Это пугало.

Как и столь же искренняя радость самого короля. Горделивая, я бы сказала, радость. Его величество сиял так, словно обрел величайшее сокровище мира. Вот только я себя ощутить этим сокровищем не могла и даже не старалась.

Хотя, казалось бы, ничего, кроме счастья, испытывать-то не должна? Когда любимый мужчина зовет тебя замуж – да не абы как, а при всем честном народе! Женщина ДОЛЖНА быть счастлива.

Нет, я была! Еще бы, конечно!

Сначала.

Но эйфория уже прошла.

– Что происходит, Кэйр? – спросила, прервав затянувшееся молчание. Хотя короля оно явно не напрягало! Сидел себе, любовался мной, все так же сиял…

– Мир обретает равновесие, – немедленно ответили мне.

Ну, это бесспорно хорошо. Отлично даже!

– И что теперь будет? – спросила я. Тут же уточнив: – Со мной?

Король мягко, негромко рассмеялся.

– Свадьба. – И тоже уточнил: – Если ты не поняла, то я на тебе женюсь.

– Я поняла.

Хотя вздохнула вот сейчас с облегчением. Одно дело – понять, другое – услышать. Или как раз облегчение тут и неуместно?..

– А когда?

– Через три дня, – мгновенный ответ. – Зачем тянуть?

– А… потом что?

– Потом коронация, – объяснили глупенькой мне.

Вот это пугало больше всего.

– Кэйр… Тут что-то не так. Ну сам подумай, какая из меня королева? Я ведь даже не фейри.

– Во-первых, я подумал. Больше того – думал я весьма долго. А во-вторых, происхождение королевы не имеет значения.

Ну, если вспомнить Мэб… Видимо, правда не имеет.

– А что имеет значение?

И да, я хотела услышать: “Я люблю тебя!”

Кэйворрейн легко поднялся, буквально перетек из позы в позу: вот он сидит на полу, а вот уже рядом со мной на кровати, обнимает, поддевает длинными пальцами мой подбородок и смотрит в глаза.

– Девочка моя, моя драгоценная девочка… Значение имеет только мой выбор. И я считаю его удачным.

– Я подхожу в королевы больше всех местных леди? Фейри, волшебниц, красавиц и так далее?

Сарказм он оценил и хмыкнул.

– Представь себе – да. Я Плетущий, ты не забыла? И если моей королевой станет моя же пряха… Такой дуэт, согласись, дорогого стоит!

Я помотала головой и выбралась из его объятий. Вовсе не страстных, кстати.

– Ты мог выбрать такую же Плетущую…

– Пряха лучше. Это другая магия. И у тебя она очень сильна. В кои веки у меня хватило времени… и ума, чтобы выслушать бабушку…

– Так ты об этом хотел с ней посоветоваться?! – осенило меня. – Она потому проверяла, как я пряду, да?

– Да. И умоляю тебя, не будем рассуждать о красоте. Еще на Бельтайне ты показала себя с наилучшей стороны.

– Платьем, – перебила я. – Как и сегодня.

– Пусть так… – медленно проговорил король. – Хотя я уже говорил тебе – ты очень красива. Твоя… Ладно. Если ты хочешь, чтобы я повторил то, что думаю о твоих прелестях, я непременно повторю. Но внешность королевы тоже не имеет значения. Главных параметров два, Элла: твоя магия и твоя любовь ко мне. Возможно, второе пройдет… – сказал он со вздохом. – И, возможно, это к лучшему.

Безумно хотелось спросить: а ты? Ты меня любишь?! Ну раз хочешь на мне жениться – значит, любишь, правда же?! Но я помнила его слова:

«…любовь – это еще более злобное зло. Нельзя любить, Элла. Нельзя гореть другим человеком или фейри. Иначе останешься лишь с болью и презрением…»

– То есть моя любовь тебе, в общем-то и не нужна, – подытожила я. – Тогда почему она – главный параметр?

– Прямо допрос, – со смешком сообщил Кэйворрейн в потолок.

– Я хочу знать правду, – сообщила я туда же. И тут же заглянула в его прекрасные голубые глазоньки. Глазоньки ответили мне прямым и спокойным взглядом.

– Ты любишь меня самого, Элла. Не как короля. Это и стало основной причиной моего выбора. Тебе не нужна корона.

Романтичненько. И даже логично. Только ведь так не бывает!

– Кэйр. Пока что мне кажется, что ты просто решил разыграть придворных. Или что-то такое.

Его величество вздернул бровь и поднялся. Встал передо мной и развел руками.

– Ты это всерьез?..

Я часто закивала. Если это розыгрыш или какой-то стратегический королевский ход – мне будет больно. Но зато понятно!

– Я клянусь тебе, Элеонора Мак-Ринон, что женюсь на тебе через три дня, – неторопливо и как-то очень веско сказал Кэйворрейн. – Клянусь, что я избрал тебя своей королевой, правительницей Неблагого Двора. Клянусь своей магией, своим родом, даю тебе королевское слово: это правда. Ты – моя королева. Моя королева навсегда. Никто другой мне в этой роли не нужен. И Неблагому Двору тоже. Клянусь!

Он не врал.

Или я не могла найти в его словах другого смысла. Но одно слово меня зацепило.

– Но я же смертная, Кэйр! О каком «навсегда» может идти речь?!

– Это решаемый вопрос.

– Как?! – ахнула я.

– Есть много способов продлить жизнь смертной деве. А в тебе еще и есть капля нашей крови, так что чары станут работать еще лучше. Кстати, королева Мэб, о которой ты сейчас думаешь, не имела и капли.

– Ага…

– И мне непонятно, драгоценная моя невеста, отчего я не вижу твоей радости? – сказал он… с огорчением? С удивлением? Ну второе-то точно!

– Не знаю… Я пока во все это не верю… И потом… ты даже не спросил, согласна ли я!

– Ну… – Король как-то замялся. – А ты разве не согласна?

– Согласна, наверное. Но мне надо подумать! Я не знаю, на самом деле! Слишком неожиданно, Кэйр! Я…

– Ты не можешь отказаться, – надменно выдал этот… жених! – Ты взяла мой нарвин.

Ах же ты…

– Ты не сказал мне, что это означает согласие на брак!

Никогда и ничего не бери у фейри! Никогда и ничего!

– Не время было это говорить, – легко отмахнулся король. – И это не совсем согласие на брак. В случае чего ты могла бы отвергнуть меня прямо в бальном зале.

Ага. Он весь такой на колене, вокруг тьма дивных лордов, а я гордая и независимая отвергаю неблагого короля и шагаю в закат навстречу лучшей жизни. И Кэйр меня, конечно же, отпускает! Так все и было бы! Несомненно.

И круто развернулся к двери.

– Спокойной ночи, дорогая.

– Кэйр!

– Да? Разве ты не устала? Я вот очень.

– Ну и иди к фоморам, – вздохнула я.