часть – весьма причудливых форм. Но все – относительно небольшие. «Малый и средний тоннаж» – пояснил Бинк.

Четыре здоровенных дискообразных «грузовика» маячили в дальнем конце.

– За иксолитом пришли, – сказал Бинк, – Здесь его полно.

– О! А это, кажется, за нами! – вставил я.

До приземистого здания – рукой подать. И всё же, к нам двигался транспорт – небольшая антигравная платформа.

– А может пешком пройдёмся?

– Нельзя, – качнул головой хоббит, – Так уж заведено. Чтоб кто-попало не разгуливал по космодрому.

– Мы – не кто попало! – обиделся Васька, – С нами, между прочим – царственная особа…

Я и Бинк – зашипели на него. Илга укоризненно вздохнула.

– Ладно, молчу, – согласился Васька.

– Добро пожаловать на Хахир-3! – поприветствовала нас антигравная тележка.

Ещё на орбите, мы договорились сохранять инкогнито принцессы. Лубенчиков возражал. Это противоречило его поэтической натуре. Ему хотелось торжественных встреч, столов, ломящихся от изысканных яств. Ну, и, разумеется, порхающих вокруг юных девиц в прозрачных одеяниях. Как же без девиц?

Бинк скривился и нарисовал ему чуть менее радужную перспективу – просидеть целые сутки в корабельном изоляторе.

Мысль об изоляторе большинству понравилась. Лубенчикову пришлось сдаться.

Сейчас он тоскливо озирался по сторонам. Пейзаж вокруг был аскетичен сверх меры.

Платформа остановилась.

Мы вошли в здание космопорта. В ту его секцию, что предназначалась для людей – здесь было ощутимо прохладнее.

Встречал нас чиновник-хахир.

– Мир и благополучие! – он слегка кивнул, – Ваши документы?

Пока Бинк улаживал все необходимые формальности, мы с Васькой исподтишка таращились на чиновника.

Не могли удержаться.

Ведь гарргавы были вылитыми собаками, а Бинк, несмотря на неандертальские замашки, всё – таки оставался гуманоидом.

Хахир – первый настоящий «чужак»!

И кажется, теплокровный – весь покрыт короткой, но густой желтоватой шерстью.

Его лицо… «Лицом», это можно назвать лишь с натяжкой… Два карих глаза. Довольно высокий лоб. Нижняя часть физиономии – сильно выступающая вперёд. Носа нет. Зато есть две широко разнесённые ноздри. Толстые губы. А зубы – ровные и белые. Как человеческие, только крупнее…

Хахир вставил в прорезь компа нашу идентификацию. Длинные пальцы проворно забегали по клавишам. Я быстро глянул через стойку. И обнаружил, что чиновник вовсе не сидит в кресле. Ниже пояса – хахир был парнокопытным.

– Какие-то вопросы? – совсем не по-человечески изогнул шею кентаврообразный.

– Нет-нет! – вздрогнул я. И подумал, что для хахира наш способ передвижения выглядит куда удивительнее. Всё время балансировать на двух конечностях – это так странно. И трудно. Лубенчиков, вон, с детства учился ходить вертикально, и то иногда сбивается на четвереньки…

Формальности заняли мало времени. Порядки здесь оказались довольно либеральные. Собственно говоря, главный контроль был ещё на орбите, когда боевая станция считывала опознавательный код «Цветка Зари».

– Добро пожаловать на Хахир-3! – вполне узнаваемо изобразил улыбку чиновник.

Мы прошли через турникет. Из небольшого зала вниз вели пандусы и ступени.

Теперь мы имели возможность перемещаться без ограничений. Конечно, не дальше космопорта. Чтобы путешествовать по планете – необходим трёхдневный карантин и усиленное медицинское сканирование.

Только мы не собирались задерживаться.

Главное – починить корабль. Бинк торопился к ремонтникам, но прежде, опять нас проинструктировал:

– Прямиком к ювелиру и назад! Нечего болтаться по космопорту!

– Ну да! Первый раз на планете – и ни хрена не увидеть! – возмутился Васька.

– Здесь не место для экскурсий. В такой дыре – всегда полно скользких типов! И «лопухов», вроде вас – за версту чуют!

– Да всё понятно, – отмахнулись мы с Лубенчиковым. Он что, вообще нас за идиотов держит?

Бинк уже отошёл. Но вдруг вспомнил и показал нам волосатый кулак:

– Не вздумайте шляться по вирт-борделям!

Мы проводили хоббита взглядом. И Васька задумчиво шепнул:

– А это интересная мысль…

Я покосился на Илгу.

Как честные и обязательные люди мы строго следовали руководящим указаниям.

Найти ювелира оказалось не трудно. Хотя космопорт представлял из себя целый подземный город – везде имелись указатели. Компьютерные терминалы – на каждом углу. По широким улицам курсировали антигравные тележки.

Мы остановили одну. Денег было чуть-чуть, но разок воспользоваться такси – вполне по карману.

Через пять минут мы уже вошли в оффис ювелира – старого знакомого Бинка. Ещё через десять – несколько илгиных бириллиантов поменяли владельца. А к счёту на нашей карточке добавилась изрядная сумма в галактических кредитах.