амулет будто приклеился по лбу, не позволяя его скинуть, а Донован держал за руки.

— Не сопротивляйся! — прикрикнул демон.

Но нет. Нет! Я не собиралась отдавать ни минутки, ни секунды своих воспоминаний. Я должна была точно знать, помнить, что было и как, я не могла позволить себе забыть.

Моя сущность, испуганная всем происходящим, вновь сменила внешний облик. Она была слабой и не могла сопротивляться, вместо этого надеялась подстроиться, понравиться. Я вновь стала Алисией, надеясь на снисхождение врага. Этот облик будто проникал в меня, все глубже, задавливая настоящую личность, загоняя ее в небытие, заставляя уменьшиться до размера спичечной головки. Сейчас ей было важно выжить, только это важно для суккуба: подстроиться, наесться и выжить. Остальное — пустяки, в своей гибкости и приспосабливаемости можно выжить и вывернуться из любой кошмарной ситуации. «Забудь, — поддакивала амулету моя сущность, — главное — выжить, а дальше приспособимся и сможем вывернуть все к своей пользе».

Нет!

Я взвыла громче и, почти выламывая себе руки, умудрилась вывернуться и схватить Донована за запястье. Заглянула в его такие непохожие глаза.

Я — не просто суккуб. Я — попаданка, черт вас побери, и я не позволю себя лишить этого.

Через боль и отвержение, я заставила себя сделать первый глоток его энергии. Через тошноту, с усилием, будто вдыхая воду в легкие, будто пытаясь пить песок. Она не напитывала меня, а колом оставалась в энергетических каналах. Но это не главное. Главное — я могла лишить сил его.

— Сдохни, тварь, — прохрипела я, впиваясь в него изо всех сил.

Глава 49

Я буквально вгрызалась, рвала энергию преступника, и чем дальше, тем отчетливее ощущала огромную мощь демона. Тянулась к ней, рвалась, надеясь хоть чем-то навредить, ослабить, хоть его сила и была для меня ядом.

Он почувствовал что-то, задергался в моих руках, пытаясь выпутаться, сорвал цепи, которыми пытался меня привязать, смахнул амулет уничтожения памяти, пытаясь разорвать нашу связь. Я чувствовала, как он пытается разорвать все связывающие нас каналы, но только сильнее впивалась оставшимися. Как он назвал меня? Пиявкой? Что ж, в чем-то он был прав, пусть теперь ощутит на себе месть пиявки.

И вдруг я почувствовала, как меня опалило жаром. Я упала на спину, Донован — сверху, запахло паленым. Кое-как придя в себя, я ощутила, что горло мое першит, будто от кашля, а во рту привкус крови. Открыв глаза, в растерянности увидела над собой Ренслира.

— Вы живы? — обеспокоенно произнес он.

Его одежда была прожжена в нескольких местах, штаны мокрые выше колен, запах… кажется, он побывал в канализации.

А я вдруг почувствовала едва заметное движение Донована, лежащего на мне.

— Нет… — прохрипела я едва слышно.

— Если говорить можете, то значит точно не мертвы, — улыбнулся Ренслир с явным облегчением.

— Нет… его так просто не убьешь, — смогла вы дать я и попыталась ухватить преступника, но руки совсем не слушались.

Он вдруг резко выпрямился и отпрыгнул в сторону. Ренслир немедленно послал ему в след несколько файерболлов.

— Только не попадите в грудь! — собравшись с силами, прокричала я. — Там магическая печать, если ее нарушить, демон вырвется!

Ренслир нецензурно ругнулся и рванул за убегающим преступником.

А у меня совсем не было сил, даже чтобы подняться. Кое-как повернувшись на четвереньки, я исторгла из себя темную энергию — у меня изо рта и носа будто вытекло что-то вроде черного дыма и улетучилось, не оставив следов. А после я упала на пол и поняла, что более не смогу пошевелить и пальцем.

В доме слышались взрывы, ругань, казалось, кто-то ронял мебель, а я пребывала где-то на грани сознания. Тело сковывал ледяной холод, и я знала, что это от обессиленности, никогда прежде я ощущала себя настолько слабой.

Сама не поняла, когда все изменилось. Взрывы не прекращались, но в доме послышались новые мужские голоса, какие-то команды. И я поняла, что здесь еще люди. Полицейские вскрыли-таки защиту и ворвались в дом.

Не знаю, как я смогла так быстро адаптироваться, но спасительная энергия потекла на меня потоком.

— Лесли? Лесли, что ты здесь делаешь? Откуда ты здесь появилась? — в панике кричал один из полицейских, тряся меня, а мне было все равно. Сила кипятком растекалась по моему телу, причиняя боль и в то же время опьяняя.

— Не уйдешь, гад! — послышался голос Ренслира откуда-то из коридора.

А потом громкий взрыв. Оказавшийся рядом полицейский прикрыл меня щитом и оттащил в сторону под прикрытие мебели. Часть стены обвалилась, и я смогла увидеть эпическую битву между работниками полиции и демоном. Руководил всем Ренслир, он запускал в демона огненные шары, загоняя его, будто дичь, на своих коллег.

— Готово, сэр! — отчитался один из них, закончив рисовать на полу что-то, наверное, магическую печать — было не видно.

Демон выкрикивал проклятья как на местном языке, так и на неизвестном мне. Ренслир четко запускал в него файерболлы, а вот его помощники активизировали свои оружейные амулеты. Вот парень справа выступил вперед и сделал движение, будто бьет хлыстом. В его руках действительно материализовался длинный кнут, будто окутанный светящимися молниями. Демон взвыл и отпрыгнул в сторону. Полицейский слева не подвел — ударил своим хлыстом, кончик накрутился на руку Донована. Маг дернул на себя, заставляя демона оказаться ближе к печати. Впрочем, демон тоже не сплоховал — он кинул в полицейского что-то, похожее на черную кляксу и, пока тот защищался, резко дернул, вырывая оружейный амулет из его рук. Но тут Ренслир опять подпалил пол у преступника под ногами, следом в комнату вбежали еще несколько мужчин.

— Не смотри! — неожиданно выдохнул обнимающий меня полицейский, и прижал мое лицо к своей груди.

Послышался полный боли и гнева крик демона с рычащими нотами, а потом, наконец, все стихло, только слышалось тихое потрескивание молний в активированных еще оружейных амулетах, да треск пламени.

— Вероник, как вы? — послышался голос Ренслира, и я выдохнула с облегчением.

Кажется, наша доблестная полиция справилась, и столице не грозит нашествие демонов. Я с трудом вывернулась из объятий полицейского и смогла подняться на ноги:

— Нормально.

— Вы опять за свое, — нахмурился Ренслир.

Только тут я посмотрела на свои руки — ну, да, чужая внешность, что еще ожидать после такого обессилевания.

— Что все это значит?! — возмутился за спиной мужчина, который только что звал меня «Лесли».

— Простите, я слишком обессилила, — пробормотала я, принимая свой привычный образ.

— Нужно было оставаться в маскировке, никто же не знал, — сквозь зубы выдохнул Ренслир.

Я подняла на