Тупик, в котором оказалась ХёнДжу после первого вопроса, превращается в глухой колодец, что становится всё глубже и глубже. Какие-то вопросы от Лалисы СонМи уже не помнит, но этих хватает, чтобы до подружки что-то дошло.

Я и сама такая, — раздумывает СонМи. Я тоже ни на один вопрос про СынМина не отвечу.

— И что делать? — выныривает ХёнДжу из глубокого колодца грустных мыслей.

— Придумаем что-нибудь, — пожимает плечами СонМи. — К отцу приглядись. Что он любит?

— Как раз футбол любит, — морщится ХёнДжу, — и в баре с друзьями пиво пить под солёных кальмаров.

— Хорошо, — кивает СонМи. — Хотя бы про отца что-то знаешь. Мой тоже футбол любит смотреть.

— Никогда не понимала этой глупой игры, — морщит носик ХёнДжу.

— Я тоже. Придётся понять, — вздыхает СонМи. — Или в автомобилях начинать разбираться.

ХёнДжу взирает на неё с ужасом.

— А готовить ты умеешь? — продолжает стихийное интервью СонМи. — Нет? Вот и я тоже нет.

— Мы ничего не умеем, ничем не увлекаемся, кроме салонов красоты и дорогих магазинов, — продолжает непроизвольно приписывать слова Лалисы себе СонМи. — Простым парням достаточно того, что мы красивы. Вон видишь, как на нас посматривают?

Рядом прошла группка парней из трёх человек. Заинтересованные взгляды девушки почувствовали. Женщины такое кожей ощущают.

— Но если хочешь непростого, то и сама должна быть непростой, — заключает СонМи.

Место действия: квартира Лалисы.

Время действия: 22 ноября, 18.30.

Где-то разгуливающая СонМи всё-таки является к ужину. Не каждое воскресенье такое бывает. Сегодня — случилось. Глянула сводки продаж книги: ажиотаж спадает. Пик был на следующий день после памятных восторгов сестрицы. Почти тысяча продаж. Сейчас уровень упал до нескольких десятков. Но и то хорошо, я так считаю. Сорок миллионов вон это сумма. Правда, сейчас меньше, перегнала пятнадцать миллионов аппе, — вон он, какой довольный сидит, — и четыре миллиона в налог.

Сегодня омма балует нас самгёпсалем. Жареная свинина, по-русски говоря. Снабжённая, естественно, кучей гарниров, соусов и салатов. Вообще-то типичный уличный фаст-фуд, но только дома это уже не фаст-фуд, не из-под рук оммы.

— Омма, ты решительно взялась за дело, — одобряю результативную деятельность мамочки. — Аппа, не позволяй ей открывать свой ресторан, иначе мы лишимся семейного повара, лучшего в Сеуле.

Омма, разумеется, цветёт. СонМи подтверждает. Аппа благодушествует:

— Не позволю. Самим такая повариха нужна.

С обеда до ужина занималась книгой. Худо-бедно, граница в одну треть пересечена.

Встаю, целую омму и зову СонМи.

— Онни, пойдём, у меня к тебе дело есть…

Сестра повторяет мой ритуал и следует за мной.

Слушает внимательно и перебивает исключительно междометиями. Вроде одобрительными. Суть моего предложения проста.

— Онни, ты же совершеннолетняя, тебе не составит труда всё оформить. Это мне всё через аппу надо делать…

Ей надо организовать профессиональную студию озвучки. Пока у себя в комнате, позже и помещение можно снять. Моя помощь будет огромна, я ей отдаю три четверти от стоимости аудиоверсии книги. Четверть — моя. Царские условия. Обычная история в таких делах — одноразовый гонорар. Процент редко кто предлагает, а такой, как я, никто.

Полагаю, спрос будет. Хотя в бизнесе заранее планы строить чревато. Тем не менее, находятся те, кто рискует, и среди них бывают те, у кого получается. Онни легче, её моя книга будет рекламировать. И так как её покупают, то какой-то финансовый ручеёк к ней потечёт.

— Плюс ко всему, ты будешь рекламировать сама себя, — накидываю ей плюшек. — Как артистку с прекрасными внешними данными и мелодичным голосом. Кто знает, может и в кино тебя пригласят.

Вижу, как у сестры захватывает дух от нарисованных перспектив. Глядит на мой ростовой портрет на стене расфокусированными глазами. Аппа привёл свою угрозу в действие, отдал картину в какую-то мастерскую, где её заключили в рамку и твёрдой основой укрепили. Папочка и на ламинирование не поскупился. Рвался его в гостиной повесить, я упёрлась. Но маленький портрет, аналогично оформленный, всё-таки выцыганил. Теперь я гостиную украшаю собой даже в своё отсутствие.

Окрылённая СонМи убегают, а я, тяжко вздохнув, принимаюсь за уроки.

Место действия: школа искусств Сонхва.

Время действия: 25 ноября, после уроков, 16:10.

Мансё! Я снова на тренировке по бегу! Сама не представляла, как по ним соскучилась! Сейчас у нас разминочный бег, минут двадцать-тридцать. Километра четыре выходит, не меньше. Можно больше и сильно больше, но бег именно лёгкий, не напряжённый. Цель — не результат, цель — разогреться.

— Жду от тебя результатов, Лалиса-ян, — заявляет мне физкультурник. — Но не сразу. Сначала восстанови форму.

Сама знаю. Даже удивляет, что он знает. Как-то меня не впечатляет уровень корейских учителей. Нет, они образованные и опытные люди, но каких-то совершенно элементарных вещей не понимают.

Восстанови-то восстанови, но пару раз километровую дистанцию пробежала, попробовала, так сказать, наощупь. Первый раз не рассчитала сил, которых сейчас у меня меньше. Второй раз результат ещё хуже, слишком береглась. Короче, пошли блины комом. На этом активную тренировку заканчиваю.

— Лалиса-ян, надо ещё пару раз попробовать, — пытается запрячь меня ещё раз тренер.

— Нет, сонсенним, вы сами сказали, и правильно сказали, что я пока не восстановилась. Так что на сегодня хватит. Беговая нагрузка в шесть-семь километров на первый раз достаточна.

Полагаю, чисто машинально тренер попытался дать мне обычную нагрузку. Но ведь сам сказал о необходимости восстановиться. Поэтому спорить не стал, пришлось бы самому себе противоречить. Ухожу в спортзал работать над стопами и с растяжкой. Махи поделать до забития мышц свинцом. Руки тоже не помешает размять.

Домой возвращаюсь только с СуХёном. МиЁн ушла раньше, а СуХён на допы по английскому ходит.

— Не доработал ДаСоль этот вопрос, — говорю уже в машине СуХёну, — надо график составлять, кто, когда уходит.

Одноклассник односложно соглашается. Как-то он скованно себя ведёт в моём единоличном присутствии. Впрочем, все корейцы обоих полов таковы.

Место действия: квартира семьи Лалисы.

Время действия: 25 ноября, 19:05.

СонМи входит в мою комнату сразу после ужина. Опять не постучавшись, что знаменует, по-моему, то обстоятельство, что она окончательно пришла в себя. Я в обычной для этого времени суток звездообразной позе на кровати.

— Всё, Лалиса, — объявляет с порога. — Я оформила звукостудию. Отдавай мою долю.

— Что всё? Какая звукостудия? Какая твоя доля? — размеренно задаю вопросы равнодушному потолку.

— Звукостудия «Голос Ким СонМи ИП» зарегистрирована как индивидуальное предприятие, — объясняет сестрица. — Получила налоговый идентификатор. Так как продано уже много аудиоверсий, отдавай мою долю, семьдесят пять процентов.

— Какие семьдесят пять процентов? — продолжаю опрашивать безмолвный потолок, — Где договор, онни? Я не могу выплачивать деньги, кому попало, без договора. Это незаконно.

Аргумент