Пуаро вскрыл телеграмму, позабыв об обычной аккуратности.Она содержала три слова и подпись.

Испустив громкий вздох облегчения, Пуаро вынул из карманафунтовый банкнот и вручил его ошеломленному посыльному.

– Бывают моменты, – сказал он Лэнскому, – когда следуетотказаться от экономии.

– Вполне возможно, сэр, – вежливо отозвался дворецкий.

– А где инспектор Мортон? – спросил Пуаро.

– Один из полицейских джентльменов, – с явным отвращениемответил Лэнском, ловко давая понять, что имена полицейских не стоит запоминать,– ушел. Другой, по-моему, в кабинете.

– Великолепно, – сказал Пуаро. – Немедленно присоединюсь кнему. – Он похлопал Лэнскома по плечу: – Бодритесь, мы близки к цели.

Лэнском выглядел несколько озадаченным, так как его мыслибыли сосредоточены на отъездах, а не на приближениях.

– Значит, вы не собираетесь уезжать поездом в девятьтридцать, сэр? – осведомился он.

– Не теряйте надежды, – посоветовал ему Пуаро. Уженаправившись к двери, он повернулся и спросил: – Интересно, не можете ли выприпомнить первые слова, которые произнесла миссис Ланскене, прибыв сюда в деньпохорон вашего хозяина?

Лицо дворецкого прояснилось.

– Я очень хорошо их помню, сэр, – ответил он. – Мисс Кора…прошу прощения, миссис Ланскене – я всегда думаю о ней как о мисс Коре…

– Вполне естественно.

– Она сказала мне: «Хэлло, Лэнском. Сколько времени прошло стех пор, как вы приносили нам меренги в хижины». У детей были свои хижины возлеограды в парке. Летом, когда устраивали званые обеды, я обычно приносил юнымледи и джентльменам меренги. Мисс Кора, сэр, всегда любила поесть.

Пуаро кивнул.

– Да, – промолвил он, – так я и думал. Это весьма типично.

Он прошел в кабинет и молча протянул инспектору Мортонутелеграмму.

Мортон прочитал ее.

– Не понимаю ни слова.

– Пришло время все вам рассказать.

Инспектор усмехнулся:

– Вы говорите как молодая леди из викторианской мелодрамы.Но вам и в самом деле пора выложить все начистоту. Я уже не в силах затягиватьпроцедуру. Этот парень, Бэнкс, настаивает, что отравил Ричарда Эбернети, ихвастается, что нам никогда не узнать, как он это проделал. Почему, когдапроисходит убийство, всегда кто-нибудь начинает орать, что это его рук дело?Никогда не понимал, что им это дает.

– В данном случае, вероятно, убежище от необходимостиотвечать за себя – иными словами, санаторий «Форсдайк».

– Скорее Бродмур.[45]

– Этот вариант тоже может его устроить.

– Неужели он это сделал, Пуаро? Гилкрист сообщила то, чторассказала вам. Если убийца – Грегори Бэнкс, то его жена тоже в этом замешана,и это соответствует тому, что Ричард Эбернети говорил о своей племяннице.Конечно, я не могу представить эту девушку совершающей несколько преступлений.Но чтобы спасти мужа от ответственности, она бы пошла на что угодно.

– Я расскажу вам все…

– Да-да, расскажите, и, ради бога, поскорее!

На этот раз Эркюль Пуаро собрал своих слушателей в большойгостиной.

На обращенных к нему лицах читалось скорее веселье, чемнапряжение. Угрозу воплощали инспектор Мортон и суперинтендант Паруэлл. Всравнении с задающими вопросы полицейскими частный детектив Пуаро превращался внечто забавное.

Тимоти выразил чувства собравшихся, заметив вполголоса жене:

– Проклятый маленький шут! Должно быть, Энтуисл впал встарческий маразм – это все, что я могу сказать.

Казалось, Эркюлю Пуаро придется здорово потрудиться, чтобыпроизвести нужное впечатление.

Он начал говорить в несколько напыщенной манере:

– Уже второй раз я объявляю о своем отъезде! Утром ясообщил, что уезжаю двенадцатичасовым поездом. Сейчас я сообщаю, что отбываюпоездом в двадцать один тридцать – сразу же после обеда. Я покидаю это место,так как мне больше нечего здесь делать.

Я прибыл сюда, чтобы разрешить загадку. Теперь онаразрешена. Позвольте вначале остановиться на некоторых моментах, к которымпривлек мое внимание достойный мистер Энтуисл.

Во-первых, мистер Ричард Эбернети скоропостижно умер.Во-вторых, его сестра Кора Ланскене заявила: «Но ведь его убили, не так ли?»В-третьих, убивают саму миссис Ланскене. Вопрос в том, являются ли эти трисобытия звеньями одной цепи. Давайте посмотрим, что случилось дальше. МиссГилкрист, компаньонка покойной, заболевает, съев кусок свадебного пирога,содержащий мышьяк. Таким образом, это следующее звено в цепи.

Как я говорил вам сегодня утром, в процессе расследования яне обнаружил ничего – абсолютно ничего, что подтверждало бы мнение, будтомистер Эбернети был отравлен. Должен добавить, что в равной степени я не нашелничего, убедительно доказывающего, что он не был отравлен. Но с двумяследующими звеньями дело обстояло более определенно. Кора Ланскене, несомненно,задала свой сенсационный вопрос после похорон. Все это подтверждают. И так женесомненно, что на следующий день миссис Ланскене была убита топором. Перейдемк четвертому событию. Водитель местного почтового фургона убежден – хотя и неможет в этом поклясться, – что он не доставлял в коттедж посылку со свадебнымпирогом. Если так, то посылку доставили не по почте, и хотя мы не можемисключить «неизвестное лицо», но должны обратить особое внимание на тех людей,которые имели возможность положить посылку туда, где ее впоследствии обнаружили.Эти люди, разумеется, сама мисс Гилкрист, Сьюзен Бэнкс, приезжавшая в тот деньна дознание, мистер Энтуисл (мы должны принимать в расчет и его – не забывайте,что он присутствовал, когда Кора сделала свое роковое замечание) и еще двое –старый джентльмен, представившийся как мистер Гатри, художественный критик, имонахиня или монахини, приходившие тем утром собирать пожертвования.

Я решил исходить из предположения, что водитель почтовогофургона не ошибся. Следовательно, небольшую группу подозреваемых нужно былотщательно изучить. Мисс Гилкрист не приобретала ничего со смертью РичардаЭбернети и очень мало – со смертью Коры Ланскене: фактически кончина последнейлишила ее работы и затруднила возможность подыскать новое место. К тому же миссГилкрист попала в больницу, безусловно, в результате отравления мышьяком.